Архитектура 2.0 (СИ) - "White_Light_"

«Что в голове у этой женщины?» — Ольга чуть поднимает брови и качает головой.

— …совершенно недопустимая ситуация, — поддакивает в вышине голос Веры. — Движение по проекту открыто, но он абсолютно обезглавлен. Так быть не может, не должно!..

«Неужели эти грабли всё еще актуальны? — мысленно удивляется и Ольга и возвращается обратно в глубокое течение личных переживаний. — У меня, между прочим, своя ситуация стандарта «не айс».

Вернее, очень даже айс, но нет.

Склонив голову, чтобы не отсвечивать диковатой полуулыбкой, Ольга заодно бросает взгляд на часы, прикидывает возможность смыться из офиса раньше.

Позже, после планерки, не принесшей ей лично ничего нового, пришлось еще принять участие в веб-совещании, где от Центра присутствовали Семенов, Ольга и еще двое товарищей, а от Филиала Алешин с Исиным.

— Золотаревы еще в больнице, — в первых словах в сотый раз (видимо) произнес Алешин, затем отчитался о проделанной работе, о намеченных шагах. «Правильных, надо сказать, шагах» — негласным мысленным хором отметили все «центряне», пожелали успехов, так держать… заодно Семенов озвучил/предсказал Кампински новую командировку в Городок в ближайшее время. Засим с Филиалом расстались. Двое специально приглашенных коллег тоже покинули кабинет, оставив наедине Семенова с Кампински, прикрыли за собой звуконепроницаемую дверь.

«Наверное, чтобы наш яд не потравил работников офиса» — со скукой подумала Ольга после шефского старательно обезличенного вопроса:

— Что там у вас?

Не торопясь отвечать (до зубной боли не желая отвечать ему на какие-либо подобные вопросы), Кампински, чуть вправо склонив голову, пробегает взглядом по столешнице письменно-делового аэродрома. Однажды по Семеновскому же запросу прямо на краю этого стола она разыграла полувампирскую сцену посягательства на начальничью честь. Не рассчитав эмоции, правда, прикусила его за шею слишком сильно — остался след. Небольшой, но видный.

Теперь все это лишь история.

— На Западном фронте без перемен, — негромко отвечает Кампински. — Я не хочу проблем. Я хочу просто работать.

Некоторое время они тестируют друг о друга твердость собственных взглядов. В итоге побеждает дружба.

— Я тебя понял, — глухо, наконец, произносит Семенов, надевает нейтральную маску неплохого, в принципе, начальника. В ней, видимо, проще задать второй скользкий вопрос. — А что там с Питером у тебя? Надеюсь, к ним переметнуться не собираешься?

Не желая мучить Семенова и себя, желая поскорее покончить со всеми непонятками, Ольга сдержанно улыбнулась:

— Вадим Семеныч, я немного с приветом, но это проявление гениальности, а не слабоумия. Мне нравится работать здесь, а в Питере у меня наследство и всякие семейные дела, совершенно никак не относящиеся к работе.

Отмахнувшись от Ольги «а, да, ты же оттуда», Семенов отпускает штатного гения, уточнив, что в командировку ей съездить все-таки придется. Гений, козырнув, покидает кабинет начальства, а один из камерменов, следящий в реальном времени за безопасностью жизни и работы в офисе, отправляет Вере Семеновой короткое сообщение — «ОК».

Поглядывая на часы и задумываясь о кофе, Ольга деловым шагом следует к себе. Она не успевает навести окончательный порядок в текущей папке реальности, когда оракул дня Шаповалова внезапно добавляет в эту папку хаоса — расстроенная (растрепанная ментально) — именно такое впечатление на Ольгу внезапно производит идеально одетая и с уложенной волосок к волоску прической сотрудница. Со скоростью, равной скорости шага Кампински, Лена Шаповала движется навстречу. За несколько шагов до столкновения обе как-то странно кривят губы — не то саркастическая улыбка, не то кривая ухмылка судьбы, и дружно сворачивают к кофейному аппарату, но не доходят до него — их смущает маленькая очередь из трех других сотрудников.

— Слушай, — неуверенно, но с нажимом и надеждой Лена смотрит на Ольгу, когда обе обоюдным желанием останавливаются под сенью каких-то тропических растений, высящихся из плетеных корзин. — Ты же не веришь в случайности, правда?

— Что случилось? — не любит Ольга подобных вопросов, а тем более от сотрудниц в подобном странном душевном состоянии. Шаповалова лет пять уже трудится в инженерном отделе. Неплохой специалист, исполнительная, очень ответственная и обычно спокойная, как танк. Сейчас вокруг нее явно закручиваются невидимые бури скрытых эмоций.

— У меня проблемы, — честно, коротко признается. — Большие и срочные. Семенова… тварь! — негодование отчаянно пробивает брешь в видимом спокойствии. Шаповалова отрицательно качает головой, словно отрекается от последнего слова.

— В общем, — она глядит на Ольгу, словно идет в лобовую атаку, — можешь выйти за меня сегодня на стенд? В Крокусе. Ненадолго.

Глядя Ленке в глаза, Ольга уже согласилась, хотя еще молчала.

— Там Эдик будет со стажерами, — чувствуя согласие, еще не совсем уверенно продолжает Шаповалова. — Я должна была осветить несколько тем. Но я не могу, даже если она меня уволит.

— Без проблем, — наконец кивает Кампински. — А что случилось?

— Я не могу тебе сказать, — извиняясь, едва не плачет Лена.

«Вера же наверняка хотела от тебя подробного отчета по личной проблеме» — догадывается Ольга, повторяет свое — без проблем.

— Темы скинешь?

Явно делая над собой огромное усилие оставаться спокойной, Шаповалова теряет голос и молча кивает.

— По внутренней, прямо сейчас, — голос находится, но звучит несвойственно низким тембром. — Вон… Идет.

Последнее Ленкино тихое замечание для Ольги звучит криком (души). Обернувшись, Кампински замечает Веру, Вера замечает парочку в зарослях тропических деревьев.

— Пойдем, — кивает Ольга Лене. Вдвоем выступают навстречу к изменившей траекторию полета Вере. У последней в глазах светится свое невысказанное беспокойство.

— Семенов тебя вызывал? — задает она Ольге вопрос без каких-либо предисловий. Офис, это, по сути, большой улей, крепко склеенный ежедневными сплетнями. Говорят, даже язык человечества из сплетен родился и уже потом дал толчок к развитию вида.

— Да, веб-совещались с Городочным Филиалом, — мирно отвечает Кампински, но Вера все равно ждет подвоха и, возможно, следующую Ольгину фразу воспринимает как «подвох минимальный».

— Командировку главный пока решил отложить, чтобы я смогла вместо Лены выйти на стенд.

Выглядит при этом Кампински совершенно невинно и искренне. Шаря взглядом по ее лицу, Вера произносит неуверенное «а-а».

— Зайди ко мне на два слова, — это звучит тверже.

Взгляд Ольги становится холоднее.

— Сейчас? — совсем ледяным звучит ее голос. Вера от этого льда только тает и отпускает:

— Позже, — полоснув затем Шаповалову взглядом-бритвой, еще раз повторяет «позже» и уходит, будто убегает, прочь.

***

Задав команду «горячими клавишами», Рита несколько секунд следит за исполнением и свободно выдыхает, когда, подумав и покрутив виртуальное колесико, ноутбук бодро рапортует об успешном сохранении изменений, внесенных в одну из версий проекта.

— Теперь можно и чаю… — откинувшись на спинку стула, Рита закидывает руки за голову, встряхивает еще слегка влажные после душа кудряшки и некоторое время сидит, бесцельно и расслабленно глядя вперед, в невидимый пока еще никому проект питерской старинной квартиры, должной родиться заново, но сохранить в перерождении все свои фамильные черты и «породу».

Хмыкнув на косноязычие при формулировании собственных же мыслей, Рита рывком поднимается из кресла, разминает ноги, потягивается и, прихватив со стола две чашки из-под кофе и чая, несет их в сектор кухни.