Тринадцатый год. Часть четвертая - Вадим Барташ

– Может, мы прогуляемся? – предложил Суриков.

– Ну, хорошо. Только не долго, – ответила ему Ангелина.

Они вышли на воздух.

– Куда пойдём? – спросила девушка.

– А давайте на набережную сходим. Посидим в той беседке, в которой мы недавно были…

– У меня не больше часа, – предупредила Сурикова Ангелина.

– Я понял, – кивнул головой Алексей.

Они направились к Нижне-Волжской набережной.

Так как празднование 300-летия дома Романовых продолжалось на протяжении всего 1913 года, то эта набережная до сих пор была украшена иллюминацией и транспарантами, посвящёнными этому знаменательному событию. Перед некоторыми транспарантами прогуливавшиеся нижегородцы и гости ярмарки останавливались и рассматривали большие фотографии, на которых запечатлены были отдельные моменты из жизни августейшей семьи.

Ангелина и Суриков прошли на набережную и зашли в ту беседку, которую раньше уже облюбовали.

– Ну, что вы хотите мне сказать? – посмотрела на Алексея девушка.

– Вы уже завтра уезжаете? – спросил её Алексей.

– Да, уезжаем.

– Как жаль, что я не смогу вас сопроводить. У меня неотложные дела. Мне придётся ещё неделю здесь находиться. Так я… Так я вот, что хочу вам сказать… – Алексей споткнулся на полуслове и покраснел.

– Ну, говорите же! Что вы замолчали? – выразила своё нетерпение Ангелина.

– Понимаете, – продолжил Алексей, – я бы всё бросил, все бы свои дела, но… У меня уже возникли обязательства перед новым моим компаньоном…

– Перед Зарубиным?

– Он серьёзный человек, шутить не любит, и потому мне по меньшей мере придётся пробыть в Нижнем ещё неделю, а то и дней десять, но я очень хочу вас на обратном пути повидать. Как только мы покинем Нижний и поплывём по Волге, я вам, Ангелина Григорьевна, телеграфирую, и очень прошу вас встретиться со мной, когда мы сделаем остановку в Ставрополе. Вы мне обещаете это сделать?

Ангелина молча кивнула головой.

– И вот ещё что… – Суриков вытащил из кармана своего пиджака бархатную коробочку и протянул её Ангелине.

– Что это? – подняла в удивлении брови девушка.

– А вы откройте её! – произнёс Суриков.

Ангелина открыла коробочку и увидела золотое кольцо с бриллиантом.

– Ну, зачем вы такой дорогой подарок делаете? – немного рассердилась Ангелина.

Однако Суриков был непреклонен:

– Ангелина Григорьевна, это от всего сердца! Я настаиваю…Впрочем, нет, не так я хотел сказать…Я вас умоляю, чтобы вы приняли это кольцо! Я очень этого хочу! Примите его! И примерьте, пожалуйста! Прямо сейчас…

Ангелина, немного поколебавшись, всё-таки подчинилась и примерила кольцо. Оно ей как раз оказалось в пору.

– Я не ошибся, подошло! – обрадовался Суриков. – А ведь подбирал его на глаз! Это кольцо считайте не просто подарком, а я хочу, чтобы оно стало для вас кольцом особенным! Посмотрите на него повнимательнее… – слова Сурикова уже звучали многозначительно.

Ангелина присмотрелась к кольцу и увидела, что на нём была выгравирована надпись. Это было посвящение: «Моей любимой».

– Так что это не простое кольцо, – продолжил Суриков, – а оно… оно – обручальное! Когда я буду в вашем городе, то попрошу у ваших родителей разрешения… – и Суриков опять покраснел, и опять на полуслове запнулся. При виде Ангелины он иногда совсем терялся. По правде сказать, с ним такое в присутствии женщин впервые случалось. А ведь раньше всё было совсем иначе, и он с женщинами вёл себя всегда уверенно и даже бойко, если хотел какой-нибудь из них понравиться.

– Вы попросите у моих родителей моей руки? – закончила за стушевавшегося Сурикова его мысль Ангелина.

– Да, конечно, я попрошу у них вашей руки! Как и полагается… Всё чин по чину! И надеюсь, что ваши родные…что они мне не откажут.

Когда Ангелина вернулась в номер, Арина Мефодьевна ещё не спала и лежала с открытыми глазами при включенной лампе.

– Ты же хотела пораньше уснуть… – произнесла Ангелина.

– С тобой тут уснёшь… – проворчала Арина Мефодьевна. – Знаю, знаю с кем была. Поди бегала на свидание?

Ангелина промолчала.

– Ну, что, попрощались? – спросила Арина Мефодьевна.

– Нет!

– А что так?

– Алексей хочет завтра нас проводить. Сказал, что для этого обязательно выкроит время.

Мама Ангелины что-то на этот счёт проворчала, но уже не внятно и, повернувшись на бок, заснула.

Глава восемнадцатая

Как я уже успел отметить в предыдущей главе, 1913-й год Российская империя встретила на пике своего расцвета и могущества. Но это стало возможным во многом благодаря одному человеку… А значит пора рассказать о нём более подробно. Рассказать о многогранной деятельности Петра Аркадьевича Столыпина и его реформах.

Он в самый критический момент предотвратил катастрофу и в буквальном смысле спас Россию. Однако вначале расскажем о самом Петре Аркадьевиче.

Пётр Аркадьевич Столыпин происходил из древнего дворянского рода, который упоминался в летописях ещё в начале XVI века. Одна из пяти сестёр деда Петра Аркадьевича была женой Михаила Арсеньева, дочь которого Мария стала матерью Михаила Юрьевича Лермонтова. Таким образом, Столыпин приходился троюродным братом великому русскому поэту. Впрочем, в семье Петра Аркадьевича не все гордились этим родством, так как многие полагали, что у Лермонтова был совершенно несносный характер.

Отцом Петра Аркадьевича являлся генерал от артиллерии Аркадий Дмитриевич Столыпин. Он отличился во время Русско-турецкой войны 1877-78 годов и по окончанию её его назначили наместником Восточной Румелии и Адрианопольского края. От его брака с Натальей Горчаковой, чей род восходил аж к Рюриковичам, и родился в 1862 году сын Пётр. Произошло это в столице Саксонии Дрездене, куда ездила к родным Наталья Михайловна.

***

Детство своё Пётр Аркадьевич провёл в усадьбе Середникова Московской губернии, а затем в имении Колноберже Ковенской губернии (ныне Литва).

Когда пришло время определять подросших сыновей в гимназию, отец Петра Аркадьевича купил дом в Вильно (это нынешняя столица Литвы Вильнюс). В 1874 году 12-летний Пётр был зачислен во второй класс Виленской гимназии, в которой проучился до шестого класса.

В 1879 году 9-й армейский корпус, которым командовал отец Петра Аркадьевича, передислоцирован был из Болгарии в Россию и разместился в окрестностях Орла. После этого Пётр и его брат Александр были переведены в Орловскую мужскую гимназию. По воспоминаниям преподавателей Петра Аркадьевича уже тогда он выделялся среди сверстников «острым умом, не детской рассудительностью и чрезвычайно решительным и твёрдым характером». В 1881 году 19-летний Пётр окончил Орловскую гимназию и, получив аттестат зрелости, уехал в Санкт-Петербург, где поступил на естественное отделение физико-математического факультета Санкт-Петербургского Императорского университета. Кстати, одним из преподавателей у Столыпина в то время являлся выдающийся учёный Дмитрий Иванович Менделеев. Он принимал у Столыпина экзамен по химии и поставил ему за него оценку «отлично».

В