ТРАГЕДИЯ 22 июня: БЛИЦКРИГ ИЛИ ИЗМЕНА? - Арсен Мартиросян
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прецедент же с предысторией Первой мировой у Сталина был, что называется, перед глазами, — в межвоенный период только с помощью в самом прямом смысле поминутного расследования того, кто, когда, в каких целях и какие меры по мобилизации принял, с большим трудом, но обоснованно удалось опровергнуть все нападки на Россию (кстати, весь этот анализ проделали зарубежные ученые)[217].
Ну и конечно же не обошлось и без прямой дурости: кое-где объявили отпуска офицерам, а в иных местах двинули… в театры — наверное, из персональных лож в бельэтаже лучше было видно, что делают фрицы на границе…
Кстати говоря, печально прославившийся этим совершенно неуместным в столь угрожающее время походом в театр генерал Павлов, впоследствии объявленный «невинной жертвой» сталинизма, не издал ни одного приказа во исполнение директивы Генштаба от 18 июня! Там все делалось устно![218] И после этого он «невинная жертва» сталинизма?! Да в таком случае никак не проконтролировавшие его деятельность, но с удовольствием отдавшие его под суд Жуков и Тимошенко не иначе, как коллегиальный Папа Римский!..
К вечеру же 21 июня, когда окончательно стало ясно, что до нападения остались считанные часы, и уже было известно, что Великобритания и особенно США станут на сторону СССР, в 19.30 — 20.00 было принято решение, разумеется, опять-таки Сталиным, о приведении всех войск западных округов, а также флотов в полную боевую готовность. По некоторым данным, например, того же наркома ВМФ Н. Г. Кузнецова, который, в свою очередь. ссылался на командовавшего перед воиной Московским военным округом генерала Тюленева И. В. Тимошенко и Жуков были вызваны к Сталину еще раньше, в 17.00 21 июня, т. е. за 11 часов до агрессии и уже получили указание направить в войска директиву о приведении их в полную боевую готовность!
Похоже, что в данном случае Кузнецов прав, хотя обычно его озлобленность на Сталина и Жукова перехлестывает. Дело в том, что тот же Тюленев получил личный приказ Сталина о повышении боевой готовности Московского ПВО в 2 часа дня 21 июня. Сами понимаете, что сначала были предупреждены Тимошенко и Жуков, а уж потом Тюленев. Кстати говоря, пресловутый начальник ГлавПУРа РККА Лев Захарович Мехлис знал о предстоящем нападении Германии еще утром 21 июня — так и заявил тогда «Вот-вот начнется война. Немцы нападут на нас»[219]. А вечером 21 июня к Сталину были вызваны московские руководители А. С. IЦербаков и В. П. Пронин, которым было приказано задержать секретарей райкомов на своих местах и запретить им выезжать за город. Как впоследствии вспоминал В. П. Пронин, Сталин им прямо заявил «Возможно нападение немцев»![220]
Естественно, что первым долгом и в первую очередь Сталин предупредил Тимошенко и Жукова и дал им соответствующие указания о приведении войск в полную боевую готовность.
Здесь вот что особо необходимо отметить. Если исходить из содержания конфиденциального личного дневника Семена Михайловича Буденного, о котором стало известно лишь в 2004 г., то Тимошенко, Жуков и Буденный были вызваны к Сталину в 12.00 21 нюня. Сталин объявил им о нападении Германии 22 июня на рассвете. Затем потребовал от них высказать свое мнение о необходимых мерах и что они планируют сделать.
Оба крутолобых и крутозвездных бодренько гаркнули, что-де они устроят кровавую баню вермахту прямо на границе, а затем, «гремя огнем, сверкая блеском стали» понесутся за бугор наказывать супостатов (запомните это — ох как пригоднтся!).
Сталин категорически с ними не согласился. Кстати, оцените тут же всю фальшь всевозможных мифов о том, что-де Сталнн сам собирался напасть на Германию. Если бы собирался, то по меньшей мере согласился бы со стратегическим бредом крутолобых и крутозвездных. Ан нет, не согласился, категорически не согласился.
Затем высказался С. М. Буденный, предложения которого свелись к следующему:
1. Немедленно привести всю авиацию западных военных округов в полную боевую готовность (пожалуйста, запомните и это тоже — в последующих главах, особенно гл. II раздела III придется в шоковом состоянии ознакомиться с тем, что же в действительности произошло с авиацией).
2. Немедленно приказать командующим этих округов вывести подчиненные им вонска в укрепрайоны и занять их в оборонительных целях. Кроме того, занять танже иные определенные им оборонительные рубежи (и это тоже запомните — ox как потом приходится).
3. Объявить мобилизацию в этих округах.
Вот с мнением Буденного Сталин согласился, хотя и отнес мобилизацию на более поздний срок. Дело в том, что по тогдашним военным понятиям объявление мобилизации, пускай даже и частичной, в отдельных округах означало бы войну — войну, которую формально объявляет СССР! Сталин же категорически не желал давать кому бы то ни было хоть малейшей повод обвинить СССР в каких бы то ни было агрессивных намерениях или действиях. К тому же в тех oкругах было сосредоточено достаточное количество войск, чтобы не объявлять мобилизацию до начала нападения.
Их было вполне достаточно, чтобы под их же прикрытием быстро провести мобилизацию уже после нападения, т. е. как адекватную меру в ответ на агрессию.
Текст Директивы № 1 от 21 июня 1941 с. в точности воспроизвел одобренные Сталиным рекомендации Буденного:
ДИРЕКТИВА №1
ВОЕННЫМ СОВЕТАМ ЗАПАДНЫХ ПРИГРАНИЧНЫХ ОКРУГОВ О ВОЗМОЖНОМ НАПАДЕНИИ НЕМЦЕВ 22 — 23.6.41
И МЕРОПРИЯТИЯХ ПО ПРИВЕДЕНИЮ ВОЙСК В БОЕВУЮ ГОТОВНОСТЬ С ОГРАНИЧЕНИЯМИ, МАСКИРОВКЕ ВОЙСК,
ГОТОВНОСТИ ПВО
Военным советам ЛВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО.
Копия: Нородному комиссару Военно-Морского Флота
1) В течение 22 — 23.6.41 г., возможно внезапное нападенние немцев на Фронтах ЛВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО, нападение немцев может начаться с провокационных действий.
2) Задача наших войск — не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения.
Одновременно войскам Ленинградского, Прибалтийского, Западного, Киевского и Одесского военных округов быть в полной боевой готовности встретить возможный внезапный удар немцев или их союзников.
3) Приказываю:
а) В течение ночи на 22.6.41 г. скрытно занять огневые точки укрепленных районов на государственной границе.
б) Перед рассветом 22.6.41 г. рассредоточить по полевым аэродромам всю авиацию, в том числе и войсковую, тщательно ее замаскировать.
в) Все части привести в боевую готовность. Войска держать рассредоточенно и замаскированно.
г) Противовоздушную оборону привести в боевую готовность без дополнительного подъема приписного состава. Подготовить все мероприятия по затемнению городов и объектов.
д) Никаких других мероприятий без особого распоряжения не проводить.
ТИМОШЕНКО
ЖУКОВ
21.4.41
(ЦАМО. Ф. 48А. Оп. 1554. Д. 3. Л. 257 — 259)
Судя по документам, а также словам Н. Г. Кузнецова, который к полуночи по вызову прибыл к Тимошенко, Жуков и Тимошенко почему-то проваландались до ночи — директива в войска ушла только в 00.30 22 июня!
Два высших военных руководителя в течение как минимум 7 (семи!) часов почему-то не могли «родить директиву № 1 объемом всего-то в полстраницы! А если исходить из содержания дневника С. М. Буденного, то и вовсе выходит, что с 12.00 21 июня до 00.30 22 июня![221]
В результате единственные войска, которые действительно были приведены в полную боевую готовность, — это подчинявшиеся Берии пограничные и внутренние войска. Там она была объявлена уже в 21.30 21 июня, т е. за 6 часов до начала агрессии![222]
Одновременно полная боевая готовность была объявлена во всех органах НКВД и НКГБ. Из Вооруженных сил в полную боевую готовность были приведены только флоты!
Подчеркиваю, что Генштаб с Наркоматом обороны только через семь часов после принятия принципиального решения, т. е. в 00.30 мин. 22 июня, отправили Директиву № 1 в округа.
Вполне понятно, что ее расшифровку в округах осуществляли уже под варварские бомбардировки гитлеровцев…
«Боевые порядки» мирно спящих, в том числе и после культмероприятий, за четыре же дня до агрессии по личному указанию Сталина предупрежденных войск первого оперативного эшелона Первого стратегического эшелона в мгновение ока были смяты, раздавлены и уничтожены. Произошло то, что в этих условиях и должно было произойти!
Потому что «во исполнение» с колоссальным опозданием представленных и потому никем из высшего военного руководства не утвержденных, но ведь планов же обороны госграницы и противовоздушной обороны, за четыре дня предупрежденные командующие округами выставили в первом эшелоне всего 38 дивизий вместо 77 запланврованных! Да и то стрелковых, не полностью отмобилизованных, а попросту говоря, половинного состава[223].
