Ночная Сторона Длинного Солнца - Джин Родман Вулф

Шелк встал так быстро, что опрокинул стул. Ничего больше не слыша, он бросился в левую дверь.

Бальнеум оказался больше, чем он себе представлял, с нефритовой ванной, более чем достаточной для обнаженной богини с верхней площадки лестницы, и с отдельным туалетом. В солидных размеров застекленном шкафчике стояло потрясающее количество бутылок с самыми разными средствами, в том числе кувшин с фиолетовым бальзамом, в котором Шелк узнал популярный антисептик, сверток марли и тампоны самых разных размеров. При помощи маленьких ножниц он срезал пропитанную кровью повязку; потом намазал фиолетовым бальзамом рваную рану, которую клюв белоголового оставил на предплечье, и на этот раз наложил повязку получше. С сожалением осмотрев испорченную тунику, он обнаружил, что когти птицы разорвали ее на груди и животе. Он испытал почти облегчение, когда, промывая и смазывая бальзамом длинные кровавые царапины, мог использовать обе руки.

Его сутана пожелтела в тех местах, с которых он счистил рвоту. Он снял ее и вымыл в умывальнике, так тщательно, как только мог, выжал и пригладил, насколько смог, сжал между двумя сухими полотенцами и опять надел. Проверив свое отражение в зеркале, он решил, что вполне пройдет невнимательный осмотр в тусклом свете. Вернувшись в будуар, он посыпал пудрой запекшееся пятно крови на ковре.

Монитор невозмутимо наблюдал за ним.

— Это самое интересное, сэр.

— Спасибо. — Шелк закрыл пудреницу и поставил ее обратно на туалетный столик.

— Неужели пудра может что-то почистить? Я не знаю об этом.

Шелк покачал головой:

— Я тоже. Я сделал это для того, чтобы посетители не волновались.

— Чрезвычайно остроумно, сэр.

Шелк пожал плечами:

— Если бы я смог придумать что-нибудь получше, я бы это сделал. Когда я вошел, ты сказал, что ты — не бог. И я знаю, что ты им не являешься. У нас тоже есть стекло в… в палестре, в которой я служу.

— Вы бы хотели поговорить с кем-либо из этой палестры, сэр?

— Не сейчас. Но однажды я использовал то стекло, и тогда меня поразило — думаю, что это поразило всех нас, и я помню, что в тот вечер некоторые из нас говорили об этом, — что стекло очень похоже на Священное Окно. За исключением размера, конечно; все Священные Окна имеют размер восемь кубитов на восемь. Ты знаком с ними?

— Нет, сэр.

Шелк поставил стул прямо и сел.

— Есть и другая разница. У Священных Окон нет мониторов.

— Очень неудачно, сэр.

— Действительно. — Шелк потер щеку двумя пальцами. — Однако я должен сказать тебе, что время от времени в Священных Окнах появляются бессмертные боги.

— А!

— Да, сын мой. Я никогда не видел ни одного, и большинство людей — особенно те, кто не авгуры или сивиллы — вообще не могут видеть их. Хотя они часто слышат голос бога, видят они только цветной вихрь.

Лицо монитора вспыхнуло и стало кирпично-красным.

— Вроде такого, сэр?

— Нет, совсем не похоже. Я собирался сказать, что, насколько я понимаю, те люди, которые могут видеть богов, сначала видят крутящиеся цвета. Их можно увидеть, когда начинается теофания. И потом появляется сам бог. А когда бог исчезает, цвета появляются вновь. Все это было в мельчайших деталях записано у Посвященного Ручейника, примерно два столетия назад. За свою долгую жизнь он видел теофании Ехидны, Тартара и Сциллы, и, наконец, самого Паса. Он называет эти цвета Священными Оттенками.

— Очаровательно, сэр. Боюсь, однако, что это имеет мало общего со мной. Могу ли я показать вам, что я делаю, сэр? Я бы сказал, то, что я делаю чаще всего. Смотрите.

Плавающее лицо монитора исчезло, его заменило изображение потрясающе красивого человека в черном. Хотя туника человека в стекле была изодрана и из-под нее виднелась белая марля, Шелк не узнал себя, пока не задвигался и не увидел, что изображение движется вместе с ним.

— Это?.. — Он наклонился ближе. — Нет. Но…

— Спасибо, сэр, — сказало его изображение и поклонилось. — Только первая попытка, хотя, я думаю, достаточно удачная. В следующий раз я сделаю лучше.

— Убери это, пожалуйста. Поверь мне, я и так слишком тщеславен.

— Как пожелаете, сэр, — ответило изображение. — Я не намеривался проявлять неуважение. Просто мне захотелось показать вам, как я чаще всего служу своей хозяйке. Хотите увидеть ее вместо себя? Я могу легко показать ее точное подобие.

Шелк покачал головой:

— Точное неподобие, ты хотел сказал. Пожалуйста, вернись в нормальное состояние.

— Как пожелаете, сэр. — Лицо Шелка потеряло голубые глаза и смуглые щеки, шея и плечи исчезли, черты лица стали плоскими и грубыми.

— Мы говорили о богах. Нет сомнений, что я рассказал тебе то, что ты и так знал.

— Нет, сэр. Я очень мало знаю о богах, сэр. Я бы посоветовал вам проконсультироваться у авгура.

— Тогда давай поговорим о мониторах, сын мой. О мониторах ты должен знать больше всех. Ты сам монитор.

— Моя работа — мое удовольствие, сэр.

— Тогда мы счастливы, оба. Когда я был у… в доме одного человека, которого я знаю, человека, который имеет стекло вроде этого, он хлопнул в ладоши, чтобы вызвать монитор. Это обычный способ?

— Хлопнуть в ладоши или постучать по стеклу, сэр. Но все мы предпочитаем первый способ, если вы извините меня за то, что я это говорю.

— Понимаю. — Шелк кивнул себе. — Есть ли другие способы?

— На самом деле мы появляемся в ответ на любой громкий звук, чтобы определить, не произошло ли что-то плохое. Если, например, возникнет пожар, я немедленно сообщу своему господину или его управляющему и предупрежу гостей.

— И, время от времени, — сказал Шелк, — ты должен заглядывать в эту комнату, хотя никто не зовет тебя, даже если не было громкого звука. Так?

— Нет, сэр.

— Значит, ты не заглядываешь для того, чтобы убедиться, что все в порядке?

— Да, сэр. Я уверен, что моя хозяйка посчитала бы это вторжением в ее личную жизнь.

— Когда я вошел в комнату, — продолжал Шелк, — я не произвел ни одного звука, который можно назвать громким — или, по меньшей мере, такого, о котором бы я знал. Я, безусловно, не хлопал в ладоши и не стучал по стеклу; тем не менее ты появился. Сначала был цветовой вихрь, а потом в стекле появилось твое лицо. После чего ты сказал мне, что ты не бог.

— Вы закрыли дверь, сэр.

— Очень осторожно, — сказал Шелк. — Я не хотел волновать твою хозяйку.

— В высшей степени деликатно, сэр.

— И тем не менее тебя вызвал тихий звук, с которым захлопнулась дверь? Я