Хозяйка Дара - Лиана Димитрошкина

По крайней мере с верной помощницей мне посчастливилось. Еще месяц назад Агафья Даниловна была нищей школьной уборщицей, прозрачной от недоедания – все ее накопления сгинули в сберкассе, и она заново прятала копейки «на гроб». После первого же «коммерческого» сеанса, осознав, что все у меня получится, я уговорила ее пойти ко мне «на хозяйство».

Я внимательно смотрела на женщину. Яркая особа. Несмотря на «костяную ногу», отнюдь не выглядит жалкой. Да и гипс у нее, надо сказать, нарядный. Не бинтами, а батистом обернут, перевязан золоченым шнурочком. Три раза за полгода, вот как.

– Как к вам обращаться?

– Меня зовут Инга Филипповна.

– Часто у вас травмы?

– Потому и пришла. За два года пятый раз, и все на левую ногу. Лучше бы ребра ломала, хоть работать бы могла. Убытки – ужас.

Мы помолчали. Затем я сказала:

– Выберите из этих фигурок себя и вашу левую ногу.

Инга протянула тонкую руку, повертела одну фигурку, другую и поставила в середину стола белого ферзя в изысканной тунике: – Это я. Затем придирчиво перебрала все восемь белых пешек и придвинула к левому бочку королевы малютку с милой улыбкой. Ребенком я часто с ней играла – у всех были пупсики, а у меня пешка.

– Это моя левая нога.

– Прикоснитесь к фигурке, которая изображает вас. Молчите. Просто смотрите на них, – сказала я и положила руку на ее запястье.

Воцарилась тишина. По моей руке поползла капля пота. Духотища жуткая: окна закрыты и наглухо завешены черными портьерами, такими же, как драпировки на стенах, а в комнате горит одновременно семь свечей. Электрические лампы слишком бы диссонировали с образом Корректора системных переплетений, а окна приходится закрывать, чтоб ни одна любопытная старушка не могла бы подслушать, о чем пойдет речь. Посетители об этом могут не знать, но врачебную тайну я уважаю.

Дыхание женщины изменилось, и мое внимание обрушилось за стол.

– Положите эту пешку горизонтально. Коснитесь ее. Что вы чувствуете?

– У меня страшно сжимает голову, и глаза, глаза сейчас как будто вылезут из орбит!

Под ее кожей как будто билась тысяча пчел.

– Что приходит вам? Какой образ? Какое слово?

– Мои мертвые дети, – потерянно вымолвила она.

– Аборты?

– Семь абортов и выкидыш.

Я выложила рядом семь белых пешек.

– Дышите.

На глазах появились слезы.

– Плачьте. Громко.

Она завыла, как волчица с перебитой спиной, у которой убивают щенков.

Через несколько минут я протянула ей полотенце. Крик перешел в тихий плач.

– Скажите «Я беру вас обратно».

– Я беру вас обратно.

– Скажите: «Я так горюю о вас».

– Я так горюю о вас.

– «Я всегда буду помнить вас».

– Я всегда буду помнить вас.

– Накройте их руками.

Она почти легла на черный мех, нежно касаясь каждой фигурки.

– Когда почувствуете, что достаточно, отпустите их.

Конец ознакомительного фрагмента.