Весь Кен Фоллетт в одном томе - Кен Фоллетт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Скажи, — продолжил он, — если бы ты узнал, что я сделал что-то дурное — или то, что кажется дурным, — ты бы меня поддержал?
Пит ответил не сразу — а когда заговорил, его голос дрожал от волнения.
— Что тут сказать? Мистер Кэрролл, вы для меня как отец. Вот и все.
— Я собираюсь сделать нечто такое, что тебе не понравится. И мне очень нужно, чтобы ты мне верил. Мне нужна твоя поддержка, Пит.
— Все что могу!
— Хорошо. Теперь я иду в дом. Если кто-нибудь появится, посигналь.
Быстрым бесшумным шагом он обогнул гараж и подошел к задней двери дома. Посветил фонариком в кухонное окно. Луч света выхватил из темноты знакомый стол и стулья.
Энтони прожил жизнь, полную обмана и предательства; но при мысли о том, что предстоит ему сделать теперь, его затрясло от отвращения к себе.
Замок на кухонной двери был старого образца, открывающийся с двух сторон; с той стороны в замке торчал ключ. Энтони взял фонарик в зубы, раскрыл свой кожаный футляр, извлек оттуда длинный тонкий инструмент, вроде зубоврачебного зонда. Просунул его в замочную скважину, подтолкнул ключ, чтобы тот выпал с той стороны. Ключ без звука упал на коврик. Энтони повернул «зонд» в замочной скважине, открыл дверь и бесшумно проскользнул в спящий дом.
Он бывал здесь много раз и хорошо знал, куда идти. Сперва проверил гостиную, затем спальню Билли — обе пусты. Заглянул к Бекки-Ма. Она крепко спала, слуховой прибор лежал рядом на тумбочке. Вот и отлично. Энтони прокрался в комнату Ларри.
Он посветил фонариком на кровать — и при виде безмятежно спящего ребенка снова содрогнулся от чувства вины. Но, совладав с собой, Энтони присел на край кровати и включил свет.
— Ларри! — негромко позвал он. — Просыпайся!
Мальчик открыл глаза, несколько секунд растерянно моргал — а затем просиял улыбкой, увидев крестного.
— Дядя Энтони!
Энтони улыбнулся в ответ.
— Пора вставать, — сказал он вполголоса.
— А сколько времени?
— Еще очень рано.
— А что мы будем делать?
— Устроим маме сюрприз, — ответил Энтони.
04.30
Топливо поступает в камеру сгорания двигателя со скоростью около 100 футов в секунду. Две жидкости, встречаясь, мгновенно воспламеняются. Давление возрастает до нескольких сот фунтов на квадратный дюйм, а температура взлетает до 5 тысяч градусов по Фаренгейту.
— Ты по-прежнему любишь Люка, верно? — сказал Берн.
Они сидели в машине возле его дома. Билли не хотела заходить к Берну: ей не терпелось попасть домой, к Ларри и Бекки-Ма.
— Люблю? Тебе так кажется? — уклончиво ответила она. Пусть они с бывшим мужем друзья, эта тема слишком интимна.
— Все нормально, — произнес он. — Я еще много лет назад понял, что тебе надо было выйти за Люка. Наверное, ты никогда не переставала его любить. Меня ты тоже любила, но по-другому.
Это была правда. К Берну она испытывала спокойное теплое чувство — однако рядом с ним не ощущала урагана страсти, памятного ей по кратким и жарким свиданиям с Люком. Когда же она спросила себя, что чувствует к Гарольду — любовь или легкую симпатию, — ответ оказался до огорчения очевиден. Хотя Билли не обладала большим опытом — за всю жизнь она была близка лишь с двумя мужчинами, Люком и Берном, — инстинкт подсказывал ей, что рядом с Гарольдом у нее никогда не закружится голова, что в его объятиях она никогда не ощутит себя беспомощной и сгорающей от желания.
Так, как чувствовала себя с Люком.
— Люк женат. На красивой женщине. — Помолчав немного, она отважилась спросить: — Как ты считаешь, Элспет сексуальна?
— Вопросик… — нахмурился Берн. — С правильным мужчиной — наверное… Мне она всегда казалась холодной. С другой стороны, она и не смотрела ни на кого, кроме Люка.
— Впрочем, неважно. Люк не из тех, кто изменяет женам. Будь она холодна, как айсберг, он оставался бы с ней из чувства долга. — Билли помолчала. — Знаешь, я должна тебе кое-что сказать…
— Валяй.
— Спасибо. Спасибо, что не говоришь: «Ну вот, я же тебе говорил!» Я ценю твое великодушие.
— Неужели ты о нашем знаменитом споре? — рассмеялся Берн.
Она кивнула.
— Ты говорил, что ЦРУ использует мою работу, чтобы промывать людям мозги. И теперь твое предсказание сбылось.
— И все же я ошибался. Ты правильно сделала, что продолжила работу. Нам нужно понимать, как работает человеческий мозг. Да, люди способны любые знания использовать во зло, но это не причина останавливать развитие науки… Послушай, может, у тебя есть какие-то соображения о том, зачем Энтони все это понадобилось?
— Одно-единственное: Люк обнаружил на мысе Канаверал шпиона и отправился в Вашингтон, чтобы сообщить об этом в Пентагоне. Но этот шпион — на самом деле двойной агент, работающий на нас, и Энтони сейчас его защищает.
Берн покачал головой.
— Нет, не сходится. Энтони мог бы просто объяснить Люку, что этот человек работает на нас. Зачем было промывать ему мозги?
— Наверное, ты прав. И потом, несколько часов назад Энтони стрелял в Люка! Я знаю, секретные агенты ради своих целей готовы идти по головам, — и все же не могу поверить, что сотрудник ЦРУ, защищая какие-то свои секреты, способен запросто
