Зимняя роза - Кэтлин Вудивисс

Накинув капюшон, чтобы было теплее, Эриенн подобрала юбки и быстро перебежала через двор к навесу, где стоял мерин. Поскольку животное больше нисколько не беспокоило Фэррелла, все заботы по конюшне лежали на ней. Эриенн тщательно следила, чтобы мерин был в порядке, поэтому ей казалось вполне справедливым заявить на него свои права. На этот раз девушка была настроена лучше подготовиться к путешествию, чем при бегстве из Уэркингтона.

У нее было дамское седло, оставшееся от матери. Оно не имело столь роскошного вида, чтобы его можно было продать, и именно по этой причине все еще находилось в распоряжении Эриенн. Если бы за седло можно было хоть что-нибудь выручить, отец бы уже давно его пристроил.

Мерин был высок, и хотя Эриенн воспользовалась ступенькой, ей пришлось подпрыгнуть и чуть ли не вползать на лошадь поперек седла. Вслепую Эриенн нащупала ногой стремя, неловко повернулась, устраиваясь в седле и поправляя юбки. Все это время мерин перебирал ногами, заставляя девушку держать поводья натянутыми.

— Стой тихо, Сократ, если не хочешь меня выдать, — увещевала Эриенн, поглаживая коню шею. — Сегодня утром мне надо проскочить украдкой, я не хочу разбудить весь город.

Лошадь тихо ржала и вскидывала голову, показывая свое желание рвануться вперед. Эриенн не видела причин ее сдерживать. Она приняла решение и так же стремилась в путь, как и мерин.

Эриенн пустила коня из-под навеса, и тут же ей пришлось задержать дыхание и опустить лицо, пряча его от налетавшего яростного заряда мокрого снега. Девушку совсем не радовала перспектива еще одной неприятной поездки, но никакая ужасная катастрофа не смогла бы удержать ее дома.

В гостинице продолжал монотонно бубнить Эйвери. Хозяин тем временем отошел к выходившему на фасад окну, чтобы толкнуть локтем Бена и прервать его громкий храп.

— Эй, хватит! Поищи себе другую спальню. Я уже утомился от этих звуков. — Он замолчал, глянул в окно и фыркнул. — Вот у кого-то крепкая шкура. — Он повернулся и махнул рукой в сторону скачущей по дороге всадницы. — Очень скоро она промерзнет до костей. Интересно, кто это… — Он пристальней вгляделся в наездницу, и когда до него дошло, кто это, челюсть его отвисла. — Бог ты мой! Идите сюда, мэр! Разве это не ваша дочь?

Эйвери махнул рукой, успокаивая его.

— Отправилась на базар наверняка. — Он ткнул большим пальцем в объявление на противоположной стене. — Мы несколько повздорили из-за этого. Да уж, было дело. Она и двух слов мне не сказала с тех пор, как мой мальчик развесил эти бумажки. Становится несколько дерзкой, когда все идет не так, как хочет она. Выйти из дома в такой день, уйти от теплого очага — значит, действительно, у нее не все в порядке с головой. А что она… — У Эйвери на лице, проявились некоторые признаки озабоченности, и он шагнул к окну, подтягивая на ходу у себя на брюхе панталоны. — Да она может промокнуть и помереть. Или сорвет нам торги, если будет стоять там и шмыгать распухшим носом.

— Отправилась на базар, да! — хмыкнул Джеми. — Да она на лошади, а за спиной у нее — большой узел. — Он проглотил свой смех, как только увидел мрачную гримасу на вдруг налившемся кровью лице Эйвери. Продолжил он уже почти шепотом: — Я думаю, она всего этого совсем не хочет, мэр. Мне кажется… она уезжает от вас.

Эйвери бросился к дверям и распахнул их, как раз когда дочь проезжала мимо. Он выбежал на улицу, выкрикивая ее имя. Но дочь, узнав голос отца, хлестнула Сократа по бокам и пустила животное по дороге полным галопом.

— Эриенн! — снова закричал Эйвери. Он сложил ладони рупором и опять закричал вслед удалявшемуся силуэту: — Эриенн Флеминг! Вернись сейчас же, маленькая дрянь! Да здесь до самого Лондона не найдется места, где ты сможешь спрятаться от меня! Вернись! Вернись, говорю тебе!

Эриенн охватила паника. Возможно, за отцовской угрозой ничего и не было, но все равно ее планы из-за этого рухнули. Он погонится за ней. Он разбудит Фэррелла, и скоро они будут идти по ее пятам, на чем бы им ни пришлось отправиться в погоню. И если она поедет по дороге на юг, то они настигнут ее. Даже если ей удастся добраться до Лондона, отец обратится к друзьям с просьбой найти ее, наверняка пообещает солидное вознаграждение, если дочь вернут домой.

Вдруг Эриенн осенило. Если она будет ехать по дороге, пока не выедет из городка и не скроется из виду, а потом повернет немного на запад, доберется до прибрежной дороги и двинется по ней на север, возможно, ей все же удастся от всех них уйти. Она улыбнулась своей мудрости и представила, как отец сломя голову несется на юг. Он будет вне себя, когда не сможет найти ее.

Немного отъехав от Мобри, Эриенн придержала лошадь, перевела ее на шаг и принялась высматривать каменистое место, на котором не будет заметно, что она съехала с дороги. Оставив накатанный путь, она двинулась по извилистой тропе через заросли, потом пустила Сократа по каменистому склону и через небольшой и мелкий ручей. К тому времени, когда она направилась к северу, Эриенн уже была полностью уверена, что по ее следу никто не идет.

После того как она по широкой дуге объехала Мобри, Эриенн позволила Сократу идти так, как он сам хочет. Мерин был не способен на продолжительный бег и моментально уставал, когда его пускали быстрым аллюром. Теперь они двигались медленнее, Эриенн острее почувствовала холод и поплотнее завернулась в плотный шерстяной плащ, чтобы укутаться как можно теплее.

При продвижении на север местность становилась все более пересеченной и холмистой. Перед девушкой расстилались усеянные сероватыми озерцами и сливавшиеся со свинцовым небом у горизонта всхолмленные пустоши.

Около полудня Эриенн устроилась под деревом на привал, чтобы перекусить и отдохнуть. Сжавшись калачиком под плащом, она съела кусок холодного мяса и отломила немного хлеба, потом поделилась водой с мерином, пасшимся тут же рядом. Эриенн пыталась расслабиться, но этому мешало настойчивое присутствие выплывавшего из глубин ее памяти и направленного на нее взгляда серо-зеленых глаз. Эриенн раздражало, что он способен выводить ее из себя даже заочно.

Взобравшись снова в седло, она попыталась сосредоточиться на местности. С каждым шагом ехать становилось все труднее, снова и снова путь преграждали лощины и овраги. Продуваемые со всех сторон пригорки и холмы были пустынны, на них встречались только отдельные искривленные ветрами деревья. В глубоких, укрытых от ветров ущельях росли высокие древние дубы. Их ветви расходились в стороны высоко над головой девушки, в кустистых зарослях под ними, через которые Эриенн приходилось вести лошадь, в беспорядке валялись поросшие мхом опавшие сучья.