Гроссмейстер сыска - Алексей Макеев

– Мы, может, и спутали, – заметил Гуров. – А вот майор Брагин знает вас отлично. И те ребята, которые так старались вам голову продырявить, вряд ли они ошиблись, верно? Поэтому давайте не будем размазывать кашу по тарелке и поговорим по-деловому!

Евсеева шмыгнула носом и капризно сказала:

– Не могу я по-деловому. Слышал же, сотрясение у меня! Твой же кореш сказал. В больницу мне надо. Подлечиться. А там видно будет.

– Там ничего не будет, – строго сказал Гуров. – А с головой, увы, придется потерпеть. Я же терплю, хотя вы мне своим инструментом руку проткнули… Я даже не очень рассердился. Пока…

Евсеева с интересом посмотрела на него и ответила:

– Я ему руку проткнула! Сам на гвоздь напоролся, а теперь на бедную женщину напраслину возводит…

– Она и тут шилом поработала?! – огорченно воскликнул Брагин, сочувственно глядя на окровавленную руку Гурова. – Нет, Лев Иванович, ты как хочешь, а я бы ей сейчас от души приложился, стерве! Мигом бы вылечил все ее сотрясения!

– Не марайся, майор! – негромко сказал Гуров. – Все-таки женского полу… Да мы с ней, думаю, и без рукоприкладства договоримся. Мозг-то у нее в свою пользу хорошо соображает, несмотря на сотрясения. Правильно, Тамара Петровна?

– В свою пользу у всех хорошо получается, – уклончиво заметила Евсеева. – Только никак я не пойму, чего вам от меня нужно. Может, вы все-таки с кем-то меня перепутали?

– Нет, Тамара Петровна, как вас можно спутать? Вы у нас экземпляр уникальный. А нужно нам от вас, чтобы вы прямо сейчас рассказали во всех подробностях, как вас наняли убить гражданина Скока.

– Прямо сейчас? – иронически спросила Евсеева.

– Именно сейчас. И во всех подробностях – кто, когда и при каких обстоятельствах.

– Ну у вас и заявочки! – фыркнула Евсеева. – И с какой радости я стану на себя всякую ерунду говорить?

– Вы будете говорить не ерунду, а чистую правду! – жестко сказал Гуров. – И сделаете это по одной простой причине. Потому что тогда у вас будет шанс. Смертная казнь у нас пока отменена, Тамара Петровна, – вы это отлично знаете.

– Ну, знаю, а при чем тут это? – спросила Евсеева, явно заинтересовавшись.

– А при том, что, сознавшись в убийстве, вы просто садитесь за решетку.

– Просто! Тебе бы там посидеть, начальник! Ты бы поосторожнее был со словами!

– А если вы не захотите сознаваться, – невозмутимо продолжил Гуров, – то мы поступим еще проще. Я прямо сейчас звоню по одному телефону и прошу приехать сюда тех, от кого вы только что убегали. К их приезду здесь, кроме вас, уже никого не останется. Наверное, это не слишком гуманно, но у нас нет выбора – официально по делу Скока следствие закрыто. Без чистосердечного признания вы нам не нужны. Майор Брагин нас простит, я надеюсь. По-моему, он только облегченно вздохнет, когда ваш труп найдут где-нибудь на подмосковной свалке.

– Вот, значит, как, начальник? – тихо проговорила Евсеева.

– Значит, так, – кивнул Гуров.

– А какие у меня гарантии, что до меня на зоне не доберутся? – тоскливо сказала Евсеева.

– Гарантий у вас, Тамара Петровна, до обидного мало. Но тут уж вы сами виноваты, спрашивать не с кого. Но чем откровеннее вы будете, тем больше у вас будет шансов выжить. Подумайте хорошенько!

Евсеева думала не более минуты. Потом она решительно тряхнула головой и сказала:

– Ладно, жрите! Я все расскажу! Рано мне еще на тот свет отправляться. А на зоне поглядим, как еще сложится… Кому рассказывать, начальник?

– А мы вам сейчас микрофончик предоставим, Тамара Петровна! – пообещал Гуров. – И на пленку вас снимут. Я тут телевидение для этого случая пригласил. Еще прославитесь, в камере автографы раздавать будете… Господин Борзенков, идите к нам!

Борзенков со своей группой тут же оказался рядом. Вспыхнуло освещение, заработала видеокамера. Все внимание телевизионщиков сосредоточилось на странной паре – высоком уверенном мужчине с сединой в волосах и худенькой женщине в наручниках, по щеке которой струилась кровь.

Майор Брагин незаметно отступил в сторону и взял под локоть Крячко.

– Вот от этого вы меня, Стас, увольте! – тихо сказал он. – Я к ребятам лучше пойду. Что-то они там долго. Вы с Гуровым сами тут разбирайтесь.

Шагая к восемнадцатому дому, он слышал, как Борзенков проговорил скороговоркой:

– Совсем недавно жители района Жулебино были потрясены убийством помощника депутата гражданина Скока. И вот сегодня мы, кажется, находимся буквально в двух шагах от разгадки этого несомненно заказного убийства…

А следом раздался спокойный и мелодичный голос женщины, с которой у Брагина было связано столько тревог и разочарований:

– Да, Скока убила я…

Брагин не выдержал, мрачно усмехнулся и, покрутив головой, смачно проговорил себе под нос:

– Ну, стерва!..

Глава 18

Звонок в прихожей вырвал Гурова из блаженной дремоты. По телевизору показывали боевик с выстрелами и мордобоем. Он приглушил звук, сбросил ноги с дивана и пошел открывать.

На пороге стоял генерал Орлов – в полной форме, с орденскими колодками.

– Ты один? – спросил он, хмуря брови.

– Один, – ответил Гуров. – У Марии спектакль.

– Это хорошо, – сказал Орлов. – Давно я ее не видел, соскучился, но это хорошо, что ее сейчас нет. Поговорить с тобой хочу.

– Так заходи! – сказал Гуров.

Генерал затопал прямиком на кухню, как хозяин расположился за столом, расстегнул китель. Затем, совершенно по-мальчишески подмигнув, вдруг полез во внутренний карман и достал оттуда плоскую бутылку какой-то импортной водки.

– Закусить у тебя, надеюсь, найдется? – сурово спросил он. – Небось, дома сидя, паришь-жаришь? Чем тебе еще заниматься?

Гуров поднял перебинтованную правую руку.

– С такой клешней много не нажаришь. Нагноилась, зараза, пришлось резать.

– Извини, забыл совсем! – буркнул Орлов. – Ну, хоть колбаса какая-нибудь у тебя в доме найдется?

– Если поискать, должна найтись, – сказал Гуров.

Он поставил на стол стаканы, нарезал колбасу. Разлили водку, чокнувшись, выпили. Генерал отер губы, бросил в рот кусочек колбасы. Долго молча жевал, а потом, пытливо посмотрев на Гурова, спросил мрачновато:

– Ну что? Доволен?

– Не очень, – сказал Гуров.

– То-то, что не очень! – назидательно сказал генерал и взялся за бутылку. – Давай по второй дернем! Не получается у меня с тобой разговаривать. Будто виноватым себя чувствую. Давай за твою клешню, чтобы заживала быстрее!

Выпили еще по одной. Поставив стакан, Орлов сказал:

– Ты думаешь, мне все по барабану? А я, между прочим, с этим твоим Скоком лет пять жизни потерял! На одном только закрытом совещании у министра… Ты, кстати, почему на это совещание не явился?

– Я в отпуске, – сказал Гуров. – Право на отдых. И на лечении, кстати, нахожусь. И вообще, что мне там делать?

– Ну и правильно, что не пришел! – неожиданно заключил Орлов. – Может, оно и к лучшему. А вот, что ты мне ничего про Марию не рассказал, когда эти подонки ее похитили, это, брат, с твоей стороны настоящее свинство!

– Да я уже порой не знаю, что тебе можно рассказывать, Петр, а чего ты не желаешь слышать, – негромко заметил Гуров.

Генерал осуждающе покачал головой.

– Выходит, ты меня к этим подонкам приравнял? – с горечью проговорил Орлов. – Зря, брат! Да если бы я знал, что Марии грозит опасность, я бы за свои звезды дрожать не стал. Это я тебе прямо говорю!

– Да я ничего, – откликнулся Гуров. – Стоит ли об этом? Вышли же из положения.

– А если бы нет?! – гневно прорычал генерал. – Нам-то с тобой по определению своей шкурой рисковать полагается. Но женщин наших мы должны беречь!.. С ней вообще-то все в порядке?

– Ты ее знаешь. У нее характер. Ее сломить нелегко, – сказал Гуров.

– Ну слава богу, – заключил Орлов, а потом, покачав головой, произнес то ли с одобрением, то ли с осуждением: – Ну, наделал ты шороху, брат! До сих пор аукается!

– Да я немножко в курсе, – сказал Гуров. – Говорят, Выприцких из отпуска вернулся и сразу в госпиталь лег? Говорят, сердце у него?

– И не у него одного, – проворчал генерал. – После твоего телешоу у многих предынфарктное состояние наступило. И как ты до этого додумался? Надо же! Только учти, руководству такие номера как кость в горле. Пока, по свежим следам, они, может, все и проглотят, но ты у них теперь на примете. При малейшей возможности с тобой постараются распрощаться.

– Ну что ж, слез лить не будем, – заметил Гуров. – Пока счет один-ноль в нашу пользу.

– Может, оно и так, – сказал генерал. – Только на победу это мало похоже. Конечно, дело пришлось пересматривать. Эта Евсеева показания дает – закачаешься. Все вываливает, с каким-то прямо извращенным удовольствием. По-моему, она себя звездой экрана вообразила. А у самой руки по локоть в крови… Вот бывают же такие бабы! Змея просто!.. Но это ладно. Формально ты убийцу Скока нашел, прокуратуру посрамил, Кандинскому нос утер… Это все верно. Но ты ведь не только этого хотел?