Проданный контракт на материнство - Регина Янтарная

– Тогда, слушай: «В случае отказа подписать договор, я оставляю за собой право жениться на другой претендентке. Которая будет выполнять роль матери моей дочери Виолетты Демьяновны Северской».

О, боже! Он успел сменить фамилию дочери! Меня прошивает, словно молния.

Падаю на кровать. Закрываю лицо руками. По щекам текут слёзы.

– За что он так со мной, Рая?

Подруга гладит меня по спине.

– Ну, подожди ты так горевать, Яра! Он же тебе первой предлагает эту роль! Это твой шанс. Ты должна им воспользоваться.

Поднимаю заплаканное лицо.

– Ну, если я всем этим займусь, Рая! Это буду уже не я…

– Что ты такое говоришь? Быть ухоженной хорошо одетой спортивной девушкой, по–твоему, это плохо? Боишься, это может изменить тебя?

Подруга обнимает меня. Кладёт голову мне на плечо.

– Я знаю тебя, Яра! Внутри тебя сидит такой стержень, никакому Северскому вместе с его продуманным контрактом никогда тебя не сломать, не изменить.

– Ты действительно так думаешь?

– Уверена на все сто! – кивает Рая. – И что – то мне подсказывает, что не всё так просто у господина Северского.

– Что ты имеешь в виду? – я даже плакать перестала, так заинтриговалась.

– Не знаю, как тебе это объяснить… мне кажется, он хочет быть с тобой.

Округляю глаза. Снова она за своё!

– Поэтому шантажирует меня ребёнком? – рвано спрашиваю я.

– Такой уж он человек сложный. Сам не может разобраться в себе.

– А я ему что психолог? – бурчу я.

– Вот начнёте по-настоящему взаимодействовать, тогда и разберётесь, кто вы друг другу, – произносит Раечка.

Ошеломлённо смотрю на неё.

Глава 28

Демьян

С утра состоялся неприятный разговор с мамой. Давно не чувствовал себя обескураженным.

После того, как все новостные ленты переполнились нашими фотографиями с Ярой, увернуться от разговора не удалось.

– Демьян, почему о таком важном семейном событии мы узнаём из СМИ? – голос мамы предательски дрожит, словно она вот-вот расплачется.

– Прости, я собирался вам об этом сказать. Просто не успел.

– А сообщить нам, что уезжаете, тоже не успел? – с обидой в голосе произносит она. – Оставили ребёнка с совершенно посторонними людьми…

Я невежливо отстранил трубку от уха. Второй рукой управляясь мышкой от компьютера.

Спустя несколько минут, дав возможность маме высказаться на заданную тему, виновато произнёс:

– Ну, не мог я, мама, ничего сделать! Всё произошло слишком стремительно.

Хотел сказать «спонтанно», но вовремя сориентировался.

Дверь в кабинет открылась, и на пороге появился Прохоров.

– Всё, мама! Не могу больше говорить. У меня люди, – нажимаю отбой и облегчённо выдыхаю.

– Не думал, что скажу тебе это, Савелий. Но ты меня выручил, – киваю на мобильник.

– Что одолели все, кого ты поверг в глубочайший шок?! – со смешком, падает в кресло.

– Мама, – шиплю я.

Савелий понимающе кивает.

– Если что, Демьян! То я потрясён не меньше её.

– Ты о женитьбе что ли? – фыркаю я, пытаясь заняться делом. Считываю графики на мониторе.

– Не только. О всей ситуации в целом. На черта тебе всё это понадобилось? Ты же закоренелый холостяк! Скажу тебе начистоту, как друг. Разведёшься через полгода.

– С чего ты взял? – я даже откатился от стола и крутанулся, раздумывая, говорить ли Савелию правду.

Он мой друг. И начальник моей службы безопасности. Дилемма ещё та. Вроде как обязан ему сказать. Но предвижу, что он начнёт меня отговаривать от столь опрометчивого шага.

Озадаченно тру руками лицо. Прохоров смотрит на меня, не отрывая взгляда.

– Брак фиктивный. Мне нужен имидж для серьёзных проектов. Ей нужна дочь. Так что никто не в обиде. Все остаются при своих, – жёстко ухмыляюсь я.

Прохоров смотрит на меня с подозрением. Молчит. Правильно делает. Никому непозволительно копаться в моей душе.

Не могу признаться даже другу, что образ Яры преследует меня повсюду. Не хочу показывать свою слабость. Стоит лишь закрыть глаза, как воздушный силуэт Яси появляется перед внутренним взором. Тёмно – зелёные глаза с искрящимися снопами золотистых искр, словно прямиком в душу мне заглядывают.

Хмуро свожу брови на переносице и утыкаюсь в компьютер…

Дверь за Прохоровым закрывается. Я откидываюсь на спинку кресла. Закидываю руки за голову. Мечтательно улыбаюсь. Понимаю, что веду себя как идиот. Но мне совсем не хочется давить на Яру. Хочется, чтобы она сама согласилась.

Смотрю на время. Рабочий день в самом разгаре. Но мне плевать! Я должен знать, что она решила. Хватаю ключи от машины и покидаю кабинет.

* * *

Еду домой. Торможу возле цветочного магазина. Решительно иду внутрь.

Продавщица интересуется, какие цветы любит моя девушка. Жму плечами. Понятия не имею, какие цветы любит Яра.

Я редко дарил цветы женщинам. Разве только маме в день рождения. И то ограничивался заказом букета подороже на сайте. А сейчас поймал себя на спонтанном желании подарить цветы Яре.

Оказалось, не знаю, какие она любит… Ведь ни разу не дарил ей цветы. Ни тогда. Ни сейчас.

Вот такой я козёл. Знаю. Буду исправляться.

– Возьмите розы! – советует продавщица. – Идеальный вариант.

Букет алых роз лежит на заднем сидении. Сегодня Яра увидит, что не такой уж я эгоист и циник…

Застреваю на перекрёстке. Красный свет светофора, кажется, горит дольше, чем требуется. Нетерпеливо оглядываюсь по сторонам…

Неожиданно вижу девушку, очень похожую на Яру. Входящую под руку с молодым человеком в ресторан.

Мозг закипает. Тру глаза. Глазные яблоки горят.

Подожди, Демьян! Может, и не она это вовсе… Пытаюсь охладить свой пыл.

Наконец, загорается зелёный. Отчаянно сигналю, не пропуская поток машин. Перестраиваюсь из ряда в ряд. Съезжаю в карман. Бросаю машину. И через газоны устремляюсь к ресторану.

Врываюсь в зал. Окидываю взглядом ярко – освещённое помещение.

А вот и девушка, очень похожая на Ярославу. Подхожу ближе. Останавливаюсь за её спиной.

Это она и есть! В виски ударяет кровь.

Падаю на стул за соседним столом. Запускаю руки в волосы. Еле сдерживаю себя, так хочется вмазать лощёному хлыщу, что сидит напротив неё.

– Нет, Яра, – произносит хрипло он. – Не делай этого! Ты же его не любишь.

– Ты не понимаешь, Костя! Ради дочери я пойду на всё…

Резко поднимаюсь с места. Шатаясь, словно пьяный, иду на выход.

В ушах звучит только одна фраза, как заезженная пластинка: «Ты же его не любишь…».

Навстречу идёт официант с подносом. Отталкиваю его с дороги. Он уклоняется в сторону. Поднос с грохотом летит на пол. Звон разбитых бокалов…

– Мужчина! – пытается перегородить дорогу охранник. Мои парни кивают ему. Он освобождает путь. Выхожу на улицу. Расслабляю узел галстука. Он душит меня.