Похоть - Шарлотта Физерстоун

Даже осознавая, что они привлекали внимание, что все вокруг были свидетелями этой двусмысленной сцены, Честити не могла прервать очарование этого момента. Тейн, похоже, тоже осознавал это, поскольку, порочно улыбнувшись, наклонился и прильнул губами к ее запястью. И Честити ничего не оставалось, кроме как позволить это откровенное проявление чувств.

«Я обещана другому».

Черта с два!

Тейн едва контролировал собственные низменные инстинкты, чтобы не сжать Честити в объятиях и не унести ее с собой прямо из этого магазина. Обещана другому мужчине? Смертному, который не может сравниться с ним, темным принцем? Или благому мужчине-фее? Никогда. Что бы ей ни сказали, что бы она ни думала, Честити Леннокс будет его, а Тейн привык защищать то, что принадлежит ему.

Когда она подняла на него взгляд и эти восхитительные зеленые глаза с опаской посмотрели из-под полей шляпки, Тейн ощутил всепоглощающую потребность сделать ее своей. К черту все — проклятие и его двор, он готов был овладеть ею прямо сейчас!

Даже сейчас похоть внутри его едва сдерживалась. «Возьми ее!» — в это мгновение принц мог слышать только этот настойчивый призыв, эхом отзывавшийся в ушах. Черт возьми, его ладонь, лежавшая на запястье Честити, заметно дрожала. Тейн так неудержимо хотел эту женщину… «Слишком сильно», — признался он себе.

Наблюдая за своими пальцами, плавно скользящими по белой и чистой коже Честити, Тейн чувствовал себя самым омерзительным и порочным животным. Но он не мог справиться с собой. Не мог остановиться. Это мгновение было слишком чувственным. Прикосновение к ее коже, мягкой и нежной, как лепесток розы, заставило Тейна думать о том, о чем не следовало бы.

Теплота запястья Честити, пульсирующего под подушечкой его большого пальца, отдавалась в теле Тейна странным биением. Этот неистовый трепет пульса будоражил его, взывал к нему, и он не смог удержаться от желания поднести губы к запястью Честити и глубоко вдохнуть ее аромат. Ощутив стремительно нахлынувшее желание, побежавшее по венам, будто наркотик, Тейн закрыл глаза.

— Милорд? — окликнул парфюмер.

— Теплый, опьяняющий, — тихо произнес Тейн, водя пальцем по тонким голубым венам под кожей Честити. — Нечто, передающее тонкую сущность ее кожи. Эротизм, смешанный с невинностью.

— Ноты нероли, возможно, — пробормотал парфюмер. — Душистые, но одновременно и обольстительные, успокаивающие.

Повернувшись, старик взял стеклянную склянку с полки и потянулся за медицинской пипеткой.

— Кроме того, стоит добавить что-то, способное усилить чувства, — предложил Тейн. — Возможно, комбинацию ароматов, которая заставляет забыть о доводах разума и устремляется к подсознанию.

— Возбуждающие духи, афродизиаки, — с хитрой усмешкой сказал парфюмер, добавляя несколько капель в коричневую бутылочку. — Вероятно, это подарок для вашей невесты? Аромат, которым вы будете наслаждаться в первую брачную ночь?

Тейн перехватил растерянный взгляд Честити. Он спрашивал себя, видела ли суженая дикое, необузданное желание в его глазах. Первая брачная ночь с Честити… Он бы не вынес долгого ожидания!

— Да. Подарок для леди.

— Я не могу это принять.

Такая гордая… «И такая скромная», — думал Тейн, поглаживая ее пульс легкими круговыми движениями. Не тронутая — никем, кроме него. Ее целомудрие поначалу расстроило темного мужчину-фею и все же безмерно заинтриговало. Первобытный дикарь внутри его даже кичился ее девственностью, торжествовал, что она будет принадлежать только ему. Он вылепил бы ее тело так, что оно подходило только ему одному.

— Вы ведь знаете, что я не могу принять подарок, — прошептала Честити, когда их глаза снова встретились. — Вы ставите мое доброе имя и репутацию моей семьи под угрозу, сэр.

Если бы Честити отправилась вместе с Тейном — к его двору, — ей не потребовались бы ни ее доброе имя, ни репутация. Честити почитали бы как его принцессу, преклонялись бы перед ней, боготворили бы как добродетель и спасительницу всего народа.

— Пожалуйста, налейте духи в особый флакон, специально для леди, — распорядился Тейн. — Полагаю, ей особенно придется по душе золотисто-синий, с пульверизатором.

Взгляд Честити упал на изысканно украшенный пульверизатор, потом в испуге метнулся на Тейна, и ее глаза изумленно распахнулись. Да. Этот загадочный мужчина мог читать ее мысли, но только когда они были тесно связаны с его собственными раздумьями. Их отношения не сводились к простым прикосновениям. Эта невидимая связь проявлялась в чем-то неизмеримо большем. Вероятно, в соединении взглядов, такой сокровенной встрече глаз, как эта? Или, быть может, в том, как его сердце билось в такт с ее собственным…

Что бы это ни было, нечто подобное произошло вчера ночью в саду. Тейн смог услышать ее мысли, прочитать знаки ее тела и узнать о страстном желании, таившемся в самых глубинах ее души. О необузданном желании, которое, как показалось Тейну, Честити еще не осознавала.

И эта же самая связь, что возникла между ними в саду, оказалась настолько длительной и сильной, что позволила Тейну войти в сны Честити — в сладостные грезы, где она молила его о поцелуе.

Но неужели эта женщина была обещана другому? Нет, черт возьми, еще чего, это просто невозможно! Она была предназначена Тейну самой судьбой. Принадлежала ему. Не какому-то ублюдку из благого королевства или ни на что не годному смертному! Ни один другой мужчина не мог соединиться с Честити невидимыми узами, не мог установить с ней эту невидимую связь. И Тейн собирался позаботиться о том, чтобы никто даже не посягнул на это. Возможно, ему стоило вернуть Честити воспоминания о том, что произошло в саду. Позволить ей вспомнить, как кончики его пальцев плавно скользили по лепесткам ее лона, как на ее глазах он слизывал влагу со своих пальцев, наслаждаясь чувственным вкусом. Тейну хотелось бы увидеть, какое выражение приняло бы лицо Честити при воспоминании о том, как он медленно опустил голову между ее бедрами и приоткрыл ее пухлые складочки языком. Искушение вернуть память о тех событиях было велико, но тогда, напомнил себе Тейн, Честити вспомнила бы и о том, как ее интуиция разрушила все. Как тонкое чутье помогло уловить, что он оказался не тем, за кого себя выдавал. Да, тогда Честити поняла бы, что героем ее сна был мужчина-фея, и нынешний момент единения тоже был бы безвозвратно погублен. Определенно напоминать все это было еще слишком рано. Тейну придется скрывать свою истинную сущность еще какое-то время, пока Честити не попадет в его сексуальные сети или, еще лучше, пока он не завладеет ее сердцем и не добьется ее полного доверия.