Низкий вид литературы - Михаил Гарцев

Корни любви

В созерцании мерцанийПуть проводишь тихо ты.Нас навек уносят саниВ лоно снежной пустоты.Мы бежим из стана Зверя,Но еще и не в Раю.Вспоминаю и, не веря,Ничего не узнаю:Мы другие – рыба с мясом.Ты на блюде, я в печи.Беззаботно точим лясы,И перчи нас, не перчи…Я закрыт. Ко мне нет входа,На запросы только ноль,И швейцар белобородыйЧинит «аусвайс контроль»,Но ты входишь беспарольно…На руках тебя таскал,И со страхом я невольно«Среди скал искал оскал»…Все в обрывках и лохмотьяхПамять в кадрах – не поймешь:Стук стаканов, хлеб в ломотьях…Ну, в ломтях, ядрена вошь!Ночь. Пищим с тобой привычно,Облетая с потолка.Присосались. Как отлично!..Чья-то плющит нас рука.Бал покинут. Снег искрится.Ты смеешься, я с тобой.Шрам заныл возле ключицы:«Помнишь смерть свою, герой?»Ты с утеса, я на плаху,Ты в бою, а я во сне, —Мы с тобой давали махуВ старости и по весне,Но я помню, как беспечноБыл с тобой остаться радИ считал, что все навечно…Ровно жизнь тому назад.

Пародия

Присосались мы друг к другумного лет тому назад.Я любил тебя, подруга,той любви был страшно рад.Мы могли устроить шорох,и тряхнуть, блин, стариной.Так зажечь гормонов порох —пар дымился над спиной.Но судьба сменила вектор,я уже не тот герой:заржавел кинопроектор,пожелтел картинок строй.Слышу шорох перфораций,кадры в прошлое манят,мы лежим среди простраций:ты сестра мне, я твой брат.Ты – к коллеге, я – к соседке,ты – домой и я – назад,ты с утра сидишь в беседке,я же вышел в «Самиздат».Пусть, порой, сознанье глючит,пусть грозит судьба клюкой.Графоманов я расплющуэтой твердою рукой.Мой поклон тебе, Создатель,рою тексты, словно крот.Я теперь обозревательили «анти» – один черт.Графоман кричит: «Мне больно,я средь скал искал оскал», —но вхожу я беспарольно,и всех плющу наповал.«Стук стаканов, хлеб в лохмотьях…Ну, в ломтях, ядрена вошь!»А душа в лохмотьях плоти —с графомана, что возьмешь?!В созерцании мерцаний,завершаю трудный век.В отрицанье отрицаний,Фейсконтроль, я – человек!

Божественный чертеж

1Давно, на птичьих маленьких правахвесенних лет, когда во сне – леталось,но каждый шаг зелёнкою пропах,а в чудо легче верилось, чем в старость,мечта была стрелой. Натянешь лук,пройдёшь по краю шервудского леса,отпустишь, и – за тридевять разлукубит дракон, похищена принцесса…Когда топили истину в винеи белый свет, что твой кефир с похмелья,глотали жадно, на абсентном днеи жжёный сахар мнился карамелью,и потому продрогшие рублируками греть и в грязь не падать духом(уж если не директором Землисудьба назначит, то хотя б – главбухом)мы научились. Не считать потерь,не верить, не просить, стоять в сторонкекогда кого-то бьют…Ну а теперь,пытаясь выжить в их безумной гонке,на этой трассе (сколько ни кружись,на скорость мысли умножая почерк)я, как и ты, не вписываюсь в жизнь,и оттого – на виражах – заносчив,не догоняя время, что ползётползёт и лжёт, и прячет шею в панцирь……Куда нас так с тобою не везёт,танцор на битых стёклах, ДК-дансер?!

2Весь этот мир – божественный чертёж,где каждый штрих другим уравновешен,реальный морок, искренняя ложьи косточки любви внутри черешендобра и зла. Петляет вверх и внизиз ниоткуда – в никуда дорога……Весь этот мир уместит чистый лист.Взгляни в него – и ты увидишь Бога.Так на пустой доске – любой гамбит,Так тишина колоколам созвучна……А знаешь, я подумал: Богом быть,наверное, не трудно. Просто скучно.Отчасти он подобен той звезде,что дарит свет, хотя давно погасла,ведь для того, кто вечность и везде,не только жест – любая мысль напраснаи, будучи известной наперёд,теряет всякий смысл. Но, может статься,есть путь, которым он осознаётсебя, один единственный – рождаться(в ушко иглы нашёптывая нить)в тебе, во мне, в любом из нас, в попыткев сознании людей овеществитьсебя – от всей Вселенной до улитки.Творение – осознанный отказКак от всевластья, равного бессилью,так и всезнанья. Просыпаясь в нас,песком сомнений, золотистой пыльюи, прорастив весь мир сквозь пустоту,как собственный побег от идеала,Господь сродни молочному листуи тишине, ни много и ни мало.

3И счастье в том, мой друг, что счастья нет.Являясь нехватающей запчастьюдуши, нас гонит по ухабам беди в зеркалах маячит ежечасно,как некий вечный двигатель, исстарьревёт о жизни, и сама дорога —оно и есть. Как мыслящая тварь —глаза и слух слепоглухого Бога.

Парафраза-триптих

Антибожественный проект

Посвящается дочернему предприятию «Годовые Кольца. Ловцы Жемчуга»: Поэтический конкурс «Жемчужная Нитка» (координаторы: Иван Зеленцов и Сергей Панарин) проекта «ГОДОВЫЕ КОЛЬЦА. ВИЗИТКИ»

«Это ты говоришь про её высказывание:

«На это я скажу так: пусть во главе государства стоят кто и что угодно, но только – русские. Русский – богатый или бедный – это человек, у которого есть зачатки совести: хоть в минимальной степени, но он обладает ею, и к ней можно апеллировать. К такому человеку можно найти подход. Его совесть лежит в том же культурологическом ареале, что и совесть говорящего с ним».

Во-первых, не запрещает. М. А. у нас не Конституционный суд. Она высказывает точку зрения.

Во-вторых, почему-то ни один немец, алеут или мордвин не прибежал ко мне жаловаться на антинемцизм, антиалеутизм или антимордвизм М. А. Видимо, означенные товарищи не видят большой беды в её рассуждениях.

В-третьих, было бы действительно неплохо, если бы в России управление было в руках выходцев из «титульного народа». В Китае, насколько я в курсе, правят китайцы. И ничего.

В-четвёртых, Михаил, увы, тебя страна не выберет и без М. А. И дело не в том, что ты не будешь баллотироваться, а в том, что в нашей стране _выбирают_ традиционно не-евреев. Причины придумай сам.

В-пятых, подскажу ПРАВИЛЬНЫЙ ответ на пункт четыре. Речь в высказывании М. А. идёт о том, что совесть – вещь не абсолютная и у разных народов она имеет разные оттенки. Человек с «русской» совестью будет понят и одновременно обязан русскому народу, а значит, в конечном итоге, и всей России. Т. е. фактически речь не ведётся о том, что, например, еврей Михаил Гарцев – существо беспринципное, бессовестное и аморальное. Просто мораль, совесть и принципы Михаила Гарцева лежат в несколько иной исторически сложившейся плоскости. В частности, одержимость означенного кандидата вопросами антисемитизма сильно повлияет на качество его управленческих решений. А ведь он не в Самиздате будет выступать, а представлять 1/6 часть суши.

В-шестых, всё вышеизложенное вовсе не означает, что М. Гарцев совсем уж не может попасть в госаппарат. Главное, чтобы этот аппарат был укомплектован в большей степени русскими, чем кем-либо ещё.

Вот так я понял высказывание М. А. Если ты его понимаешь по-своему – не требуй того же от других и не объявляй свою насквозь обиженную трактовку единственно верной».

1Диалог– Ты знаешь, друг Панарин, от чего-то,когда гляжу на наше поколенье —то чувствую усталость, и заботаохватит вдруг, я чувствую волненье.– Ванюша, что за сплин, достань рюмашки,пропустим парочку, закусим и продолжим.Пусть копошатся самиздатские букашки,и пусть их зависть к избранным – нам – гложет.– Давно, Сереж, когда гулял, балдея,я маленьким по шервудскому лесу,ко мне явилась типа дева-фея,представившись небесною невестой.«Когда ты станешь вьюношей, Ванюша, —она мне, улыбаясь, прошептала, —топи в вине свою большую душуи девочек тащи под одеяло.Когда кого-то бьют, постой в сторонке,не падай ниже плинтуса, а впрочем,ты обойдешь всех в этой адской гонке,я покажу к победе путь короче.Бог очень стар и к миру равнодушен.Иди по трупам павших графоманов.Панарин будет друг тебе, Ванюша,он в нашем деле станет капитаном.Он проводник идей Бонч-Осмоловской,как культуролог метит ареалыкультурной жизни от икон до Босха,так наш Панарин видит идеалыв исповедальных актах биовласти,где символы в оковах эпистемы,где совесть человека, даже страсти —рабы, царящей в этот миг мифологемы.Пусть ты, порой, не вписываясь в темуна виражах становишься заносчив,средь самиздатовской, отобранной богемытвой имидж, Ваня, мы в момент упрочим».

2МонологПусть жизнь трусливо прячет шею в панцирь,я, Ваня Зеленцов, пророчу вслух:танцор на битых стеклах ДК-дансервезет нас в КВД – кожвендиспансер,затем наркологи…Наш мир давно протух.Коль каждый миг другим уравновешен,коль всюду правда переходит плавно в ложь —ты можешь свят быть или даже грешен,ты можешь конным быть иль даже пешим,но нашего, святого, друг, не трожь.А попадешь ты в избранные, парень,я говорю тебе без лишних слов,вмиг станешь тоже славой отоварен,как я или как кореш мой Панарин,ты станешь наш с Панариным улов.Бог светит, но давно уже не греет —далекая, уставшая звезда.Ну что нам ждать от бывшего еврея,займем вакансию с Серегой поскорее,ведь кто-то должен, раз пришла беда.Пусть нас поносит Гарцев, провокатор,от зависти совсем, блин, озверев,теперь я стал, друзья, координатор,а может быть, уже и прокуратор…На лапе – козыри и туз красавец треф.Бог обучал апостолов на сушеи на воде, да и в других местах,как грамотно ловить людские души,но вы меня послушайте, Ванюшу,с печатью Бога, что ли, на устах.Мое всевластье равное бессилью,мое творение – осознанный отказот ловли душ, пыля жемчужной пылью,порою, глаз себе и вам замылю,но выполню божественный наказидти с Панариным – пусть тяжела дорога —не веря, не прося и не боясь.Глаза и уши мы беспомощного Бога,во имя цели, упираясь рогоми с жемчугов соскабливая грязь.

3Мой ответ координаторамНаш «Самиздат» – божественный чертеж,он матрица людского интеллекта,а не какая-нибудь замкнутая секта,разнонаправленный, многосторонний вектор,и каждый автор в этот город вхож.На свете счастья нет, но сей законсовсем не повод, чтобы строить касты.Тогда вам лучше сразу склеить ласты,избавив нас от лишнего балласта,и свой создать журнал, а-ля «ВеГон».На свете счастья нет, но есть любовьк любой разумной добродушной твари,в любом, нам данном Богом ареале,и чтобы там не пел Сергей Панарин —я повторяю это вновь и вновь.На свете счастья нет, но есть борьба,благословленная далекую звездою,быть может, еще очень молодою,и даже если ты рожден изгоем —знай, под тобою «дышат почва и судьба».

«– Отчего досада?»