Дорога из стекла - Вероника Белл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Брендон отвозит меня домой. В окнах горит свет – мама вернулась. Если она станет отчитывать меня за позднее возвращение, а это бывает через раз, я просто уйду. Не к Максу… но куда-нибудь.
Я открываю дверь, разуваюсь и прислушиваюсь, но ничего не слышно. Тихо иду к лестнице, но останавливаюсь в паре шагов от нее.
В гостиной на диване сидит мама с книгой в руках, но ее взгляд направлен на меня.
– Привет, – произношу я.
– Привет, – отвечает она спокойным ровным голосом. – Я волновалась. Могла бы позвонить.
– Прости. В следующий раз так и сделаю.
– Голодная? – спрашивает мама.
Я отрицательно качаю головой.
– Ладно. Как прошел твой день, Элиз?
Я тихо вздыхаю, осознавая, что сегодняшний вечер был просто переполнен событиями.
– Мог бы и лучше, – честно отвечаю я. – Я очень устала и пойду к себе, хорошо?
Мама молча кивает, но я вижу, что она расстроена. Еще один неудавшийся разговор – попытка наладить отношения. Я больше не злюсь на нее и не испытываю никаких негативных эмоций. Я бы даже хотела сесть рядом и поговорить, но сейчас не могу. Слишком много вопросов остается без ответов, я обязана все обдумать и найти их как можно скорее.
Я захожу в свою комнату, оставляю сумку, беру сменную одежду и иду в душ.
Горячая вода смывает с меня все следы сегодняшнего вечера…
Я чувствую, что меня клонит в сон. Слишком много событий. Слишком много эмоций.
Перед тем как закрыть глаза, я смотрю на луну, единственного свидетеля событий, произошедших со мной за этот длинный день…
Я просыпаюсь от звука будильника. Вставать совсем не хочется.
Какой сегодня день? Кажется, суббота. Брендон заедет за мной через несколько часов, чтобы отвезти на кладбище.
Сердце снова щемит. Я никак не могу смириться и принять то, что произошло. Каждое утро на меня обрушивается поток воспоминаний и причиняет невыносимую боль.
Сегодня мы все снова соберемся вместе. Я, Брендон, Эван, Хлоя… Она должна была вернуться в город вчера вечером. Макс. Почему при мысли о нем становится так некомфортно в собственной кровати? Чувство вины…
В эту секунду я невольно издаю подавленный вскрик. Мия. Уайт. Вечер. Веранда.
Черт!
Закрываю лицо ладонями и зажмуриваю глаза.
Пусть это будет сон! Пожалуйста, пусть это окажется сном…
Теперь у меня совсем нет желания вставать, одеваться и идти куда-то, где я встречу его. Хочется лечь обратно в кровать, укутаться одеялом и ни о чем не думать. Ничего не чувствовать. Да, именно так: я не хочу больше испытывать какие-либо эмоции! Как жаль, что их нельзя отключить нажатием специальной кнопки или просто заставить себя быть равнодушной. Можно лишь жить дальше, вернее существовать, и подавлять все, что кипит внутри и грозится вот-вот выплеснуться наружу.
Брендон заезжает за мной немного раньше девяти часов, но к этому времени я успеваю собраться и привести себя в порядок. Всю дорогу мы едем молча. Брендон сосредотачивается на дороге, а я борюсь со своими эмоциями и страхом. Да, именно страхом. Но перед чем?
Девять двадцать. Все уже собрались. Нас встречает Лесса. На ее лице нет следа слез, но взгляд – пустой и безжизненный, какой бывает у людей, испытавших на себе удары судьбы, со сломавшимся стержнем.
Как много людей сюда пришло. И все они искренне скорбят. Многих из них я знаю.
Пробежавшись взглядом по толпе, я понимаю, что Шона здесь еще нет. Макс разговаривает с Брендоном. Хлоя стоит возле могилы и смотрит прямо перед собой со странным выражением лица. Эван гладит девушку по плечу, глядя на нее с нескрываемой грустью.
Я медленно подхожу к ребятам.
– Ло?
Подруга, вздрогнув, оборачивается и тут же заключает меня в теплые объятия.
– Господи… Я до сих пор не могу поверить, – произносит она еле слышно.
Ее голос дрожит.
Отстранившись, девушка смотрит куда-то поверх моего плеча.
– Шон. Думаешь, с ним нужно здороваться?
Услышав это имя, я замираю. Слушаю удары сердца. Делаю глубокий вдох.
– Мне нужно поговорить с ним после того, как все закончится, – говорю я. – Подожди секунду.
Я подхожу к Уайту, не позволяя себе добавить во взгляд хотя бы каплю неуверенности.
– Шон, нам нужно будет поговорить, – произношу я, глядя ему в глаза.
На его губах появляется слабая улыбка.
Я начинаю нервно теребить ручку сумки, но, заметив это, прекращаю. Почему я ощущаю себя так, словно стою посреди улицы без одежды?
– «Это была ошибка» или «давай повторим еще раз»? – интересуется Шон.
Я невольно смотрю на его губы и тут же опускаю взгляд. Кажется, кровь предательски приливает к лицу.
– Я не об этом, – произношу я негромко.
Взгляд Шона говорит: «Теперь я знаю о тебе то, что не знала ты сама». Но весь ужас заключается в том, что это правда.
Я невольно останавливаю свой взгляд на Максе, который стоит недалеко от нас. Чувствую себя сволочью.
Это действие не остается незамеченным: Шон сразу перехватывает мой взгляд.
– Шелден, ты…
– Хватит! Я не буду об этом разговаривать, – говорю я. – После того как это закончится… мне нужно кое-что спросить. О двадцать первом октября.
По взгляду Шона я понимаю, что он готов ответить мне на любой вопрос. Не дожидаясь ответа, я иду обратно к могиле.
Через какое-то время все начинают расходиться. Макс, который все это время держал меня за руку, приобнимает за плечи, а я не могу смотреть ему в глаза. Хочу побыстрее оказаться одной в своей комнате.
– Лиз, пока меня не было, что-нибудь произошло? – спрашивает Хлоя.
Я понимаю, что она имеет в виду поиски убийцы.
– Почти ничего, – нехотя отвечаю я. – Нам нужно обсудить кое-что. Со всеми. Пожалуйста, найдите ребят и скажите, что мы сейчас едем ко мне.
Хлоя что-то говорит Максу, и они уходят. А я стою на месте, погруженная в мысли о предстоящем разговоре.
– Я слушаю тебя, Шелден.
Голос прозвучал совсем рядом. Я оборачиваюсь и встречаюсь взглядом с Шоном.
Глубоко вздохнув, произношу:
– Почему ты не сказал мне о том, что был в доме перед тем, как…
Я не могу произнести эти слова.
– Перед тем как Еву убили? – заканчивает мое предложение Уайт.
Я киваю, смотря куда угодно, только не в глаза собеседнику.
– Тебе это было незачем знать. Может, еще спросишь, где я был в девять вечера?
Эта фраза больно режет ножом по сердцу.
– Мне это неинтересно, – отвечаю я, давая ему понять, что не собираюсь продолжать разговор в этом направлении.
Напряженное молчание.
– Мы тогда поссорились с