Наследница северных угодий (СИ) - Акулова Лариса

— То, чего я и боялась.

Кто-то пропитал мою одежду ядом.

Глава 37

Кто бы это не сделал, надеялся на то, что Нивес осталась такой же наивной и глупенькой, как и раньше. Приедет радостная домой, переоденется, получит свою дозу яда и быстренько отойдет в мир иной, да еще так ловко, что никто и не заподозрит, что она отравилась. Страшно подумать, что стало бы со мной, не прояви я бдительность — освободила бы место будущей наследницы.

— Госпожа, надо сейчас же сообщить вашим родителям! — подскакивает с места Дота, выглядя испуганной и взволнованной.

— А вот это совсем необязательно, наоборот, мы должны оставить все, как есть. Только нам надо знать о том, что произошло, — беру девочку за руку, останавливая. Та уже порывается бежать разыскивать короля и королеву. Слишком уж честная. А мне нужно время, чтобы как минимум обдумать происходящее, сделать выводы и подготовиться к следующим возможным покушениям, ведь, как только убийца поймет, что с отравлением ничего не вышло, наверняка захочет попытаться вновь меня свести в могилу. И тогда стоит ждать еще куда изощренных методов. Вновь прошу Доту, — никому ни слова об этом. Пожалуйста. — И решаю давить на то, что в слугах в этом мире очень развито, — ты же не думаешь, что я какая-нибудь слабачка, что не может себя защитить? Вот, значит, какого мнения ты о членах королевской семьи... — тяну нарочито разочарованно. Давить на совесть — самое верное решение в подобных случаях.

Дота тут же виновато опускает голову и начинает шмыгать носом, похоже, приготовившись плакать.

— Госпожа, я никогда и в мыслях не держала считать вас слабой или глупой, — по покрасневшим щекам малышки текут слезы, которые она не в силах остановить, видимо, чувствуя глубокий стыд за собственные сомнения. — Просто я волнуюсь о вас. Раньше вы часто болели, а лекари никак не могли понять, почему это происходит, почему их лечение не помогает. И теперь, когда вы вернулись, я боюсь, что ваши родители снова будут дневать и ночевать у вашей кровати, боясь, что вы не выживите после очередного приступа болезни.

Что ж, это многое объясняет. Нивес-то не в первый раз решили сегодня убрать с пути, и до этого пытались. Стало быть, этот человек не просто вхож в королевский дворец, вполне возможно, что и живет тут, может передвигаться по помещениям, не вызывая ни единого подозрения. "Меня больше удивляет, что родители так просто отнеслись к тому, что их дочь, будущая наследница, которая по определению Магии должна быть сильной и здоровой, постоянно болеет. Неужели все лекари бессильны, или же отец с матерью и не пытались особо помочь?", — теперь под подозрением для меня и они. Люди, которые должны следить за мной, как за зеницей ока, как-то легко сдаются.

— Не беспокойся, лекарь в лазарете Академии позаботился обо мне, дал новое лекарство, зелье, которое укрепляет и дарит новые силы, — обманывать ребенка неприятно, но зато так о маленьком происшествии в моей гардеробной не узнают в ближайшее время. Я и не надеюсь, что Дота долго сможет хранить молчание, но по крайней мере получу маленькую фору.

Еще раз строго-настрого девочке запрещаю болтать и отсылаю дальше работать, пока её не хватились старшие, а сама сажусь в то самое кресло, в котором совсем недавно был Кирен. Итак, кто под подозрением? В первую очередь, конечно же, моя младшая сестра, Олвен. Ей моя жизнь покоя не дает, судя по всему, уже очень давно. И, если раньше девушка смирялась с положением, потому что Нивес была тихой серой мышью, то я в её теле сделала многое, чтобы положение сестры в той же Академии изменилось: начала учиться, показывать свои умения, заинтересовала учителей, "похитила" сердечного друга...кто знает, за что еще она может хранить обиду. Во-вторых, мои родители. Те, кто по идее меня должны любить, холить и лелеять, как-то подозрительно долго не могли найти, отчего же болеет дочь. Третьим пунктом идет, как ни странно, наследник ал'Вула. Да, он многое сделал, чтобы завоевать мое доверие, но посчитал нужным разрушить все одним только поцелуем. А также, не смотря на Связь Магии между нами, он все еще не до конца передо мной открыт, имеет море тайн и слишком тщательно их скрывает. Как после этого верить? Верно, никак. Еще не следует вычеркивать из списка тех, кто прислуживает во дворце и незнакомых мне безликих родственников -- все они имеют доступ в мою спальню, следовательно, могли навредить.

Единственный, кого я не подозреваю, это Луми. Он еще слишком мал для подобных интриг. И меня подкупило, как искренне обрадовался приезду сестры, мигом простив прошлое поведение, едва увидел меня и заговорил. На такое способна только по-настоящему невинная душа. Если я и готова кому доверять в северных угодьях, то только братишке.

Так, размышляя, я даже не замечаю, когда именно появляется чашка чая передо мной на столике, но, когда это случается, смотрю на темно-коричневую жидкость с подозрением. Ну уж нет, мне и в голову теперь не придет пробовать что-то непроверенное. Обставляю чашку, отправляюсь в гардеробную. Лучше занять себе примеркой незнакомой одежды, чем пить чай неизвестно от кого. В комнате, где аккуратно развешаны платья и не только, уже темно, приходится наугад хлопнуть в ладоши. Тут такая же система, как и в Академии -- сразу загорается искусственный магический свет. Рассматриваю, что же оставила Нивес дома, не взяв в Академию. Конечно же, первый взгляд привлекают платья, которые тщательно расправлены и переложены между собой плотными слоями белой ткани, которая не дает дорогим тканям соприкасаться. Тут и нарядные, украшенные драгоценными камнями и богатой вышивкой, платья, и более простые для охоты и прогулок, и домашние, такие, что только в своей спальне и наденешь вечером, зная, что больше никто не придет в гости. Дальше разглядываю обувь: туфельки, сапожки, тапочки, пар так много, что их и не сосчитать, и все выглядят удобными. Не удержавшись, примериваю одну меховую, судя по виду мягкой подошвы, домашнюю. Оказывается так тепло, что решаю оставить их на ногах. После этого удержаться уже невозможно. Снимаю с вешалки первое попавшееся платье, скидываю с себя старое и надеваю новое. Большое зеркало в углу с охотой отражает хозяйку. Симпатичная брюнетка в изумрудном платье -- даже не верится, что это я, та, кто раньше куталась в джинсы и растянутые поношенные худи, а кроссовки и вовсе вечно просили каши. Теперь же я выгляжу и правда принцессой: стройная, с чистой кожей, длинноволосая; а платье это просто дополнение. Решаю найти и украшения, чтобы дополнить образ, иначе как-то несолидно получается. Они находятся в отдельном комоде, который неприметно стоит в углу комнаты. Открываю полки и просто оказываюсь вне себя от того, какое же сокровище, оказывается, хранится вот так просто у меня в гардеробной. Неужели в этом мире нет краж среди прислуги? Замочек хотя бы повесили, не по себе даже становится как-то.

Вначале прохожусь кончиками пальцев по драгоценностям. От камней и металла исходит непонятное тепло, которое так и тянет к себе. Не выдержав этого зова, вытаскиваю тонкий браслет из белого золота, украшенный изумрудами. Цвет камней похож на мои глаза, поэтому примеряю прелесть. А после оказываюсь не в силах снять — сидит на руке, как влитой. Дергаю застежку раз, второй, третий, но замочек не поддается, будто кто-то, едва я надел браслет, заварил его навечно.

— Госпожа, время вечерней трапезы, — вновь появляется рядом со мной Дота. Заговорщески прибавляет доверчиво, — я никому не рассказала о том, что тут произошло, честно-честно.

— Умница, так и надо делать — хранить верность тому, кого выбираешь. А я в ответ буду верить тебе и в обиду никому не дам, — обещаю, зная, что так и будет. Девочка-то умненькая, но еще и красивая, а через пару лет и вовсе войдет в самый сок, парней от нее, женихов незадачливых, придется метлой отгонять. Тогда-то и возьму девушку под свое покровительство, сделаю всё, чтобы у нее появилась фамилия. — Мне нужно как-то по-особому одеться?