Оружие возмездия. Баллистические ракеты Третьего рейха – британская и немецкая точки зрения - Дэвид Ирвинг

Выполнение этой непомерной задачи было начато на следующий же день. 13 мая штаб военно– воздушных сил предупредил, что немцы явно претворяют в жизнь программу по вводу в строй стартовых площадок для самолетов-снарядов. Эти новые сооружения были хорошо рассредоточены и великолепно закамуфлированы. На Шербурском полуострове таких площадок насчитали одиннадцать, в Па-де-Кале еще девять.

Начальники штабов не хотели верить, что столь огромные усилия были предприняты против ложных целей. В министерстве ВВС воцарился абсурдный оптимизм из-за очевидного успеха атак на «лыжные» площадки. В середине мая коммодор авиации Пелли оставил свой пост начальника оперативного управления, будучи совершенно уверенным, что угроза операции «Арбалет» наконец-то миновала. Наблюдение за стартовыми площадками взял на себя коммодор авиации С.М. Гриерсон, и его ждало самое большое испытание в его жизни, поскольку «потухший вулкан» внезапно проснулся.

В последние дни мая в штабе ВВС с трудом признали, что они одурачены. Здравый смысл подсказал необходимость серьезного восприятия каждого последующего донесения разведки.

До начала операции «Оверлорд» оставалось около трех недель. Бомбардировка французской транспортной сети была необходимым условием успешной высадки. Поэтому временно пришлось поступиться интересом к новым стартовым площадкам. Более важной представлялась альтернатива: система восьми «центров снабжения». Зная, что между этими «центрами» и новыми стартовыми площадками не существует видимой связи, министерство ВВС все же решило провести проверку: американцы сбросили 300 тонн бомб на один из таких «центров» в Бове, но даже спустя двенадцать дней пострадавшие от бомбежки железнодорожные пути не были восстановлены. Немцы отказались от этих баз в середине мая в пользу складов в пещерах и туннелях.

В начале июня было приказано провести повторную полномасштабную аэросъемку Северной Франции, поскольку предыдущие фотоснимки показали, что обустройство многих новых стартовых площадок далеко от завершения. Свежие снимки наглядно продемонстрировали, что они представляют собой только фундаменты.

5 июня, накануне операции «Оверлорд», на совещании руководителей разведки было высказано совершенно верное предположение, что основные узлы для новых стартовых площадок, по всей вероятности, компонуются заранее и катапульты могут быть собраны в течение нескольких дней. В Центральный пункт дешифрования аэрофотоснимков тут же поступила инструкция: «…огромная важность придается тому, чтобы дешифровщики [аэрофотоснимков] держали под постоянным наблюдением стартовые площадки противника и сразу же заметили первые признаки попыток возведения пусковых сооружений».

Тремя днями позже была обнаружена 61 новая стартовая площадка.

Час возмездия, обещанный Гитлером, неумолимо приближался.

Глава 6

Возмездие

1

16 мая Адольф Гитлер распорядился начать обстрел Лондона дальнобойными орудиями в середине июня. В начале июня, во время совещания со Шпеером, он приказал «запастись большим количеством вишневых косточек [самолетов-снарядов], которые в самом скором времени предполагается сбросить на намеченную цель»[13].

4 июня командование 65-м армейским корпусом поинтересовалось у одного из подчиненных Вахтеля, отвечавшего за снабжение, в состоянии ли будет полк, невзирая на хаос во французской транспортной системе, открыть огонь 10 июня. Офицер ответил: «Нет, не раньше 20-го». Этот ответ вызвал ужас и командование поспешило распорядиться о немедленном извлечении из хранилищ тяжелых стальных конструкций катапульт, чтобы успеть подготовить стартовые площадки к 10 июня.

Шпеер предложил Гитлеру оставить самолеты– снаряды в резерве до тех пор, пока не опустится низкая облачность, но это предложение было забыто в вихре последовавших за ним исторических событий: в 1 час 30 минут ночи 6 июня в полк Вахтеля поступило сообщение о начале высадки союзных войск во Франции. В течение всего дня в полк в большом количестве поступали донесения о выброске парашютного десанта, массированных авианалетах и приближающемся флоте союзников.

С началом высадки, вспоминал Вахтель, борьба за самолеты-снаряды достигла решающей фазы.

Без четверти шесть тем же вечером был дан старт шестидневному процессу подготовки к беспилотной бомбардировке Лондона.

Подчиненные Вахтеля в последний раз сняли однообразную униформу сотрудников «Организации Тодта» и надели свою настоящую форму – серо-голубые мундиры ВВС с особыми штабными знаками отличия. Теперь все зависело от того, насколько гладко пройдет операция. Вахтель надеялся завершить сборку первых 64 катапульт к вечеру 12 июня.

В течение пяти дней не покладая рук его подчиненные работали над установкой катапульт на новых стартовых площадках. Вахтель писал, что в процессе работы появились проблемы: «Возникли задержки, вызванные тем, что французские транспортные коммуникации изрядно разрушены систематической бомбардировкой». То и дело переформировывали составы, в результате чего узлы катапульт попадали не на те площадки. Иногда груз оказывался поврежденным в результате бомбежек союзников.

11 июня в условиях, когда ни одна из площадок еще не была полностью готова к боевым действиям, Вахтель получил приказ открыть огонь уже следующей ночью[14].

Вахтель был в отчаянии. Первоначальная программа проведения операции была сорвана. Его солдатам пришлось в спешном порядке разгружать вагоны и устанавливать катапульты. От огневых испытаний пришлось отказаться. Инженерам, которые трудились как каторжные в течение пяти дней, было приказано любой ценой завершить работу до наступления вечера 12-го.

Рано утром 12 июня Вахтель собрал своих командиров в подземном бункере. Когда они возвращались к своим солдатам, в ушах у них еще звенели слова Вахтеля: «После долгих месяцев ожидания для нас, наконец, настало время открыть огонь! Сегодня ваше ожидание и ваш труд будут вознаграждены. Получен приказ о начале атаки. Теперь, когда наш враг стремится любой ценой закрепиться на континенте, мы выполним стоящую перед нами задачу, будучи глубоко уверены в мощи нашего оружия. Каждый раз, открывая огонь, мы будем вспоминать разрушения и страдания, причиненные нашей стране ужасающими бомбардировками врага.

Солдаты! Фюрер и Отечество с надеждой взирают на нас, они верят, что нашему крестовому походу суждено окончиться успешно. Когда начнется наше наступление, мы с любовью и верой обратим наши помыслы к нашей родной Германии.

Да здравствует наша Германия! Да здравствует наша Родина! Да здравствует наш фюрер!»

2

Первыми забили тревогу дешифровщики аэрофотоснимков. К 12 июня они установили местонахождение 66 новых стартовых площадок. В течение всей ночи они внимательно изучали фотоснимки девяти площадок, снятых накануне, и отчетливо разглядели «следы активности» на шести из них. На трех площадках, по всей видимости, уже началась установка катапульт.

Об этом немедленно проинформировали министерство ВВС в Лондоне. На следующее утро подполковнику авиации Кенделлу, руководившему аэросъемкой объектов в рамках операции «Арбалет», позвонили из воздушной разведки с просьбой подтвердить полученную информацию. Кенделл заявил, что если их расчеты верны, то начало беспилотной бомбардировки «можно ожидать в любой момент».

Сразу же были поставлены в известность и начальники штабов.

Однако министерство ВВС не стало предпринимать никаких срочных мер, а также не восприняло с должной серьезностью донесение агента секретной разведывательной службы, сообщавшее о составах с «ракетами», проследовавших два дня назад через Бельгию на запад. Штаб-квартира ВВС США в Вашингтоне была проинформирована, что в развитии ситуации не наблюдается никаких изменений, и маршал авиации Хилл, которого заверили в том, что новые стартовые площадки не будут использоваться немцами по крайней мере еще в течение ближайших нескольких недель, ничего не слышал о германской атаке вплоть до ее начала сутки спустя.

В течение дня в Берхтесгадене царило состояние трепетного волнения. В пять тридцать на совещании Дёница, Кейтеля и Йодля обсуждался принципиальный вопрос: может ли атака самолетов-снарядов побудить союзников немедленно приступить к высадке десанта в районе сосредоточения стартовых площадок. Кейтель и Йодль видели в немецкой атаке «единственный шанс» на выправление ситуации с высадкой союзников, угрозу которой оба считали «весьма серьезной». Гитлер также считал, что огневой налет самолетов-снарядов может заставить союзников форсировать события. Это мнение он высказал еще 1 ноября 1943 года.

Рано вечером того же дня генерал-лейтенант Хайнеманн, командующий 65-м армейским корпусом, прибыл в расположение части Вахтеля. Бункер был полон военных корреспондентов, а также представителей Пенемюнде и министерства авиации. Мрачные предчувствия Вахтеля начали сбываться: его «He-111» были уничтожены во время воздушного налета противника, а поступившие тем вечером от четырех батальонов донесения свидетельствовали, что в боевую готовность приведено всего несколько катапульт, при этом ни одна из них не была испытана. Снова и снова Вахтель просил отложить время начала атаки. Хорошо, что Хайнеманн лично видел все прибывавшие в тот день рапорты от батарей, которые испытывали отчаянную нужду в перманганате кальция, дизельном топливе и жизненно важном оборудовании. Наверное, только это и спасло Вахтеля от трибунала.