«Мы от рода русского…» - Андрей Сахаров

С момента ухода Святослава в 968 году для борьбы с печенегами Константинополь прекратил выплачивать Руси денежную дань. Это видно из того, что вопрос о дани возник вновь во время переговоров византийского посольства со Святославом в Переяславце.

Русский князь ответил на эти происки греков вполне в духе своей натуры: русские отряды были посланы на территорию Византии, началась необъявленная война. Лев Дьякон сообщил, что едва Иоанн Цпмисхпй захватил престол, как столкнулся с большими трудностями, и первой среди них были постоянные набеги руссов на владения Византии. А это значит, что, едва вернувшись в Переяславец, Святослав резко и откровенно изменил свою сдержанную позицию в отношении Византин и повел себя открыто враждебно. К тому же в это время активизировались и венгры. Поразительное совпадение: когда печенеги напали на Киев и Святослав спешил на выручку своей столицы, в это же время венгры - его союзники - напали на владения империи. Это было все тем же летом 968 года, и рассказал об этом все тот же епископ Лпутпранд. В своем рейде венгры дошли до Фсссалоник п увели в плен 500 греков. Потребовалось мобилизовать значительные силы, чтобы дать отпор Ерагу.

Таким образом Русь и Византия обменялись тяжелыми ударами. Подкупленные греками печенеги шли на Киев, но Святослав, видимо, зная или догадываясь, откуда исходит печенежская угроза, направил своих людей в Буду и просил венгерских вождей поддержать его. К тому же и случай был благоприятный: полагая, что печенежский набег надолго, если не навсегда, отвлек Святослава с Дуная, где вновь появились болгарские войска, Византия послала свои лучшие легионы на Восток. Вот в этот-то момент венгры и появились в пределах Византии.

За этими двумя рейдами видится напряженная дипломатическая борьба, определенная расстановка сил, и Русь в этих дипломатических хитросплетениях разбиралась тонко и быстро, не выпуская инициативу из своих РУК

Теперь маски были сброшены. Греки, убедившись, что ни золото, ни набеги кочевников пе поколебали решимости Святослава закрепиться на Дунае, предъявили русскому князю ультиматум, а тот ответил отказом.

Руссы продолжали разорять смежные с Болгарией области Византии. Дело шло к большой войне.

Однако время для схватки с Русью было неподходящим. Арабы предприняли попытку отвоевать обратно Антиохию; империю уже в течение трех лет терзал тяжелый голод, который особенно обострился к весне 970 года. В это же время начал свой мятеж племянник убитого императора Барда Фока. Болгария раскололась окончательно: после смерти царя Петра в 969 году от Преславы отпало Западно-Болгарское царство, которое стало проводить антивизантинскую политику.

В этих условиях Цимисхий решил выиграть время и вновь сделал попытку обмануть соперника. К Святославу весной 970 года было послано новое греческое посольство.

Об этих переговорах сообщали и русские, п византийские источники.

Летопись рассказывает, что руссы потребовали уплатить дань, которую перестали выплачивать греки, и те, видимо, поначалу согласились, а тем временем стали собирать против Святослава огромное войско. Лев Дьякон также сообщил об этих переговорах, во время которых греческие послы согласились выплатить то, что якобы обещал еще Никифор Фока, но потребовали ухода руссов с Дуная. Святослав, по словам Льва Дьякона, в ответ запросил огромную сумму денег в обмен за оставляемые на Дунае города. В противном случае, заявил Святослав, «да переселятся они (греки) из Европы, им не принадлежащей, в Азию; да не мечтают, что тав-роскнфы (руссы) без сего примирятся с ними».

Святослав и не рассчитывал на согласие греков со столь дерзкими.предложениями. Он не хотел уходить из Подупавья и готов был к противоборству. Но переговоры все-таки велись. Греки выгадывали время. Святославу оно также было необходимо. В те дни, когда византийские послы улещивали и обманывали русского князя в Переяславце, гонцы Святослава скакали в Панноипю к венграм и в печенежские степи к тем кочевникам, которые находились, как и во времена Игоря, в мире и союзе с Русью.

Венгры были друзья старьте. Они поддержали Святослава в 967 году, напали на Византию в 968 году, угроза их рейдов постоянно витала в эти годы над империей. И теперь Святослав звал союзников к бою.

О посольстве Святослава к венграм сообщил византийский хронист Иоанн Скилица. Знал о союзе Руси и венгров в это время и В. Н. Татищев. В своей «Истории Российской» он отметил, что в самом начале конфликта Руси и Византии, когда еще шли переговоры между послами Цимисхия и Святослава, у руссов было всего 20 тысяч войска, «ибо венгры и поляки, идусчие в помощь, и от Киева, есче не пришли». Что касается поляков, то о них, кроме свидетельства Татищева, иных данных нет, и мы, видимо, обязаны проявить осторожность и не зачислять их в союзники Руси, хотя сообщение само по себе и знаменательно. Что касается венгров, то здесь факты абсолютно достоверные.

Святослав ждал их подхода к лету и потому тянул переговоры с греками.

За печенегов шла борьба. В Константинополе прекрасно понимали цену союза с ними. Недаром еще Константин VII, великий политический стратег, учил сзоих преемников: «Когда император ромейский живет в мире с печенегами, то ни руссы, ни турки (венгры) не могут совершать враждебные нападения на ромейскую державу». Но таких же мыслей о печенегах как своих союзниках придерживались и в Киеве. Недаром нам ничего не известно о каких бы то ни было военных действиях между Русью и печенегами с. 920 по 968 год. Более того, в 944 году Игорь вел на Византию и своих печенежских союзников, а когда с греками был заключен мир, отправил их воевать Болгарию. Да и сам русско-византийский договор 944 года говорит о союзных отношениях Руси с печенегами, так как только в этом случае Русь могла влиять на ход событий в Крыму и Северном Причерноморье. Интересное свидетельство оставил по этому поводу уже знакомый нам Ибн-Хаукаль. Он писал: «Оторвалась часть тюрок от своей страны, и стали жить между хазарами и Румом (Византией), называют их бад-жанакина (печенеги), и не было им места на земле в прежние времена, и вот двинулись они и завоевали [землю], и они - шип русийев и их сила, и они выходили раньше к Апдалусу, затем к Барза'а». Шипом Руси называет Ибн-Хаукаль печенегов, а это значит, что в его представлении они были с Русью не просто в мирных отношениях, но стали их надежными военными союзниками. При Игоре борьба за печенегов между Византией и Русью кончилась, видимо, в пользу Руси. Но греки не сдавались. Мы видели, что они упрямо подкупали кочевников, стараясь оторвать их от военного союза с Игорем. Набег печенегов на Киев показал, что Византия начала преуспевать в этой борьбе. Надо думать, что византийские посольства с золотом, дорогими подарками не выходили из степи. Но старались и руссы.

Ныне печенеги были расколоты. Одни из них поддерживали Византию, а другие были мирны и союзны со Святославом.

Готовясь к схватке с Иоанном Цимисхием, Святослав позаботился и о перемене внешнеполитического курса Болгарии. Царь Петр был мертв. Теперь на престоле оказался молодой Борис, который едва ли мог разделять прежние провизантийские позиции своего отца, ведь именно его и его брата греки требовали заложниками в Константинополь взамен заключения нового мирного договора с Болгарией. Во всяком случае, в ходе военных действий оказалось, что в составе союзной армии дерется с греками и болгарский отряд, что Преславу обороняли против византийского войска и болгары, и руссы во главе с Сфенкелом, как называет Лев Дьякон русского вождя, под которым, видимо, имеется в виду Свенельд- испытанный русский воевода, соратник еще князя Игоря, герой разгрома древлян и участник переговоров с послами Цимисхия под Доростолом в 971 году.

За то, что к весне 970 года Болгария стала прочной союзницей Руси, говорят многочисленные факты, на которые указали как советские, так и болгарские историки, а также некоторые объективные буржуазные исследователи,

Болгары всей силой обстоятельств должны были вернуться к союзу с Русью. Закрепившись в Подунавье, Святослав более не вступался в дела этой страны. Но провпзаптинская группировка, окружавшая царя Петра, постепенно, выполняя волю Константинополя, толкала страну к противоборству с Русью. И снова вокруг Поду-навья разгорелись военные действия, и снова Святослав победил, и снова, закрепившись на Дунае, великодушно прекратил военные действия против болгар, хотя руссам ничего не стоило пройти в это время всю страну: болгарская армия была разбита, а руководство со смертью царя Петра деморализовано.

В это время, как мы видели, Византия бросила Болгарию на произвол судьбы, и вес более и более выявлялась коварная роль византийской дипломатии - обескровить в междоусобной борьбе два дружественных славянских государства, и прежде всего Болгарию, с тем чтобы затем уничтожить окончательно болгарскую государственность, превратить страну в свою провинцию.