Баффер - Михаил Дулепа

– Потом появятся магические кооперативы…

– Приватизация магии…

– Магоолигархи закупят всех государственных, – щелчок по ошейнику, – магов.

– Потом придет основательный и понимающий руководитель.

– И в его Темной цитадели все обретут окончательное счастье. Черт, Михалыч, тебе надо писать книги!

– Я писал. Хреновое занятие.

– Почему?

– Год пишешь, еще год уговариваешь издательство взять книгу, потом год выцарапываешь свой гонорар. Те же деньги можно получить гораздо более простыми путями.

– Ты еще и писатель? Ничего, магам теперь будут хорошо платить…

– А передовикам давать дополнительную порцию мармелада и разрешать свидания с родными.

– Блин, ну чего ты мне мечту губишь? В кои-то веки за простым манагером спецслужбы охоту объявили, я ж теперь на вес золота, уникальный специалист!

Ответить, что магов-массажистов вряд ли ждет большое будущее, я не успел, дверь открылась, на пороге возник боец в камуфляже и с автоматом.

– Михайлов? На выход.

– Давай, Михалыч.

Наручники не надевали, но шли со мной сразу двое, один впереди, один сзади. Не думаю, что боятся, наверное… черт его знает, что «наверное». Идут и идут.

В кабинете подполковника не оказалось, сидел знакомый следователь, безразлично взглянувший на меня и тут же отвернувшийся к разложенным бумагам.

– Здравствуйте, товарищ Иванцов.

– Здравствуйте, гражданин Михайлов. Присаживайтесь.

Он снова начал шуршать бумагами. Видимо, привычный прием въелся настолько, что стал частью образа.

– Вас переводят в подмосковный пансионат. Там выяснят ваши возможности, проведут испытания, определят, чем вы можете быть полезны.

– Значит, мое мнение никого не интересует?

– Нет. Вы мобилизованы на военную службу.

– С инвалидностью?

– В особом порядке. Лекарство и врача вам обеспечат.

Зашибись. Даже не делает вид, что уговаривает.

– Ну да. Старая история.

– Какая?

– Спор на одном форуме. Пытались придумать девиз для России. Ну там как в США – «равные возможности», Польша – «еще не сгинела» и так далее.

– И что придумали? Хотя уже догадываюсь…

– «Ты должен!» Коротко и ясно. Стоит только стране обратить внимание на гражданина, как звучат эти слова.

– Это законы нашей страны.

– Законы, придуманные неизвестными мне людьми, определяют мою жизнь? И почему я должен им повиноваться?

– Потому что этих неизвестных вам людей выбрали такие же граждане страны, как и вы! – Он даже легонько прихлопнул ладонью по столу.

– Пойдемте на улицу, проведем опрос. Сколько из встреченных нами граждан страны проголосуют за то, чтобы расстрелять всех депутатов без суда и следствия?

– Не так уж и много.

– Это смотря где спрашивать. Есть места, где таких было бы большинство. Надо ли нам поддерживать и такое мнение большинства?

Он пристально посмотрел мне в глаза. Один из немногих, кто даже не дрогнул, когда я уставился ему точно в переносицу, смотрел, поигрывая скулами, чуть откинувшись на спинку кресла, и молчал.

– Значит, для вас понятие «моя страна» ничего не значит?

– Для меня понятие «эта страна» – место, где я живу. Все остальное решается при личном контакте.

– А на тех, кого вы не видите, вам плевать?

– Вам плевать и на тех, кого вы видите как сейчас, в упор.

У двери шевельнулся охранник, и Иванцов смог отвести взгляд, не теряя лица. Секунд десять он смотрел мимо меня, потом перебрал бумаги в папке.

– Пусть живу я, а все остальные – как хотят? Строите из себя высшее существо?

– Строить? Зачем? Я и так москвич.

На шутку он внимания не обратил. Похоже, что я не прошел какой-то экзамен, придуманный им прямо сейчас. Плохо, что и он мой экзамен пройти не хотел. Это не Сергеев, сам ставший магом, это простой чинуша из органов, привычно решающий чужую судьбу в соответствии с инструкцией, помноженной на желание левой пятки.

– Знаете, Михайлов, нас, до того как назвать «мракоборцами», пытались именовать инквизицией.

– И?

– Пожалуй, в этом что-то есть.

Угу. Прямая угроза? Действительно, не будь у меня таких заклинаний, и я бы испугался его. Пожалуй, еще вчера испугался бы. И согласился бы работать с добрым подполковником, уехать сегодня куда угодно, только подальше отсюда.

– Можно и так назвать. Вот только мы живем в век быстрой информации. Все хорошо знают, что такое инквизиция. Так что проживет организация с таким названием неделю. Если будут прятаться – две. А потом убьют инквизиторов, тех, кто их охраняет, тех, кто отдавал приказ о создании, и до кучи всех вокруг.

– С-с-суки. – Он посмотрел на меня с искренней ненавистью. – Вам, тварям, только бы убивать! Откуда же вы, гниды, понаползли?! Для вас, подонков, жизнь человека ничего не стоит!

Я задумался. А сколько для меня стоит жизнь? Две тысячи семьсот сорок два рубля, одна упаковка феритина. Это не «ничего», это четыре дня заказы развозить! Жизнь, на самом деле, довольно ценная штука.

– Маги не появились ниоткуда. Они жили рядом с вами годы и годы. И если сейчас, получив возможность, они начали вас убивать, то, может быть, не только в них дело?

Снова долгое молчание. Смелый, крепкий человек. Упертый. Глаза не отводит.

– Не боитесь, что если вдруг ваши силы исчезнут, то вам будет очень и очень нехорошо?

– Если наша магия пропадет, то мучиться мне не придется.

– Вы верите в гуманизм?

– Я верю в страх. Представьте, что во время пыток у мага вдруг вернулась магия? Черт ведь знает, от чего она может появиться или пропасть? Нет, исчезнет магия и меня убьют на месте, как можно быстрее.

Он даже улыбнулся, совсем чуть-чуть, и согласно кивнул. Не думаю, что он согласился со мной, скорее я опять неправильно ответил на его вопрос.

– Ну что же, Михайлов, ваша точка зрения мне понятна. Сивый, блокиратор при тебе?

Стоявший у двери конвоир поднял руку, повернув запястье так, чтобы было видно небольшую оранжевую коробочку с монитором. Точно такую, какой я ее и представлял себе.

Иванцов снял трубку с телефона:

– Вася, слышал? Да, переведи на блокиратор Сивого девятку. Нет, девятка, тут точно указано. Ага… Как? – последнее было снова к бойцу, тот посмотрел на замигавший огонек на панели блокиратора и кивнул. – Хорошо. Итак, гражданин Михайлов, сейчас вас посадят в автозак, уж простите, таковы правила перевозки опасных подследственных, и отвезут на нашу базу. На руке у бойца Сивого блокиратор вашего ошейника, если вне этого здания вы отойдете от него дальше, чем на двадцать метров, ошейник сработает. Если у него…

Я не слушал. Девятка, значит? Не семерка. Понятно. Понятно. Экзамен не сдан. Обеими сторонами. Я посмотрел на часы, висевшие над дверью. Девять семнадцать. Не очень хорошо, но полчаса я могу и не прожить.

– Хорошие слова в Библии есть. По памяти… так. – На самом деле я помнил цитату наизусть, нашел в Библии, как только снова заработал планшет. – «Сколько раз хотел я собрать чад твоих, как птица птенцов своих под крылья, и вы не захотели! Се, оставляется вам дом ваш пуст. Сказываю же вам, что вы не увидите Меня, пока не придет время, когда скажете: «Благословен буде Грядый во имя Господне!»

Меня окружила сверкающая аура. У охранника оказалась отличная реакция, он тут же хлопнул ладонью по коробочке на запястье. Надеюсь, девятый ошейник ни на кого не надет.

– «Замрите». – От меня прошла неощутимая и невидимая волна, следователь и конвоир замерли. Так, дальше. Вторая заготовка. – Не будьте так стремительны в поступках, тем более определяющих, жить другому или нет. – Я рисковал, за нами могли… да нет, я же слышал, за нами точно следили, но надо было играть роль. Пока они не знают источник моей магии, у меня остается преимущество. – Ибо жизнь наша – прохождение тени, и нет нам возврата от смерти: «Ибо положена печать, и никто не возвращается».

«Печать», оно же заклинание «запечатать комнату». Зависит от интеллекта волшебника, а я уже столько раз показал себя полным дураком, что долго не продержится. Внешне никак не отобразилось, я снова «почувствовал» его действие. Двери, окна – даже вентиляция стала «закрыта». Это ощущение нельзя было передать, похоже, физических аналогов у него не было, или они оказались вне человеческого восприятия. Надо было, конечно, еще в деревне попробовать, но что уж тут жалеть.

Иванцов все так же сидел, подавшись вперед, замерев на половине движения. Хм, а можно это считать атакой на меня? Черт, похоже, что да, и, значит, оцепа не продержится дольше пяти минут. Надо линять.

– Откуда же у вас, казенных людей, постоянная уверенность, что все должно быть по-вашему, что только вам известна истина? – Следователь не отвечал. Меня слегка потряхивало от нахлынувшего возбуждения, за дверью раздавались крики, сюда уже кто-то бежал. Черт, штаб мракоборцев, и посреди него взявший заложников колдун! Я просто удивительный идиот!

Хорошо, план… э-э… «бэ». Или «сэ» – сваливаем.