Гуляевы - Игорь Фомин

– Сегодня вторник. В пятницу иду к директору с отчётом. Этот ревизор уже успел ему настучать. Что говорить – не знаю. Наверное, возьму пока «больничный». А тебе нужно исчезнуть хотя бы на полгодика, лучше – на год. Езжай в Турцию, или еще куда подальше. Я тоже планирую свалить из страны.

– Далеко?

– Ну а зачем тебе знать? Я же не спрашиваю, куда ты направишься. Каждый сам по себе. Так оно спокойнее. Есть у меня одно местечко, в 5000 км отсюда. Остров Барбадос, слышал? Тропический климат, бескрайний голубой океан и никаких мудаков.

– Ну тогда я на остров Сардиния, к загорелым итальянкам…

– Ладно, шутки в сторону – нахмурился Жентяй. – Давай сваливать. Не мы первые, не мы последние. Пол-страны в бегах. Кто в Лондон, кто еще куда. Мир – он большой. И везде тебе рады, если ты с «капустой». Что у тебя с кэшем? Осталась «заначка» на черный день?

– Да ни хрена – психанул Никитос. – Знаешь, сколько на баб уходит? Прорва…

– Ну тогда продавай «тачку». На первое время хватит. Загранник-то есть?

– Да, есть. Паспорт, виза…Хотели с Эльзой весной в Прагу махнуть. Ну, вот, «съездили», бляха-муха…

– Дурак! – воскликнул Жентяй. – Не упускай шанс, конечно, езжай. Оставайся в Европе хоть чучелом, хоть тушкой. Зайдешь в американское посольство, попросишь убежище. Скажешь, гомосексуалист. На родине, мол, угнетают. Повсюду дискриминация, на работу не устроиться. Глядишь, прокатит эта шняга. Они там любят «голубых». Тебе сразу гражданство Евросоюза. Ну а дальше – по обстоятельствам.

– А как же Эльза?

– Пусть выбирает: с тобой оставаться или в «рашку» ехать. Да баб там много, не переживай. Найдешь себе подругу на ночь. Правда, красивых маловато. В основном, дурнушки. Да еще с закидонами. Феминистки, лесбиянки. Зато – Европа! Сам устроишься и братьев подтянешь туда. Откроете семейный бизнес, развернетесь. Женитесь на местных чучундрах, всем Гуляевым автоматом – гражданство. Детей наплодите. Думай на перспективу, на тридцать лет вперед! Нечего вам здесь ловить. Или хотите вкалывать за копейки?

– Согласен, пора сваливать! – одобрил Никитос. – Да у меня другого выхода сейчас нет. Денег почти не осталось. На приличную работу не устроишься без диплома, а главное – без связей. Опять Шреком что ли подрабатывать? Или слесарюгой заделаться за двадцать штук в месяц?…Да, ты прав, надо «рвать»!

– Конечно! – поддержал Жентяй. – Вон, все наши «звездульки» где живут? В Америке, Германии, Испании, Тайланде. Хорошо любить родные березки издалека, попивая тайский ром на острове Пхукет. И страдать по русским морозам, жарясь на солнечном пляже в Майами. Я тоже не прочь так пострадать и набить морду любому иностранцу, если он скажет что-то плохое про Россию. Там я – патриот. А здесь…извините.

Через час Жентяй уехал. Они расстались буднично, без пафосных фраз, хотя было неясно, увидятся ли когда-нибудь еще. Напарники держались бодрячком, пытались шутить. Им не хотелось разводить сантименты, взволнованно произнося помпезные слова с комком в горле. Оба молоды, полны сил…впереди – целая жизнь. Ну а неприятности не вечны. Будет еще и на их улице праздник.

– Увидимся! – сказали приятели на прощанье другу дружке, пожав руки. С тем и расстались.

Но едва автомобиль Жентяя скрылся за поворотом, Никитос запрыгнул в свой «Ford Focus» и рванул в старый район Технограда. Здесь он давно облюбовал одну малолюдную кафешку, где можно было спокойно выпить и собраться с мыслями. Пропустив пару рюмок коньяка под солянку, Никитос погрузился в размышления.

Он никогда не думал, что праздник красивой жизни, едва начавшись, может также внезапно закончиться. Еще утром все было нормально. Радостно светило солнце, по кухне бегала Эльза в соблазнительном неглиже, а где-то там, на другом конце Технограда, нежилась под душем обнаженная Оксана. И обе любили его, задаривали ласками, а он мог выбирать с кем ему сегодня миловаться. В портмоне и на карточке лежало много денег, и казалось так будет вечно.

Он совершенно утратил чувство самосохранения, ни делая никаких «заначек» на черный день. Никитос с пол-пинка открывал двери лучших кафе и ресторанов. Закатывал пирушки, не считаясь с расходами. Швырялся «бабками» направо-налево, изображая из себя мажора, который весело идёт по жизни. Никитос капитально избаловал своих подруг, создав у обеих ощущение вечного праздника. Немудрено, что они всё чаще намекали на брак, уверенные в способностях Никитоса обеспечить им «крепкий тыл» – беззаботную, великолепную жизнь, где можно не работать, а развлекаться днями напролёт.

Подружки никогда не интересовались его делами. Им было без разницы, откуда «милый» берёт деньги, с какими проблемами он сталкивается на этом пути, насколько прочен бизнес. Две инфантилки с радостью брали. Они жили в парниковых условиях, считая успех, богатство обязательным атрибутом современного мужчины. Девицы формировали представление об удачливых самцах из сентиментальных сериальчиков, где хороший, но бедный парень однажды встречает в автобусе очаровательную незнакомку, а потом, выясняется, что парень вовсе не лузер, а преуспевающий бизнесмен, который искал «настоящую любовь», скрывая свои миллиарды.

– Интересно, сколько у тебя денег в банке? – интересовалась как бы в шутку Эльза. – Мы сможем купить себе дом, когда поженимся?

– Если не секрет, у тебя есть какие-то накопления? – спрашивала Оксана, прижимаясь к любовнику. – Я хочу провести медовый месяц на Гоа. А потом мы славно заживём в твоей роскошной квартирке. Это же твоя квартира, а не родителей?

Вспоминая счастливые деньки, Никитос с острой душевной болью осознал: отказаться от сладкой жизни не то, что тяжело – нереально! Возвращаться в унылую бедность с вечным безденежьем, тупой работой, соседями-алкашами было невыносимо. Но что же делать? Куда податься? Он не обладал никакими коммерческими способностями. Успешный бизнес, который приносил кучу «бабла» – полностью заслуга Жентяя. Тот обеспечивал фирму Никитоса жирными заказами, консультировал, разгребал «косяки». А еще выстраивал логистику, наводил порядок в документации, занимался бухгалтерией. В общем, вкалывал за троих, никогда не заставляя бизнес-партнёра перетруждаться.

А что из себя представлял бизнес-партнёр? Никитос был всего лишь несостоявшийся поэт. Бросив «слагания», в душе он так и остался поэтом-романтиком, ненавидевшим бизнес, мелкую возню из-за «бабок». Будучи директором фирмы, Никитос брезгливо разбирал ненавистные прайсы от других поставщиков, которые сыпались на него со всей России. Будь его воля, он бы сжег толстенные каталоги товаров, которые ежедневно присылали по почте производители оборудования, дилеры, дистрибьюторы и прочая шелупонь – торговые представители, агенты, менеджеры по сбыту. Никитос с чувством невыразимой трансцендентной тоски общался с ними по телефону, ведя деловые переговоры. Еще на этапе входящего звонка от ретивого «продажника», ему было дурно от предстоящей болтовни. Он уже заранее знал этих жуликоватых деятелей, энергично впаривающих драгоценное барахло, разумеется, «с хорошей скидкой». Особенно допекали менеджеры по рекламе из разных газет и журналов, заискивающие перед потенциальным рекламодателем, и нудно читающие свои скрипты, парируя возражения