Разбитые иллюзии - Любовь Михайловна Пушкарева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Свет и Тень… Мужчины безмолвно переглянулись, словно спрашивая друг друга, верить мне или нет. Ну что за… стукнув Вика кулачком, я выкрикнула:
— Верь мне!
И Вик снова прижал меня к себе. Он хотел поверить и поверил. Шон лишь сокрушённо покачал головой. Он сделал попытку защитить меня от меня самой — не удалось. Но теперь он будет чуть спокойнее, зная, что пытался. А ещё я чувствовала, что и он отчасти поверил мне, хоть и понимал, что «потом» нам всем будет очень тяжело.
Пошатываясь, Шон склонился и подобрал браслеты и ошейник. Он смотрел на них, и его лицо темнело. Мы с Виком на мгновение отвлекли его от скорби, но она вернулась. Нас всех словно накрыло тёмным крылом — Смерть отодвинула страсти и надежды живых, напомнив о том, для кого уже всё кончено.
— Я… я хочу остаться один, — тихо произнес Шон.
— Ты уверен? — с опаской спросила я, боясь оставлять его в одиночестве.
— Да, Пати, пожалуйста…
— Хорошо…
Глава 6
Мы, продрогшие, спустились в дом. Как оказалось, нас ждала целая делегация: Ники и Тони стояли у лестницы, а чуть поодаль — Фрешит и Седрик.
— Ну? — не выдержал полуволк.
— Страж забрал душу из тела. Тело рассыпалось, — сообщила я.
Чёрно-зелёные переглянулись.
— Ну… — выдал Фрешит. — Хорошо. Будем надеяться…
И кивнув нам, вышел из зала.
— Тебе что-нибудь нужно? — буднично спросил Седрик.
Я не успела подумать над вопросом, как Вик сорвался размытой тенью и набросился на него.
— Мразь! — человек успел повалить полуволка и даже врезать ему пару раз, покуда быстрее всех соображающий Тони не отбросил его.
Я так и стояла в ступоре, не веря своим глазам.
Из ниоткуда вынырнул Руман и попытался напасть на Вика, но Тони и его отшвырнул. Вик попытался снова наброситься на Седрика, и Тони врезал ему так, что он замер, согнувшись. Оборотни застыли друг против друга, готовые сцепиться насмерть.
— Руман, назад, — раздался голос Седрика, и телохранитель дёрнулся, разрываемый долгом и приказом. — Ко мне!
И волк-пёс подошёл к хозяину…
— Вик??? — выдавила я.
Он уже оклемался от удара, но агрессии не проявлял, понимая, что обойти Тони ему не удастся.
— Что на тебя нашло?
Он лишь дёрнул плечом, похоже, и сам сожалея об этой вспышке.
— Я распустил волков, а ты своих источников, Пати, — едко заметил Седрик. — Ему очень повезло, что я поклялся тебе…
— Не можешь оставить её в покое? Да⁉ — Вик снова завелся до бешенства. — Мразь! Ты же уже получил своё! Что? Не распробовал? Почему бы тебе не оставить её в покое? Почему? Зачем ты поклялся? Тварь! Зачем снова повязал её с собой? Надеешься? На что? Ты — животное на двух ногах! Она никогда! Запомни, никогда не будет твоей! Никогда не взглянет на тебя с любовью! Никогда! Ничего! Не даст тебе добровольно! Ты просто не заслуживаешь этого. И никогда не заслужишь!
Я поняла, что Седрик его сейчас убьет. Он смотрел на Вика бездумным взглядом хищника перед прыжком. Человек сказал лишнее: то, о чём не стоило даже думать, не то что произносить вслух.
— Седрик!
Ноль реакции.
— Седрик!!! — я вложила в голос остатки своих сил.
Он вздрогнул и посмотрел на меня пустым взглядом, как на помеху.
— Седрик, очнись! Возьми себя в руки. Иначе всё будет кончено. Для всех. Очнись!
Он моргнул, приходя в себя, словно вспоминая последние минуты. На мгновение в глазах мелькнул намек на благодарность, кивнув каким-то своим мыслям, он вышел из комнаты, жестом поманив за собой Румана.
Я осела на пол, ко мне тут же подбежала Ники и обняла.
— Что ты творишь, Вик? Что ты творишь? — только и могла произнести я.
— Прости, Пати, я не прав, — произнёс он и тренькнул ложью.
— Кто-то должен был набить ему морду, — меланхолично заметил Тони.
— Молчи уж! Тестостерон ходячий! — заорала я на него.
— Я не из-за прошлого набросился, — объяснился Вик, — а из-за того, что он не может оставить Пати в покое. Он чёрный, она белая. Ничего хорошего он ей не даст. Никогда и ни при каких обстоятельствах.
— Отчего же он всё время стремится к ней? — тихо спросила Ники.
— Потому что Тьма пожирает Свет. Это её природа. Свет может прожить без Тьмы, ему достаточно Тени. А вот Тьма без Света — никак.
Повисла тишина. Все мы заново осмысливали старую истину.
— Вик, ты мне зубы не заговаривай, — я начала оттаивать от испуга. — Ты только что довёл Седрика до того, что он чуть не убил тебя. Ты фактически сам приставил к своей башке пистолет! Скотина ты такая!
Вик посмотрел на меня, потом отвел взгляд.
— Я очень постараюсь больше не делать подобных глупостей, — серьёзно произнёс он.
— Да уж постарайся, — буркнула я. Ну не могла я на него сердиться, не могла. А может, это заслуга Ники, отдавшей мне крохи своей светлой спокойной силы.
— Всё кончено? — Тони задал вопрос бодрым голосом, переключая тему. — Можно ехать домой?
— Нет. Ещё не всё. Шон…
— Грррррр Шон!
Я отмахнулась от этой демонстрации наигранной ревности.
— Свет и Тень, где мне взять силы хоть чуть-чуть, — пробормотала я.
Ники отдала всё, что могла, но стычка Вика с Седриком опустошила меня окончательно. По-настоящему опустошила. Я обвела взглядом мою команду, мою семью. На бледных лицах залегли тени, словно мы прошли через бой, и не один… Собственно, так оно и было.
Кения, пушистый предатель, появился из ниоткуда и потерся о ноги. Да, мне было не до него, но я заметила, как он, прячась в темноте ночи, тёрся о ноги и крылья Стража. Ничем иным, кроме чёрного фамилиара, не могла быть та странная, чересчур подвижная тень.
— Ма, — коротко сообщил черныш, посылая образ Кисс.
А что, это выход. Только ведь наша розово-салатовая пакостница спит ночами, и лететь ей далеко.
— Ми, — «я принесу её».
— Ну, давай, — напутствовала я фамилиара.
Не могу я бросить Шона и ехать домой; не могу его заставить прервать свое скорбное бдение и
