Стена - Адам Робертс

Другие змеи кружили в воздухе, словно птицы, снижаясь по спирали. Тигхи предельно сосредоточился и тоже начал снижаться. Во рту у него ужасно пересохло, а от пота щипало в глазах. Ногам было так холодно, что он даже не чувствовал пальцы ступней. Управлять змеем оказалось очень непросто.

Теперь до Тигхи дошел смысл обрывков разговоров, подслушанных им в казарме. Вдали от поверхности самой стены ветры были более ровными: не то чтобы там совсем не было встречных воздушных потоков, но управлять змеем там было легче. Однако чем ближе к стене, тем более порывистым и злым становились ветры. Змеи начинали вибрировать и сильно гудеть. При этом ухудшалась видимость, потому что от вибрации дрожали зрачки.

Тигхи опустился еще немного и сделал плавный поворот. Теперь, когда уступ находился еще довольно далеко внизу, он видел, как змеи один за другим садятся на него. Мысль о том, что он может не разбиться насмерть о поверхность мира, а приземлиться и остаться в живых и даже не покалечиться, бросила Тигхи в нервную дрожь. Он наклонил свой аппарат и начал снижение в том же направлении. Пикировать было нельзя, снижение должно происходить по пологой кривой, однако сильный порыв ветра швырнул Тигхи к стене, и перед его глазами возникла совершенно плоская, вертикальная поверхность мира, каменистая и безжизненная. Она приближалась с такой скоростью, что у него потемнело в глазах. В страхе Тигхи налег всем весом своего тела на ремни, идущие к задней части плоскости змея, и тот круто взмыл вверх и повернул.

Тигхи не знал, что делать, и растерялся. Он был на волосок от паники, которая могла погубить его. И все же, зажав в кулак свой страх, решил сделать еще одну попытку, но теперь снижение должно было начаться на гораздо большем удалении от стены. Однако на этот раз у Тигхи ничего не вышло, и он стал бесцельно кружиться в воздухе. Оглядевшись вокруг, юноша не увидел других змеев. В небе остался он один, все остальные уже приземлились. Тигхи сделал еще один заход, однако сильное дребезжание кожаного полотна проникало, казалось, в самые кости. Ужас прочно завладел им. Вкус горечи во рту еще более усилился.

Под ним промелькнул уступ, а затем отрог, который отделял базу платона от главного выступа. Впереди появились калабаши, и Тигхи начал подниматься вверх по дуге, чтобы не столкнуться с ними. Поравнявшись с отрогом во второй раз, Тигхи принял нужное положение тела в ремнях, развернул змей и круто, с ускорением пошел вниз. Это было похоже на падение. Внезапно в памяти мелькнула ма, ее лицо, искаженное гневом. И ветер, бивший в лицо.

Действуя по какому-то безошибочному наитию и удивляя этим самого себя, Тигхи в последний момент, когда столкновение с уступом казалось неизбежным, резко налег всем телом на ремни задних траверс, и падение прекратилось. Змей взмыл вверх и остановился на мгновение в воздухе. Однако высота теперь была небольшой, и этого мгновения Тигхи хватило, чтобы плавно спланировать на уступ, почувствовав его плотно утрамбованную поверхность своими ногами.

Здесь в ожидании его посадки уже дежурили несколько человек, которые ухватились руками за концы крыльев змея, чтобы не дать порыву ветра сдуть его с уступа. Тело Тигхи обмякло, и, обессиленный, он рухнул на колени. Лишь как следует отдышавшись, юноша поверил в то, что там, в небе, ему казалось невероятным или несбыточным: он вернулся на стену.

Дома. Твердая почва под ногами.

С пониманием этого пришла бурная радость, роившаяся в глубине груди. Тигхи выпутался из ремней и выбрался из-под змея. Уолдо будет доволен. Он совершил полет и удачно приземлился. Внутри у Тигхи возникло ощущение легкости, какого-то яркого света.

Уолдо уже двигался к нему с хмурым лицом, глядя себе под ноги. Оказавшись перед Тигхи, командир выбросил кулак вперед. Скользящий удар сбоку в череп был неожиданным для юноши. Его голова мотнулась в сторону, и из глаз посыпались искры. Висок пронзила острая боль.

– Ты выбросил шнур! – закричал Уолдо. – Я стоял и следил за тобой. Ты знаешь, сколько он стоит?

Второй удар был не таким неожиданным и потому менее болезненным. Тигхи уловил движение руки Уолдо, когда та еще только взметнулась в воздух, и расслабился. Упав на землю после удара, Тигхи несколько раз перекатился и растянулся.

Падение было удачным. Он даже не поцарапался. Несмотря на сильную боль в темечке, Тигхи почувствовал прилив удовлетворения, ощутив под собой гравий уступа. Полет, посадка, все отлично.

Злость Уолдо тут же улетучилась, и он присел на корточки рядом с юношей.

– Все в порядке? Мне вовсе не доставляет удовольствия бить тебя, – произнес он.

– Все хорошо, командир, – ответил Тигхи.

Уолдо помог ему встать.

– Однажды я ударил человека, – сказал он с нехарактерной для него разговорчивостью, – и тот ослеп на один глаз. Не заставляй меня бить тебя снова. Если у тебя будет только один глаз, ты не сможешь летать на змее.

– Нет, командир, – пообещал Тигхи.

Он уже твердо стоял на ногах. Боль в темечке почти исчезла. Внезапно Уолдо рассмеялся, нарушив своим смехом установившуюся было тишину.

– Это было похоже на воздушный бой, чтоб мне сдохнуть, – сказал он. – Как будто ты пытался сбить Ати, уничтожить его.

Затем Уолдо резко повернулся и зашагал прочь.

Потрогав голову, Тигхи посмотрел на пальцы. Крови не было. Затем он осмотрелся. Остальные курсанты уже разобрали свои змеи и занесли все детали в казарму. Опасаясь опять вызвать неудовольствие Уолдо, Тигхи торопливо принялся разбирать свой аппарат. Его не покидало ощущение нереальности того, что произошло. В висках опять молоточками застучала боль. Тигхи почувствовал себя брошенным, одиноким и не знал, что теперь делать. Затем, закинув голову назад, юноша устремил взгляд в небо и понял, что это была радость. Он радовался жизни. Живой!!!

Небо почему-то казалось более ярким, чем обычно, с более сочной голубизной. Да и сама стена казалась теперь окрашенной в более четкие цвета. Коричневые оттенки стали гуще, интенсивнее, серые – чище, а зеленые – живее.

В тот вечер в спальне Ати вел себя очень сдержанно и даже неприветливо. Завернувшись в одеяло, Тигхи попытался прозондировать его настроение.

– Я чуть было не врезался в тебя, – сказал он тихим голосом, – извини.

Ати пробормотал что-то нечленораздельное, глядя в другую сторону.

– В небе, – добавил Тигхи.

– Пошел ты! – произнес Ати.

Некоторое время он молчал. Тигхи ждал более полного ответа, но затем сдался. Перевернувшись на бок, попытался заснуть. Сон уже почти принял его в свои объятия, как вдруг послышался сварливый голос Ати.

– Не делай этого больше. Ты мог убить, – проговорил он, – убить нас обоих, тебя, меня. Придурок. Ладно, – добавил он голосом, в котором прорезались более снисходительные нотки. – Это было тогда. Нет демерат все время думать о прошлом.

Молчание.

– Понимаешь, – опять заговорил Ати. – Я думал, что ты можешь летать лучше. Ты же небесный мальчик и все такое, однако ты летал плохо, ты летал, как дерьмо. Куча дерьма на змее.

Он задергался, сотрясаемый беззвучным смехом. Внезапно – неожиданно для него самого – Тигхи тоже разобрал смех. Он сжал губы пальцами, стараясь не дать ему выскользнуть наружу. В любую минуту в спальню мог войти Уолдо. Шуметь опасно. Тигхи уже успел убедиться на собственном опыте в том, что рука у командира молниеносная и тяжелая. Однако это было так смешно – Тигхи, падавший с неба как камень.

– Тебя считают небесным мальчиком, – сказал Ати. Смех сделал конец предложения почти неразборчивым. Нижнестенщик буквально задыхался от смеха.

– Небесный мальчик! – повторил Тигхи.

– Ты хороший предвестник? Да ты дерьмовый предвестник.

– Да!

– Говорят, что ты специально прилетел к нам, – произнес Ати. Его тело дрожало от хихиканья. – Я в это не верю.

– Я упал, – сказал Тигхи.

Дверь открылась, и вошел Уолдо.

– А ну, тихо! – скомандовал он.

На следующий день за завтраком Ати подошел к Тигхи и сел рядом. Они ничего не сказали друг другу, но это было первое утро, когда Тигхи не пришлось завтракать в одиночестве.

Глава 8

Тигхи отправился в полет на следующий день, и в день, который последовал за ним, а также на третий день после своего первого вылета. Каждый раз, когда Тигхи стоял на краю мира, страх проникал во все поры его тела. Он приказывал себе не смотреть вниз, однако ничего не мог с собой поделать. Его глаза опускались, словно подчинялись тем же законам притяжения, что и физические тела. Там, под ногами, находился мир, вечный и незыблемый, который простирался бесконечно вверх и вниз до того предела, пока каменная поверхность не скрывалась в тумане облаков, и все уменьшалось на расстоянии и становилось голубым. Одного взгляда в бездну хватало, чтобы ребра Тигхи сжимались вместе, как пальцы в кулаке, сердце начинало прыгать и колотиться, во рту появлялась неприятная сухость, в ушах звенело, а волосы на голове вставали дыбом.