Последний рубеж - Андрей Ливадный

– Полковника Синцова ко мне, – произнес он, включив коммуникатор.

Спустя обозначенное время, когда вновь заработал канал гиперсферной частоты, Воронцов был готов к принятию решений.

Форт Стеллар являлся крупнейшей военной базой в исследованном пространстве, здесь в распоряжении командующего имелись любые специалисты самого высокого уровня. Информация, полученная от Шайгалова, была проверена: она подверглась глубокому анализу, – верить бывшему офицеру Альянса было бы наивной глупостью, Воронцов не исключал, что ударную группировку флота элементарно пытаются заманить в ловушку.

За истекшие годы он не раз сталкивался с подобными поползновениями, когда остаточные группировки противника, не прекратившие сопротивление по факту подписания Элианских протоколов, пытались взять реванш, действуя либо хитростью, либо грубым напором силы.

За тридцать лет войны Альянсом были созданы сотни секретных военных баз, где по-прежнему хранилось огромное количество законсервированной техники. Отыскать и ликвидировать все опорные пункты являлось сверхзадачей – не смотря на усилия разведки, адмиралу Табанову[23] удалось уничтожить основные навигационные данные.

…В сфере стек-голографа возникло знакомое изображение фрагмента рубки "Фантома".

Лицо Шайгалова выглядело усталым, хотя Воронцов не обращал внимания на внешность, сейчас анализом видеоряда занимался целое подразделение.

Это не инсценировка, господин адмирал, – раздался в сознании Воронцова доклад. – Трансляция подлинная. Рисунок звезд незначительно изменился вследствие дрейфа истребителя.

– Вы ознакомились с информацией? – Вместо приветствия спросил Шайгалов, которому была понятна задержка, возникшая сразу после включения канала гиперсферной частоты. Его пытались отследить всеми доступными средствами.

– Да, я внимательно изучил предложенную версию событий, – ответил адмирал. – Но у меня нет уверенности в том, что информация истинна.

– Проблема во мне? – напрямую спросил Шайгалов.

– Вы правы, полковник. У меня нет причин доверять офицерам Альянса.

– Бывшим офицерам, – уточнил Иван. – Война закончилась.

– Для кого как, – ответил Воронцов. – Перейдем к делу, – неожиданно произнес он. – Для провокации слишком сложно и сильно. Список колониальных транспортов, с борта которых могло быть заселено скопление Ширана, мы проверили. Некоторая информация о группе деградировавших колоний у нас имелась, действия адмирала Рахманова так же укладываются в рамки логического развития послевоенной ситуации.

– Тогда в чем проблема? – хмуро осведомился Шайгалов.

– Мне неясен ваш личный мотив, полковник.

– Адмирал, вы заложник собственной ненависти, – стараясь говорить нейтральным, ровным голосом произнес Иван. – Неужели вы до сих пор мыслите пропагандистскими штампами времен войны? С вами говорит не зверь в человеческом обличье. Да, я воевал, но кто из нас безгрешен? Может быть вы? Речь идет о серьезнейшей угрозе, при чем здесь личная неприязнь к офицерам Альянса? Те, кто развязал войну, давно в могиле.

– Не нужно проповедей, полковник. Я все равно не поверю, что вас заботит безопасность независимых планет. Оставим эту тему.

– Адмирал, я имел возможность участвовать в одном вселенском безумии, а сейчас на моих глазах зреет зародыш еще более худшего кошмара. Мой мотив – это неприятие происходящего в принципе. Жаль, что вы не в состоянии понять – девяносто процентов тех, кто гниет заживо в подземельях Форта Стеллар – заложники войны, а не ее инициаторы.

– Хорошо, полковник. Мне нужны точные координаты места события. Флот нанесет упреждающий удар. Какие гарантии вам нужны?

– Я уже позаботился о гарантиях. На планете, которую мы называем Афина, существует потерянная колония времен Великого Исхода. Колониальный транспорт "Сакс" потерпел крушение при посадке, но части пассажиров удалось выжить и пройти путь ассимиляции. Все необходимые свидетельства мной подготовлены. Если вы измените данному слову, то информация по готовящемуся вторжению будет передана мной на все действующие станции гиперсферной частоты. Таким образом, вся Обитаемая Галактика будет предупреждена об угрозе и проинформирована о преступном бездействии адмирала Воронцова. Защищать слаборазвитые колонии – это ведь ваш лозунг, адмирал? Я не угрожаю, а только констатирую факты. Информация, переданная вам, истинна. Я начинаю трансляцию точных координат для прыжка в систему Афины. – Шайгалов протянул руку, коснувшись сенсора на панели связи. – Кроме прочего в файле есть подробная карта поверхности, сделанная на основе орбитальных снимков. Там обозначено место, где на сегодняшний день компактно проживают потомки колонистов.

– Думаете, я стану проверять информацию, связавшись с ними?

– У них нет средств связи. Я не хочу, чтобы командиры кораблей совершили роковую ошибку, планируя схему орбитального удара. Ради безопасности мирных жителей мои люди покинули планету, поэтому охота за нами не имеет никакого смысла.

– Предусмотрели все?

– Я отвечаю за жизни людей, – спокойно ответил Шайгалов.

– Почему вы в таком случае не вывезли с Афины поселенцев?

– Это очень сложно. Их метаболизм претерпел серьезные изменения в процессе ассимиляции. У меня нет необходимых технических средств, чтобы поддерживать их жизнь вне влажных лесов планеты.

Передача файла закончилась.

Воронцов поднял взгляд.

– Можете отключаться. Мы сделаем все что нужно. И молитесь в своей крысиной норе, чтобы я вас не достал, рано или поздно, – с этими словами адмирал отключил приемник гиперсферных частот.

Оставшись в одиночестве, Шайгалов сокрушенно покачал головой.

Переговоры с адмиралом произвели на него тяжелое впечатление. Конечно, Иван понимал, что у Воронцова наверняка имеются мотивы личного характера[24] для такой глубокой, почти безудержной ненависти ко всему, что связано с Землей и Альянсом. Когда-то Шайгалов слышал, что Воронцов потерял сына в сражении, где со стороны Колоний впервые была применена аннигиляционная установка «Свет».

Чужая душа – потемки, – подумал он, разворачивая истребитель для подготовки к прыжку через гиперсферу. – Главное, чтобы он сдержал обещание, остановил этих воинствующих фанатиков до того, как они овладеют контролем над системами «Одиночек».

Афина. Район островов…

Рашид Аль Кемран был доволен ходом развития событий.

Сейчас он находился на подъеме мысленных амбиций, все происходило намного лучше, чем рисовало воображение, – один подчинившийся ему андроид (Рашид даже нарек его именем – Гасан) в течение суток перепрограммировал две с половиной сотни подобных ему механизмов и привел их на обширную предшлюзовую площадку крейсера для принесения клятвы верности своему повелителю.

Рашиду пришлось удостоить вниманием каждого из новых воинов. Он уже безбоязненно касался пальцем руки тусклого окошка сканера и произносил магическую формулировку, дающую андроиду образец голоса для распознавания команд.

В его руках внезапно оказалась сила, о которой и не мечталось.

Теперь наступил черед продемонстрировать свою власть.

Из скопления Ширана в поход через Великую Пустоту отправилось семьсот воинов. В основном это были не подготовленные, способные лишь к рукопашной схватке с врагом бойцы.

Медицинские палубы двух госпиталей, базирующихся на борту захваченных крейсеров, работали в автоматическом режиме, производя пятьдесят нейрохирургических операций в час. Таким образом к концу второго дня пребывания на планете все ширианцы прошли процедуру имплантации по отточенной за годы войны технологии, которая позволяла получить имплант и вернуться в строй в течение одних планетарных суток.

Вживление кибернетических модулей не превратило диких необузданных воинов в цивилизованный народ. Жизненный уклад, суеверия, характеры, все осталось при них, но теперь Рашид знал: они способны слышать мысленные голоса машин и повелевать ими.

Теперь ему предстояло совершить главное – дать воинам шанс пройти испытание, инициировать быстрый и жестокий по своей сути искусственный отбор.

Так посоветовал сделать Гасан.

К мнению своего нового кибернетического визиря Рашид прислушивался с особым вниманием, не смотря на явное неудовольствие Джалгета.

Проблему "оставшегося не у дел" полевого командира Рашид собирался разрешить в ближайшие часы.

Это даже хорошо, что воины Ширана сохранили свои страхи и суеверия. Они прирожденные бойцы и пусть остаются ими. Я выделю нескольких, таких как Джалгет, – мысленно рассуждал Аль Кемран, – чтобы назначить их эмирами фрегатов и штурмовых носителей. Юсуфа я отправлю командовать вторым крейсером, а команды космических кораблей, в обход "Одиночек" сформируют преданные мне андроиды.