Лазерный гусь - Дэн Пласкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мирзо хитро и весело глянул на Борю, потом картинно закатил глаза и спросил:
– А что тебя интересует шиномонтаж или сцепление поменять?
– Ну… Вы же понимаете, о чем я, – ответил Борька.
– А у нас кроме автосервиса ничего здесь больше и нет, – сказал Мирзо и невинно улыбнулся.
– Хорошо, я понял, – сказал Боря, который ничего не понял.
Боря приехал в лабораторию и сразу же засел за единственный компьютер. На нем уже была установлена программа для создания чертежей. Открыв ее, он понял, что сходу разобраться вряд ли получиться. Но Борька был опытный в освоении нового материала и понимал, что нет ничего лучше последовательности. Поэтому он в считанные минуты нашел на просторах интернета что-то вроде самоучителя и принялся за изучение с самых азов. По прикидкам Бори, учитывая свою трудоспособность, к завтрашнему вечеру он уже настолько успеет изучить материал, что сможет самолично вносить поправки в чертеж. Это оказалось на первый взгляд не так сложно, как он думал раньше, обходя стороной любые системы автоматизированного проектирования.
Пришла Яна. Боря постарался скрыть от нее свое занятие. Да, она, конечно, все сделает намного быстрее, но в таком случае ей придется рассказать замечания Мирзо. А этого ему делать никак не хотелось. Не должна Яна испытывать неловкость из-за Борькиных проблем. В итоге он отправил ее заниматься кристаллами, работы там надолго.
Боря просидел без обеда до пяти часов. Яна звала его на перерыв, но он отказался, посчитав, что не имеет права тратить на это время. Наступил вечер, конец рабочего дня нормального человека. Боря погрустнел. Из двухсот страниц учебника он одолел не больше четверти. А дальше материал усваивается сложнее. Пошло изучение связей, блоков, применение ГОСТов и другие сложности, требующие запоминания и других навыков, которых Борьке не хватало. Двух дней, отведенных на изучение программы, явно недостаточно. Боря схватился за голову, ища решения. А может плюнуть на этот самоучитель и начать самому рисовать? Основа же есть, остальное подхвачу. Но он тут же отбросил эту бредовую идею. Разобраться, все же, сложно будет. Да и Мирзо, наверняка, поймет. Будет стыдно. Ничего не поделать, придется потратить больше времени на изучение. Сколько нужно? Пять, шесть, семь дней? А ведь скоро уже потребуется ехать на север, если отец со Львом Ивановичем что-то провернут в направлении поиска Василия. Боря закрыл лицо ладонями, вдруг навалилась внезапная усталость.
– Ну и зачем? – услышал он за спиной голос Яны.
Борька вздрогнул, оторвал руки от лица и поднял глаза на нее.
– Что зачем?
– Зачем ты занимаешься моим чертежом?
– Затем, что мне тоже надо это изучить. Это же, в конце концов, мои проблемы, а не твои. Тебе дел с кристаллами хватает. Ты мне и так вон как помогаешь. Нечего тут до ночи засиживаться. К тому же есть сложности с этой деталью, и я не хочу тебя отвлекать.
Яна скривила недоуменно губы.
– Что за сложности? – спросила она.
– Не важно, не думай об этом. Я все сам решу. Уже поздно… – опять начал повторять Боря, но Яна его перебила.
– Да, погоди ты со своим "поздно". Скажи, что за сложности?
Борька вздохнул. Вот еще одна проблема, неужели сейчас придется с ней объясняться?
– Ладно, забудь, – сказал он, тщетно пытаясь отстранить Яну.
– Ты что же мне не доверяешь?
– Да причем тут это? – Боря уже понимал, что она не отступится. Придется раскрыться, а уж там пусть решит сама, нужны ли ей эти проблемы. – Человек, которому я отдал делать деталь, попросил внести изменения в чертеж. Вот я сейчас посижу за компьютером и все сделаю.
– Ну и зачем ты это делаешь сам? Я рассчитывала, что ты мне это поручишь, я же начинала, мне проще продолжить.
– Хорошо. Вот замечания, – согласился Боря и протянул ей листы с замечаниями. – Он просил выслать потом на электронную почту. Впрочем, я сам это сделаю. Ты только подготовь, что там нужно будет, когда сможешь. Сегодня, конечно, уже поздно.
Яна внимательно посмотрела на пометки Мирзо одну за другой, согласно кивая и произнося: "Угу". Потом перевела взгляд на электронный адрес, чему-то ухмыльнулась и спросила Борю:
– Он сказал для какого станка нужен чертеж?
Боря удивился, что Яна задала такой вопрос, тут же отметив, что не зря она взялась за чертеж, видимо уже есть опыт.
– Нет не сказал. Я и не спросил. Возможно, что лазерный. А это важно?
– Не особо. Он что-то еще говорил передать?
– Да нет… – замялся Боря.
– Может какие замечания, на что внимание уделить?
– Ну, сказал, что тому, кто рисовал это, нужно ГОСТы повторить, – ответил Боря, ему было не очень удобно рассказывать про это, но Яна лишь весело усмехнулась и сказала:
– Я возьму это на себя. Тут на пару часов дорисовать. Завтра утром отправим обновленный чертеж.
– Спасибо тебе огромное! – искренне обрадовался Боря.
– Я сегодня пораньше, – сказала Яна и помахав в дверях на прощание ушла, забрав с собой бумажные чертежи.
– Пораньше? – обратился Боря к закрытой двери. – Да ты уже два часа как переработала!
***
Наутро мне удалось чуть-чуть расшевелить своё, как мне казалось, безжизненное тело. Подлый удар Черноклюва выбил меня из колеи. Из всех действий я смог лишь неспешно побродить, поплавать и пощипать травку. Вот и весь набор. Хорошо, что гусям много не надо, пищи всегда достаточно. И потянулись долгие дни. Я не мог ничем их скрасить. Меня не радовали ни вдруг установившаяся теплая погода, ни распускавшаяся зелень вокруг. Летать я не мог и это угнетало больше всего. Я был скован в движениях. В первые дня три мог передвигаться лишь на десяток метров. Потом ходить стало полегче, болей уже не было, даже возобновил с почти прежней регулярностью чистку оперения. Но моё правое крыло совершенно меня не слушалось и висело как плеть, доставая до земли и оставляя на ней след во время моих недолгих блужданий в поисках свежей растительности.
Такая резкая смена деятельности подорвала интерес к жизни. Я возненавидел всё вокруг. Особенно гусей с их неторопливой жизнью. Они каждый вечер прилетали на это озеро и оставались на ночь. Раньше для меня было развлечением поплавать среди них, чувствовать себя частью стаи. Но сейчас я только раздражался. Я уже не подплывал и не проявлял никакого интереса ни к кому. Мне было обидно видеть, как они могут летать, да и вообще, радоваться
