Соло для любимого - Джилл Брейди

— Фантастика, девочка!

— Ты имеешь в виду интерьер? — Бранда обвела рукой помещение. — Или мое пение?

— И то и другое. — Язон вынул сигарету изо рта, повернулся и похвалил: — Здесь просто сказочно. Это произведет эффект разорвавшейся бомбы.

Бранда убрала руки с клавиш.

— Все выглядит так, как мы задумали. И для этого ты сделал немало, — сказала она.

Язон прислонился к роялю. Он снова посмотрел в пустой зал.

— Надеюсь, завтра вечером здесь не будет ни одного свободного места. Премьера должна стать сенсацией.

Девушка откинула назад рыжие волосы и рассмеялась.

— Ты говоришь так, будто мы находимся в мюзик-холле. Но это только бар, Язон.

— Кстати, световая реклама на улице плохо работает. Я хотел сказать тебе об этом, когда вошел. Но был настолько ошеломлен тем, что увидел и услышал… — Язон усмехнулся.

— Что со светом? — спросила Бранда, вставая.

— В слове «Касабланка» не горит буква «с». Необходимо к завтрашнему дню это поправить.

Бранда прошла в офис, где находился пульт управления световой рекламой, и нажала на одну из кнопок.

— Лучше, если на сегодняшний вечер мы выключим рекламу. Иначе гости придут раньше времени. Завтра рано утром я вызову электрика. До вечера все будет в порядке.

— Где Барт? — поинтересовался Язон.

— Он собирался приехать, пропустить стаканчик. Но ты ведь знаешь, что у нас с транспортом.

Бранда снова подошла к роялю и с нежностью провела ладонью по полированному дереву.

— Это, должно быть, «Стейнвей»? — спросил Язон, стоявший рядом.

— Разумеется. Благодаря инструменту заведение сразу становится классом выше.

— Благодаря тебе оно становится на десять классов выше, — патетически воскликнул Язон.

— Никаких лавров авансом. Возможно, завтра я буду не в голосе, — рассмеялась Бранда.

— Твой голос безукоризнен. И никто не требует от тебя верхнего «си».

— Этого мне еще не хватало! На такое мой голос не способен. Дай мне сигарету.

Язон вынул из кармана пачку. Бранда взяла сигарету, и он поднес зажигалку.

— Завтра надо будет не забыть о цветах. — Язон бросил свою сигарету в пепельницу, стоявшую на рояле.

— Все заказано.

Неожиданно Бранда занервничала.

— Что мне завтра надеть? Платье, естественно, должно соответствовать общему стилю. Не кричащее и не современное.

— Сохраним стиль ретро, — предложил Язон. — Или ты наденешь что-нибудь белое, а ля Мэрилин Монро в «Проклятом седьмом году», или декольтированное черное платье в стиле Риты Хейуорт.

Бранда кивнула.

— Я думала об этом. Черное. Да, я остановлюсь на этом. — Она дотронулась до своих рыжих локонов. — Черное идет к моим волосам.

— Я согласен. Но ты, девочка, можешь надеть все, что пожелаешь, и всегда будешь сказочно выглядеть.

— Что ты этим хочешь мне внушить, Язон? Я отнюдь не красавица. И знаю это.

— Абсолютно красивые женщины нагоняют смертельную скуку. Твое лицо очаровательно, и от тебя исходит огромная энергия. А когда поешь, то становишься настолько сексуальной, что у мужчин завтра вечером отвиснут челюсти, а мозги сдвинутся.

— И это все, что я могу сдвинуть?

— Послушай-ка, — засмеялся Язон. — Тебе все по плечу, за что ни возьмешься.

— Это была только шутка. Я дрожу от нетерпения и немного от страха. Уверена, что вечером здесь соберется целая куча влиятельных людей. Кое-что уже указывает на это. Ты действительно думаешь, что я смогу выстоять перед такой публикой?

— Перед любым из этого мира, Бранда.

Дверь открылась. Появился Барт в кожаной куртке винного цвета, черной рубашке «Ролли» и светло-серых брюках.

— Хай, люди! Теперь вся команда в сборе! — Он подошел, приветствуя Бранду и Язона. — Где обещанная выпивка?

— Обслужи себя сам, — ответила девушка. — Ты знаешь, где бар. И принеси нам чего-нибудь! Ты что будешь, Язон?

— Для меня один бурбон со льдом.

— А мне лимонную водку, — попросила Бранда.

— Тогда я подключаюсь. — Барт стал орудовать за стойкой. — Ты уже знаешь, Бранда, что завтра вечером тебе придется выдержать конкуренцию? При всех волнениях за последние недели мы едва ли могли рассчитывать на это.

Бранда и Язон повернулись к нему.

— Ты о чем?

— Салли Пил выступает завтра и послезавтра в театре «Золотые ворота». Конечно, вечером. Публика хлынет туда.

— Господи, кто такая Салли Пил? — Язон достал новую сигарету. — Вот если бы здесь была Мадонна!

— Ну, не начинай своих штучек, — возразила Бранда. — Ты знаешь, что у Салли Пил с ее «Что такое любовь?» в течение шести недель был самый высокий рейтинг.

— Это было в прошлом году, — уточнил он.

— Несмотря на это, она звезда, — рассмеялась Бранда.

Подошедший с напитками Барт заметил:

— Но у нее нет ресторана.

— Именно, — кивнул Язон. — Ее выступление совсем из другой оперы.

— Если бы я могла конкурировать с Салли Пил! Вы, наверное, имеете крепкие нервы! — Бранда потерла виски.

— Согласен, ты не можешь с ней конкурировать, — поддакнул ей Язон. — Ты классом выше.

— Что ты мне опять стараешься втолковать, Язон? Хочешь вселить в меня мужество, да?

— Разве ты в этом нуждаешься? Я полагаю, что у тебя его достаточно, и это хорошо. Увидишь, завтра все пойдет как по маслу, — пообещал он.

Бранда поставила стакан на столик.

— Я могу еще немного порепетировать. Будешь мне аккомпанировать, Барт?

— К вашим услугам, дорогая.

Барт сел на стул и положил руки на клавиши.

Девушка наклонилась к роялю и взяла несколько нот.

— Сыграй вот это, Барт. Он усмехнулся.

— «Я смотрю тебе в глаза, крошка…»

— Когда справитесь с этой увертюрой, вы, собственно, можете начинать, — проговорил нетерпеливо Язон.

— Может быть, вот эту песню? — Барт наиграл «Время проходит мимо».

— Нет-нет. Это прозвучит несколько диковато для открытия, — возразила Бранда.

— Спой то, что ты пела, когда я вошел. Эту песню я особенно люблю. — Язон встал рядом с Брандой.

— О'кей. — Она не заставила себя упрашивать и сделала знак Барту.

— «Мне нечего тебе дать, кроме любви, бэби».

— О Боже, как ты это сказала! — Барт положил руку на сердце.

— Перестань пороть ерунду! Это не предложение. Давай играй!

Барт подобрал мелодию, и Бранда запела. Ее мягкий и низкий голос, ее манера растягивать звук немного напоминали стиль пения Марлен Дитрих.

Когда Бранда закончила петь, Язон наградил ее аплодисментами. Барт оказался в ударе. Он играл одну мелодию за другой и хотел, чтобы Бранда продолжала пение. Стоило зазвучать музыке песни «Леди-бродяга», Бранда тотчас же подхватила: