Разумное животное. Пикник маргиналов на обочине эволюции - Лев Шильник

Эта захватывающая история представляет сегодня сугубо исторический интерес и свидетельствует только о том, что геологические катаклизмы могут иногда совершаться в относительно короткие сроки. Ко времени окончания последнего (вюрмского) оледенения рисунок средиземных морей практически не отличался от современного за одной-единственной малостью: некоторые внутренние бассейны оказались отрезанными от Мирового океана, поскольку его уровень упал по крайней мере на 140 м (вода была аккумулирована в мощных ледниках Северного полушария). Например, Черное море представляло собой в ту эпоху замкнутый водоем, а его уровень был на 120 м ниже сегодняшнего. Около 9 тысяч лет назад ледник растаял окончательно, и воды Средиземного моря устремились в черноморскую котловину. Раньше полагали, что это был сравнительно неспешный процесс, но американские геологи У. Райан и У. Питмен, реконструировав геологическую историю тех лет, пришли к прямо противоположным выводам.

Как известно, связь между Черным и Средиземным морями осуществляется сегодня через так называемую Черноморскую проливную зону, которая состоит из Мраморного моря и проливов Дарданеллы и Босфор. Ширина Дарданелл колеблется от 1,5 до 27 км, а максимальная глубина 153 м. Босфор, соединяющий Черное море с Мраморным, больше похож не на морской пролив, а на извилистую полноводную реку. Он еще уже и мельче: его ширина во многих местах меньше 1 км, а средняя глубина составляет 65 м, и только отдельные впадины достигают 90 м. По мнению Райана и Питмена, заполнение Черноморского бассейна, начавшееся примерно 9 тысяч лет назад, носило катастрофический характер.

На протяжении трехсот дней по Босфорской котловине (ее длина не больше 27 км) мчались водяные валы, взрывая каменистую землю и углубляясь местами на сто с лишним метров. В самом узком месте пролива (сегодня его ширина здесь не больше 660 м) каждый день, подобно цунами, проносилось около 50 млрд м3 воды, а скорость потока достигала 80 км/ч. Уже через год уровень Черного моря повысился на 55 м, затопив свыше 100 тыс. км2 побережья, а в течение следующего года поднялся еще на 20 м. Затопленными оказались даже долины в Малой Азии, а когда черноморские воды прорвались на север, они образовали еще одно море — Азовское.

Не так давно реконструкция Райана и Питмена получила вполне материальные подтверждения. Опираясь на их расчеты, ученые обнаружили древнюю береговую линию Черного моря, остатки хижин, осколки керамики и каменный инвентарь. Примерный возраст находок — 7500 лет. Питмен убежден, что «Черное море является уникальным археологическим кладезем сокровищ».

Разумеется, наступление моря не ограничивалось одним только Средиземноморским бассейном. На карте морского дна Ла-Манша отчетливо виды русла доисторических рек. Сегодня почти не подлежит сомнению, что Рейн, Сена, Темза и река Арун, впадающая в море близ Литтлгемптона на южном побережье Британии, сливались вместе в районе Па-де-Кале. На месте современного Ла-Манша 11 тысяч лет назад была суша — там шумели леса и жили люди.

Накануне таяния ледника Балтийское море было огромным пресноводным озером, отрезанным от Атлантики сухопутным перешейком, располагавшимся на месте современного пролива Каттегат. В середине VII тысячелетия до новой эры атлантические воды прорвали естественную плотину и устремились на восток, затопляя леса и смывая торфяные островки. По некоторым оценкам, в течение шести веков уровень Балтийского моря повысился на 15 м. О катастрофе напоминают целые селения, оставшиеся под водой; к концу 2004 года были обнаружены 23 стоянки каменного века, самая древняя из которых находится сегодня на глубине 11 м.

Имеются основания полагать, что стремительно растаявший ледник образовал гигантское озеро, занявшее обширные пространства на юге современной Канады и на полуострове Лабрадор. Когда естественные перемычки лопнули, хлынувшие бурным потоком талые воды затопили значительную часть североамериканского континента. Таким образом, индейские легенды о совершившемся в незапамятные времена всемирном потопе тоже получают вполне естественное объяснение.

Однако не все ученые готовы безоговорочно принять гипотезу Райана. Например, сотрудник Института географии РАН доктор географических наук Андрей Леонидович Чепалыга задался целью, по его собственным словам, «найти свидетельства геологического события, которое можно было бы по масштабам, по скорости, по катастрофичности интерпретировать близким к Всемирному Потопу». И Чепалыга считает, что он нашел такое событие.

В своих рассуждениях ученый сосредоточил внимание на так называемой хвалынской трансгрессии (повышении уровня) Каспийского моря (одно из древнерусских названий моря — Хвалынское). Долгое время ее датировка «плавала» в широких пределах, но недавно несколько независимых экспертов сошлись на том, что ее возраст не превышает 15–17 тысяч лет. Чтобы как можно более наглядно представить себе масштаб тех доисторических событий, достаточно сопоставить их с современными колебаниями уровня Каспия: за последние 25 лет он поднялся на 2,5 м, и этот показатель уже считается катастрофическим. А в те времена, о которых пишет А.Л. Чепалыга, подъем каспийских вод оценивается как минимум в 178 м: плюс 50 м над уровнем океана, к чему следует прибавить предшествующую 100-метровую регрессию и еще 28 м от современного уровня Каспийского моря. Таким образом, площадь Хвалынского бассейна в верхнем палеолите достигала 1 млн. км2 (его современная площадь — 386 тыс. км2, но в эпоху регрессии не превышала 130 тыс. км2), а вверх по Волге Хвалынское море доходило до Чебоксар и имело длину более 2 тыс. км. На пике трансгрессии Хвалынское море соединялось с Аральским.

По мнению А.Л. Чепалыги, сброс воды происходил по направлению с востока на запад и имел каскадный характер из-за перепада уровней в древних водоемах (не забудем, что 16 тысяч лет назад уровень Мирового океана был ниже современной отметки примерно на 140 м). Из Арала вода поступала в раздувшийся Каспий, оттуда через Маныч-Керченский пролив, который в то время был полноводной рекой, попадала в Новоэвксинский бассейн (Черное море), а затем через Босфор, Пропонтиду (Мраморное море) и Дарданеллы изливалась в Эгейское море. Связь Хвалынского бассейна с Черным морем достаточно надежно устанавливается по специфическим потопным отложениям — так называемым шоколадным глинам. Помимо всего прочего, в пользу этой версии свидетельствует еще целый ряд геологических аргументов. Чепалыга пишет:

«Доказательством того, что вода из Черного моря через Босфор шла в Мраморное море, служит обнаруженная подводная дельта площадью около 600 квадратных километров к югу от Босфора в направлении Мраморного моря. При больших скоростях потока воды донный материал размывался, и при потере скорости образовалась дельта, ее возраст — 15–16 тысяч лет. Кроме того, на дне Босфора мною найдены отложения, датированные тоже 16 тысяч лет, причем, что интересно, — все эти отложения содержат каспийскую фауну моллюсков».

Немедленно возникает вопрос: откуда взялись такие массы воды в разгар ледникового периода? Дело в том, что вюрмское оледенение (как, впрочем, и предшествовавшие ему ледниковые эпохи) отнюдь не было монотонным наступлением ледника, а перемежалось сравнительно теплыми паузами различной продолжительности. Пик потопных событий пришелся как раз на такой кратковременный промежуток, который у специалистов получил название интерстадиала Ласко. Около 16–17 тысяч лет назад льды ощутимо пошли на убыль, а влажные западные циклоны стали активно проникать на территорию Русской равнины.

Но ледниковый период все равно остается ледниковым: лето было коротким и прохладным, а земли Восточной Европы сковывала вечная мерзлота. Климатические условия на широте Москвы были примерно такими же, как сегодня в Якутске. Но потепление подстегнуло процесс. Вода, накопившаяся в виде льда и снега за 9–10 холодных месяцев, стремительно таяла в течение двух-трех недель и сходила в виде половодий. Таким образом, Каспийское море регулярно подпитывалось талыми водами, а вот испарение с поверхности было сведено к минимуму, поскольку на дворе стоял ледниковый период и акватория Каспия была почти весь год скована льдом. На речных водоразделах тоже было весьма неуютно, так как тающая тундровая мерзлота образовывала великое множество мелких озер. Более того, значительное обводнение достоверно фиксируется даже на склонах, потому что переполнившиеся озера активно опорожнялись в долины. Анализ культурных слоев свидетельствует об этом совершенно недвусмысленно, ибо на палеолитических стоянках обнаруживаются водные отложения с фауной моллюсков.

Одним словом, ситуация сложилась аховая — куда ни кинь, всюду клин.

Чепалыга резюмирует: