Беззвездный Венец - Джим Чайковски
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Никс отерла вспотевший лоб. Под низкими тучами, готовыми вот-вот снова пролиться дождем, скопился удушливый зной. Вот уже несколько дней невыносимая жара давила на психику и замедляла шаг. Однако не обращать внимания на настойчивый призыв рожка было невозможно. Любопытство заставило всех выбраться из своих нор.
– Сюда! – указал Джейс.
Он провел свою спутницу через плотную толпу зевак к террасе у самых ступеней. Оттуда открывался панорамный вид на раскинувшийся внизу Брайк. Эта картина необъятного окружающего мира вселила в Никс ужас. В прошлом затуманенный взор сжимал все вокруг нее в тесный комок. Теперь же мир бесконечно простирался во все стороны.
Новый сигнал рожка привлек внимание девушки к болотам.
– Смотри!
В погруженной в полумрак долине мерцали яркие огни факелов. Десятки, сотни, и все они приближались к каменному острову в этих затопленных землях. Доносился отдаленный ритм барабанов, а также мычание буйволов. Теперь уже были слышны резкие щелчки бичей, похожие на треск сухих поленьев в очаге.
– Такое ощущение, будто к нам пожаловали захватчики, – пробормотал Джейс.
Никс оглянулась на него. Ей очень хорошо были знакомы напряженные отношения Халендии с Южным Клашем.
Парень покачал головой, успокаивая ее.
– Сегодня утром в скриптории я случайно услышал про то, что в Мирру отправилась большая охотничья партия. На какое-то время гроза задержала ее в Фискуре. И все же я никак не мог предположить, что их будет так много.
Первые огни факелов достигли края болота. В воздух поднялись алые стяги, однако поскольку ветра, который расправил бы их, не было, знаменосцам пришлось размахивать ими. Хотя расстояние было большим, Никс узнала черную корону на золотом солнце.
– Королевский герб, – заметил вслух Джейс.
Несмотря на жару, Никс почувствовала холодную дрожь.
«Что происходит?»
Ее внимание привлекло оживление на соседней лестнице. Долговязая фигура взбежала вверх, перепрыгивая через две ступени. По походке и телосложению Никс узнала бывшего одноклассника-семилетку. Лицо парня горело возбуждением, едва сдерживаемой радостью. Девушка также знала, что это известный трепач, всегда знающий самые последние сплетни.
– Лэкуиддл! – окликнула его она.
Долговязый юнец с мокрыми волосами едва не споткнулся, попытавшись резко остановиться. Обернувшись, он увидел Никс и скорчил гримасу отвращения. По выражению его лица девушка поняла, что думают о ней бывшие одноклассники.
– Что там происходит? – спросила Никс.
Сделав непристойный жест, Лэкуиддл приготовился продолжить бег наверх.
Однако Джейс протянул руку, схватил его за шиворот, подтащил к себе и удержал на месте.
– Отвечай!
Пожалуй, мокрый Лэкуиддл смог бы вырваться, но, очевидно, он больше был не в силах сдерживать то, что его переполняло.
– Это королевский легион, точно вам говорю! Целая толпа. Среди них есть даже краснолицые вирлианцы! Можете в это поверить?
Холод, охвативший Никс, проник глубже, до самых костей.
Однако Лэкуиддл еще не закончил.
– И кто с ними идет? Кайнджел со своим отцом, верховным градоначальником Фискура! Я бы отдал одно из своих волосатых яиц, чтобы быть вместе с ними!
Никс и Джейс встревоженно переглянулись. У девушки заколотилось сердце. Она снова почувствовала на себе всю тяжесть обезглавленного тела Бэрда, поток горячей крови.
Наконец отпустив Лэкуиддла, Джейс повернулся к ней.
Хоть и освобожденный, Лэкуиддл медлил уходить. Выпучив глаза, он выпалил последнюю новость.
– И, что лучше всего, я слышал, им удалось поймать одну крылатую тварь!
Никс напряглась, представив себе силуэт, прячущийся под балками перекрытий.
– Что?
– Большую, – продолжал Лэкуиддл, широко разводя руки. – Ее пронзили десятком стрел и посадили в клетку. Я так слышал, ее собираются затащить сюда, наверх. Поджарить живьем на костре. Подобающее отмщение за беднягу Бэрда!
Чтобы скрыть свои чувства, Никс отвернулась к двум кострам, ярко пылающим за пеленой дождя. Рот снова наполнился сладковатым вкусом молока. Она опять ощутила тепло крыльев, защищающих ее. У нее в голове прозвучал жалобный стон, полный скорби.
– Жду не дождусь, когда это чудище будет с криками трепыхаться в огне, – бросил напоследок Лэкуиддл и поспешил прочь, горя нетерпением разнести свою новость.
Никс продолжала смотреть вверх. Она уже мысленно погрузилась в окутанный дымом мир боевых криков и военных машин. Снова оказавшись на вершине холма, она устремилась к огромному крылатому созданию, прибитому гвоздями к каменному алтарю, движимая одним-единственным желанием.
Освободить пленника.
Внезапно Никс резко вернулась в свою собственную плоть. Она стояла под моросящим дождем. Скорбные завывания продолжали звучать – как в прошлом, так и в будущем, но они превратились в гул растревоженного улья у нее в голове, разливающийся по всему телу, укрепляющий ее решимость.
Девушка повернулась к приближающемуся легиону.
У нее не было никакого плана – только цель.
«Я должна их остановить!»
Глава 15
Канте уныло стоял под дождем.
Ему следовало бы укрыться в парадной волокуше, откуда верховный градоначальник Фискура и его дочь разгружали горы сундуков и коробок с ее вещами. У двух буйволов, впряженных в волокушу, вид был не лучше, чем у принца: с мокрой шкуры капала вода, животные громко пыхтели и топали по грязи трехпалыми копытами.
Канте не видел никаких причин находиться здесь. Штаны у него уже промокли насквозь. В сапогах хлюпали дождевая вода и болотная жижа. Мокрые волосы прилипли к голове. Казалось, минула уже целая вечность с тех пор, как он в последний раз был сухим, хотя с тех пор прошло не более десяти дней. Впрочем, принц не был уверен в своих подсчетах. Большой отряд покинул Азантийю во время некоторого затишья в грозовом фронте. И все-таки сильный ветер поднимал на море барашки белой пены. Желудок Канте еще не полностью оправился после путешествия через бухту.
Когда охотники наконец высадились в Фискуре, ветер снова усилился до шквального. Почерневшие небеса разрывались изломанными линиями молний. От оглушительного грома содрогались сваи, на которых стояли городские постройки. Отряд застрял в Фискуре на четыре долгих дня, на протяжении которых приходилось довольствоваться соленой сушеной рыбой и солоноватым пивом.
Первоначально Канте радовался тому, что они покинули Фискур, как только черное небо стало серым и гроза ушла дальше на восток. Но затем последовали дни в чавкающей трясине, среди мычащих буйволов, в окружении плотных туч кровососущей мошкары и свирепых оводов, откладывающих под кожу личинки. И все это время, тащились ли охотники пешком, передвигались ли на волокушах, или плыли на плотах, болото всеми силами старалось их поглотить. Колючие лианы цеплялись за одежду и срывали с головы шапки. Но все же это было лучше клыкастых пастей бесчисленных гадюк и гремучих змей, которые свисали с замшелых ветвей или бесшумно скользили в воде.
С каждой преодоленной с таким трудом лигой Канте все яростнее проклинал своего отца. Теперь он жалел о том, что не дал Микейну вступиться за него и отговорить короля посылать своего младшего сына в этот опасный поход.
Единственное преимущество охотников заключалась в их числе. Появление сотни рыцарей и двух десятков вирлианских гвардейцев отпугивало большинство обитателей
