Поймать и женить - Маргарита Южина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Этого баба Нюра уже не смогла вынести. Она с грохотом поставила тарелку, сорвала с себя кружевной передничек и вынеслась из кухни. Правда, тут же влетела обратно:
– Между прочим, мои будущие графини приходят ко мне со своим материалом! А вечером мы всей семьей вкушаем плоды их обучения! И если кому-то не нравятся наши успехи… Тогда сдавайте деньги на продукты!
Это был удар ниже пояса, и Мария Адамовна пошла на попятную:
– Мам, ну что ты раскипятилась? Подумаешь, сосиски! Очень вкусно! Вы их как-то особенно готовите, правда же, мальчики?
Мальчики заработали вилками еще усерднее.
– Да, мам, – пробурчал Иван Михайлович. – Сосиски изумительно удались. И вообще… Ты, мам, самая прекрасная опальная графиня! А кстати, сколько живут графини?
– Да, – качнул головой Андрей. – И где у нас дед?
Баба Нюра была довольна. Ее оценили по достоинству. Она приладила обратно передничек и степенно уселась во главе стола.
– Дед сегодня на дежурстве, – произнесла она. – А на той неделе мы его отправляем на рыбалку. Потому что мы с девочками будем готовить «Щуку, фаршированную гусиной печенью и спаржей».
Мария Адамовна поперхнулась сосиской, Андрей фыркнул, а Иван Михайлович воскликнул:
– Мам, ну где же тебе отец щуку-то поймает? У нас в озере одни караси!
– Какие графья, такие и щуки, – отмахнулась опальная графиня. – Тут еще червя… тьфу ты! Тут, говорю, еще спагетти остались, никому добавки не надо?
В семье Коровиных давно было принято, что добавку нужно просить обязательно, иначе баба Нюра обижалась и позже не давала смотреть телевизор, ссылаясь на боли в сердце. Поэтому сейчас Мария Адамовна с тоской посмотрела на целую кастрюлю слипшихся макарон и горько вздохнула. Андрей еще медленнее стал дожевывать сосиску, и только Иван Михайлович выкрутился – у него зазвонил телефон.
– Да! – обрадованно выскочил он из-за стола, схватив трубку. – Да… слушаю… Ничего страшного, возьмите его за холку, приподнимите и… встряхните как следует! Не капризничайте, делайте, что вам говорят.
– Завтра платить за телефон, – напомнила баба Нюра, выкидывая спагетти из тарелки сына. – Кто пойдет?
Мария Адамовна и Андрей уставились друг на друга в немом ожидании. Мать не выдержала первой:
– Хватит жевать, когда с тобой бабушка разговаривает! Ты сколько сегодня косметики продал?
– Да нисколько, – буркнул Андрей. – Все только спрашивают. А покупать не хотят. И вообще! Не буду я ее продавать! Хожу как идиот! Сама купила, сама и торгуй. Ты же женщина!
– Да? – прищурилась Мария Адамовна. – А если мамочке некогда? А ты все равно ни на какую работу устроиться не можешь! А уже мог бы! Двадцать пять лет стукнуло…
– Да кто ж его возьмет? – удивилась баба Нюра. – Он же от армии прячется!
– Мама!
– Баба Нюра!
Мария Адамовна и Андрей поразились бабушкиной нетактичности. Да, Андрюшу не брали на работу именно из-за армии. А потому что как только попадалась приличная работа, так сведения о «бегунке» сразу подавались в военкомат. А это было совсем не то, чего так желали господа Коровины. И это уже давно известно, но зачем опять нервы трепать?
В кухню вошел возбужденный Коровин и снова уселся за стол. Он не доел и теперь искал тарелку, но ту уже заботливо убрали и даже помыли.
– Вот без меня прямо никуда, – хихикнул Иван Михайлович. – По каждому пустяку, по каждому пустяку…
– Ванечка, – восхищенно смотрела на мужа Мария Адамовна. – И как ты со всеми этими псами управляешься? Ты у меня такой… такой бесстрашный! А если тебя укусят?
– Не бойся за меня, Машенька, – скромно потупился Коровин. – Ежедневный подвиг – моя работа.
– Черт-те что… – удивленно покачал головой Андрюша. – Отец преподает дрессуру, а сам сроду собак живьем не видел! Бабушка и вообще какая-то липовая графиня. Мама…
– Завтра в военкомат! – раздался стройный хор из трех голосов.
Все же им удалось не поссориться. Вечером, уютно устроившись перед экраном телевизора, баба Нюра что-то вязала, сам Коровин пялился на приятную во всех отношениях молоденькую героиню сериала, а Мария Адамовна ломала голову, как бы так сэкономить на ресторане, чтобы выкроить себе денег на новые сапоги. Еще бы мужичков где-нибудь взять… В мужское общежитие наведаться, что ли? Так у них там никогда денег нет, не пойдут… А может, пообещать мужчинам невесту с квартирой, тогда пойдут? Надо сходить… Да, и где взять денег на эту аренду? Что, если Евгения не станет ждать дедовской получки?
Ночью Мария Адамовна никак не могла уснуть. Она и подушку взбивала, и вертелась с боку на бок, зато рядом довольно сопел ее муж. Мария Адамовна толкнула его в бок:
– Вань! Ва-а-а-нь! Спишь? Я вот чего думаю… Да Ваня же!
Иван Михайлович повернулся на другой бок и натянул одеяло на голову.
– Я ведь думаю, что завтра эта Евгения снова притащится. А это меня роняет в глазах членов клуба! Чего делать-то, Вань? Денег у нас нет.
Иван Михайлович что-то пробормотал во сне и решил не просыпаться.
– Правильно, – кивнула Мария Адамовна. – Я тоже так думаю. Аренда – это только повод! Ясно же, она хочет попроситься к нам в клуб, а прямо сказать стесняется. А я ей еще и мужика нормального пообещала… Вань, а у тебя знакомого мужика нет?
– Тебе сейчас? – разлепил веки Коровин.
– А сколько времени? – вдруг спросила Мария Адамовна, а потом с сожалением вздохнула: – Нет, Ваня, сейчас у меня рабочий день уже закончился. Надо завтра.
– Чего? Опять эта грозная Евгения? – тяжело вздохнул Иван Михайлович, пытаясь заснуть. – А меня… меня Кулаков со свету сживает. Поедом ест, житья не дает. Гад. Вот сегодня опять…
Мария Адамовна оживилась:
– Вань, а Кулаков женат?
– Да кто ж его вытерпит? Сегодня он мне, главное, говорит…
Она приподнялась на локте:
– Ваня! Я знаю, что делать! Их нужно женить!
– Да. А кого?
– Евгению и этого Кулакова! – Мария Адамовна быстро села на кровати и заблестела глазами от такой чудесной идеи. – Обязательно надо их женить! Неужели ты не понимаешь?
– Понимаю… Я только не понимаю, кому это нужно?
– Ты издеваешься надо мной? Я ж тебе русским языком говорю, если мы их поженим, то и Евгения, и Кулаков будут счастливы и благодарны нам по гроб жизни. А благодарность Евгении – это… Это, милый мой, и отсрочка платежей, и выгодная аренда, и новые деньги, и…
– Машенька… – взмолился супруг, но слушать его она не собиралась.
– Не спорь! А от тебя отстанет Кулаков! Ты ж понимаешь, если он женится на Евгении, у него больше сил ни на кого не останется! Она его сама поедом съест!
– Да, Маша, я понял, – послушно кивнул Иван Михайлович и добавил: – Займись этим. – Он повернулся к стене и сочно засопел.
