Буря страсти - Лаура Паркер

— Ты не доверяешь мне? — оскорбился Джейми.

— В этом деле я не доверяю даже себе, — с горькой улыбкой ответил Квинлан.

Джейми проникся печалью предстоящей встречи.

— Ты сможешь выполнить это, Перо?

— Смогу. — На лице Квинлана отразилась та же решительность, что несколько месяцев назад вселяла в солдат уверенность и побуждала их идти на смерть.

Джейми тоже прошел через ужасы сражения, но на этот раз его готовность подчиняться оказалась не столь велика.

— И все же… ну… лгать и лишать ее…

— Мои действия полностью обоснованны, — спокойно возразил Квинлан. — Я выполняю клятву, данную другу.

— Можешь называть это как угодно, — с сомнением продолжал Джейми, — а результат тот же: мы обманываем жену друга.

— Можешь называть это как угодно, если тебе легче от этого, — повторил Квинлан и выхватил у приятеля перо. — Полагаю, мы закончили.

Джейми принялся смахивать с рукава несуществующую пылинку — верный знак того, что ему не по себе.

— А Харрис помнит свою роль?

Квинлан пристально посмотрел на друга. За долгое путешествие он многократно задавался вопросом, правильно ли он поступил, позволив Хокадею сопровождать его. Просьбу помочь ему найти предлог, чтобы на время уехать от Роллерсонов, он не посчитал веским аргументом.

— Помни о своем долге по отношению к Рейфу. Тебе нет надобности в подробностях знать мою роль. Хотя бы в одном твоя совесть останется чиста.

Пробурчав что-то нечленораздельное, Джейми опять заговорил о своих сомнениях:

— И все же письмо…

— К черту письмо!

Хотя Квинлан и не повысил тона, прозвучавшее в его словах ожесточение до предела накалило атмосферу внутри кареты. Он в сердцах захлопнул блокнот и, отшвырнув его в сторону, уставился в окно. В нем шла внутренняя борьба. Не в первый раз он пожалел о том, что писал письма за своих друзей. Но сделанного не воротишь. Только трус испугается мучений, через которые предстоит пройти, исполняя свой долг.

Вид леди Корделии шокировал ее гостей. От улыбающейся красавицы не осталось и следа. Очаровательный румянец исчез, и на фоне черного траурного платья ее кожа выглядела мертвенно-бледной. Блеск голубых, как колокольчики, глаз потух. Некогда стройная и соблазнительная, она стала худой как скелет. Черная шаль скрывала красоту темных густых волос.

Однако ее движения сохранили присущую молодости стремительность. Она приветливо протянула руку Квинлану, которого дворецкий проводил в гостиную для утренних приемов.

— Графиня, надеюсь, вы в добром здравии, — проговорил Квинлан, пожимая холодные тонкие пальцы.

— Я чувствую себя неплохо, лорд Кирни. — Делла улыбнулась, но это была жалкая тень той улыбки, какой она встретила его, когда они с Рейфом заехали навестить ее. — Я жду вас уже целый месяц, с тех пор как пришло ваше письмо. Я рада, что вы привезли с собой господина Хокадея. — Она кивнула Джейми. — Мой дом всегда открыт для друзей Рейфа.

Квинлан отметил, что она без колебаний произнесла имя мужа, и его снова охватили угрызения совести за тот спектакль, который им предстоит сыграть.

— Прошу простить меня за то, что принимаю вас в такой обстановке, но я не могу прервать свою работу даже на время нашей беседы. — Делла подошла к столу с разложенными на бумаге свежими цветами. — Перед вашим приездом я как раз готовила эти розы для лорда Хиллфорда. Нужно действовать быстро, чтобы успеть сохранить их в первозданном виде. Не знаю, джентльмены, известно ли вам, что Рейф очень любит розы.

— Известно, — излишне бодро отозвался Джейми. — Когда мы были в Испании, он собрал несколько новых сортов, чтобы отправить их домой.

Делла кивнула.

— Два из них мы посадили в саду. Это было как раз перед нашей свадьбой. — Она посмотрела на Квинлана. — Мы очень сожалели, что долг помешал вам присутствовать на церемонии.

— Я тоже. — На мгновение их взгляды встретились, и каждый со всей остротой осознал, сколь велика утрата.

— Леди Хиллфорд, позвольте помочь вам, — предложил Джейми.

— Как вы добры. О нет, не трогайте бутон, господин Хокадей. Он может погибнуть. Давайте я покажу вам, как надо делать. — Ее руки сновали легко и уверенно — было видно, что она хорошо знает свою задачу. — Сначала перетяните ниткой стебель. Потом осторожно обмакните срез в расплавленный воск. — Она пальцем проверила температуру воска, плавившегося в миске на треножнике, под которым горела свеча. — Воск не должен быть слишком горячим, иначе можно повредить стебель. А теперь, лорд Кирни, окажите любезность, уложите розу, подготовленную господином Хокадеем, в бумажный кулек.

— Да, конечно. — Квинлан внимательно наблюдал за Деллой, упаковывая розу. — В детстве я помогал матери обрабатывать цветы. Она заготавливала их, чтобы украшать дом к Рождеству. Кусочек лета среди зимы.

— Надеюсь, мне не придется так долго хранить эти цветы. — Она повернулась к Квинлану, лицо ее зарделось. — Я уберегу их от ранних морозов. День рождения Рейфа в октябре, и я не хочу, чтобы он посчитал меня невнимательной женой. Он и так пропустил все прелести лета. Поэтому я стремлюсь сохранить капельку лета до его возвращения.

— До его возвращения! — встревоженно воскликнул Джейми. — Неужели вы имеете в виду…

— Полагаю, — заговорил Квинлан, с силой сдавив плечо Джейми, — господин Хокадей не понимает всех тонкостей женской скорби. — Он вглядывался в лицо Деллы, пытаясь увидеть признаки страдания. — Я слышал, вы сохранили надежду на то, что останки лорда Хиллфорда привезут на родину. Розы будут ему прекрасным памятником.

Голубые глаза Деллы вспыхнули.

— Вы, лорд Кирни, усмотрели в моей работе не тот смысл, что я вкладываю в нее. Я сохраняю эти розы не для могилы Рейфа. Я украшу ими дом к его приезду. Дело в том, что я не верю в его смерть.

Квинлан резко дернул головой, заметив, что Джейми снова собирается заговорить.

— Позвольте спросить, графиня, на чем основывается ваше неверие?

Делла вернулась к цветам.

— Я знаю, что бельгийские крестьяне подбирали раненых солдат и выхаживали их. На прошлой неделе вернулся сын леди Кэрролл. Это настоящее чудо.

Квинлан обратил внимание на то, что у нее дрожат руки, и в нем зародились опасения по поводу ее душевного здоровья. Иллюзии не излечат ее дух. Он решил осторожно развеять ее надежды.

— Ситуация с господином Кэрроллом не та, что с лордом Хиллфордом. Кэрролл был легко ранен, но повредился в рассудке и побрел куда глаза глядят, прочь от поля боя. Его знание французского было настолько великолепным, что крестьяне приняли его за французского солдата и отправили в Париж. Только там, причем совершенно случайно, его встретил на улице однополчанин.