История Русской армии. Том 2. От реформ Александра III до Первой мировой войны, 1881–1917 - Антон Антонович Керсновский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сухомлиновская эпоха
Человек, не лишенный способностей, генерал Сухомлинов отличался властолюбием и вместе с тем поразительным легкомыслием. Своей бодростью и неизменным оптимизмом он нравился государю и импонировал ему.
Сухомлинов всегда был в натянутых отношениях с великим князем Николаем Николаевичем. С крушением Совета государственной обороны и выдвижением Сухомлинова вражда между этими двумя одинаково властолюбивыми и одинаково завистливыми людьми перешла в открытую ненависть. На фоне этой ненависти и борьбы двух течений — поверхностно-новаторского великокняжеского и ретроградно-бюрократического сухомлиновского — и прошли для русской армии последние пять лет перед Мировой войной.
В марте 1909 года после драматического совещания министров в Царском Селе военный министр генерал Редигер должен был подать в отставку и на место его был назначен генерал Сухомлинов. Окончательный удар генералу Редигеру нанесла демагогическая речь члена Думы Гучкова, обрушившегося на «бездарность высшего командного состава». Редигер неосмотрительно поддакнул Гучкову. Став во главе военного ведомства, генерал Сухомлинов сделался полным хозяином российской вооруженной силы, так как еще за несколько месяцев до того по его предусмотрительному ходатайству Главное управление Генерального штаба было подчинено военному министру, и положение сделалось опять тем же, что от Милютина до 1905 года.
В период 1909–1910 годов Сухомлиновым был произведен ряд важных реформ. Как бы к ним ни относиться, следует признать, что новый военный министр оказал русской армии огромную услугу, выведя ее из той анархии и маразма, в котором она пребывала. До прихода Сухомлинова было дезорганизованное вооруженное бессилие, с приходом Сухомлинова стала организованная вооруженная сила (пусть и далекая от совершенства). Основными предпосылками сухомлиновских преобразований были следующие положения: упрощение организации, усиление материальной части, проведение территориальной системы, сосредоточение внимания исключительно на полевых войсках в предвидении скоротечного характера будущей войны.
Упадок духа, ставший характеризовать наши военные верхи после Японской войны, побудил еще предшественников генерала Сухомлинова отодвинуть в глубь Западной России наше стратегическое развертывание. Эти идеи воплотились генералом Сухомлиновым в так называемом «19-м расписании» 1910 года, по которому Передовой театр (Варшавский военный округ) отдавался врагу без боя. Благодаря этому становилась ненужной продуманная Милютиным, Тотлебеном и Обручевым система крепостей. Лишенное своей души — наступательного духа — русское стратегическое развертывание лишалось и своего бетонного костяка. Еще в конце зимы 1909 года генерал Сухомлинов предложил полное упразднение крепостей. Проект этот встретил сильное противодействие и в последующие годы привел к компромиссу: одни крепости упразднялись, другие оставлялись. Это половинчатое решение приводило к дезорганизации нашу стройную крепостную систему.
1910 год ознаменовался важными мероприятиями. В этом году упразднены были все резервные войска и крепостная пехота. Существовавшие 27 резервных бригад (4–8-батальонного состава) и 9 крепостных пехотных полков (в 2–4 батальона) были сведены в 7 полевых пехотных дивизий, с 46-й по 52-ю, нормального состава. Три сибирские резервные бригады составили 11-ю Сибирскую стрелковую дивизию. Одновременно все Сибирские стрелковые полки были приведены из 3- в 4-батальонный состав. Таким образом, вся русская пехота была приведена к основным типам 16-батальонной пехотной дивизии и 8-батальонной стрелковой бригады. Учреждены были новые армейские корпуса: XXIII — в Варшавском военном округе, XXIV — в Казанском, XXV — в Московском, III Кавказский и V Сибирский (в Приамурье). В 1906 году при демобилизации резервных войск управлениям IV и V Сибирских корпусов были даны Сибирские стрелковые дивизии, управление же VI Сибирского корпуса было расформировано. Этим покончено с прежней пестротой — и вся армия составила однородные корпуса, в две одинаковые пехотные дивизии каждый, что значительно облегчало стратегические расчеты. В 90-х и 900-х годах штаты войсковых соединений были весьма хаотичны. В пехоте роты содержались в одиннадцати различных составах! В горной артиллерии высшим соединением была отдельная батарея. В артиллерийских бригадах было от 4 до 9 батарей, то есть от 32 до 72 орудий (большой беспорядок внесло спешное формирование в 1904 году Сибирских артиллерийских бригад из отдельно выхваченных батарей). Количество рот в батальонах — полевых, резервных, крепостных — колебалось от 4 до 10. Полки были в 4, 3 и 2 батальона. В армейских корпусах количество пехоты колебалось от 2 бригад до 4,5 дивизий, то есть от 16 до 68 батальонов, конницы — от нуля до 2,5 дивизий, артиллерии — от 7 до 21 батареи, то есть от 56 до 168 орудий. Один корпус мог таким образом быть вдвое и втрое сильнее другого. Расчет мог таким образом вестись не на дивизии, а исключительно на подсчитывание батальонов.
Все округа, за исключением польско-литовских — Варшавского и Виленского, мусульманского Средне-Азиатского и малолюдного Приморья, включены были в территориальную систему, по которой каждый полк имел свой определенный округ комплектования. Старая и слишком сложная милютинская система комплектования была отменена, однако новая территориальная система не успела полностью осуществиться до Мировой войны, а во время войны была вовсе заброшена. Отметим, что графом Милютиным все уезды Российской империи были разделены на три группы: великорусскую, малорусскую и инородческую. Каждая часть получала пополнения из всех трех групп, причем одна из двух русских считалась «основной». Как правило, люди не служили на территории своего жительства. Варшавский округ, например, целиком пополнялся уроженцами русских округов (99,5 процента). Санкт-Петербургский округ был самым «территориальным», но и в его частях было 58 процентов «чужих». Вообще же лишь 12,5 процента (восьмая часть) призванных служила в своих округах.
Наконец, в том же 1910 году было предпринято изменение дислокации войск, и 5 пехотных и 1 кавалерийская дивизии (5-я) отправлены с западной границы во внутренние округа (V корпус и новая 46-я пехотная дивизия из Варшавского — в Московский округ, XVI корпус из Виленского — в Казанский). Этим мероприятием генерал Сухомлинов порывал с установившейся за полстолетия системой, по которой главная масса наших войск содержалась в двух северо-западных округах для наступательных операций против Германии. Уже Милютин сосредоточил там две пятых всей армии. Его преемники еще более усилили эти округа, еще совсем недавно, при Сахарове, с Закавказья в Брест была направлена 38-я дивизия.
Профанам, русским и заграничным, было объяснено, что переброска войск с Вислы и Немана на Волгу предпринята для того, чтобы «приблизить войска к районам их комплектования». Очевидная несообразность этого объяснения не могла не броситься в глаза. Отвод двух корпусов в глубь России замедлял боевую готовность армии:
