Из Солнечной системы к ближайшей звезде - Павел Шаров

        – Я настоящий, – ответил Вася.

        – А какая разница?

        – У меня есть папа и мама, а у тебя нет.

        – Интересно. Я что, сам, что ли, родился?

        – Нет, тебя на заводе сделали.

        – А какая между нами разница?

        – Ну, я должен кушать, чтобы жить, а ты нет. И потом, ты все знаешь, а я не все.

        – А мне кажется, наоборот, ты все знаешь, а я ничего.

        Появился  Федор Иванович.

        – Ну, как наш больной? Очнулся? Прекрасно.

        – Только он ничего не помнит, – сказал Вася.

        – Ничего страшного. Сейчас у него идет перезарядка информации. Еще один денек, и он у нас все вспомнит.

        Вася почти весь день учил ПИПа произносить забытые им слова и объяснял, что есть что. Память к ПИПу быстро возвращалась. Через день ПИП все вспомнил и сам стал объяснять Васе то, что Васе было непонятно. А еще ПИП хвалился перед Васей своей левой отремонтированной рукой.

        – Видишь, она у меня еще длинней стала. Надо будет Федору Ивановичу сказать, чтобы он мне и ноги удлинил. Пригодится.

        Через полтора месяца полета космолет приблизился к самой большой планете Солнечной системы – к Юпитеру. На экране космонавты наблюдали огромный красного цвета шар. Этот шар по объему был в тысячу раз больше, чем Земля. И даже больше, чем в тысячу раз. На поверхности Юпитера были видны длинные полосы параллельно экватору. Это газовые течения, скорость которых достигает ста метров в секунду. В одном месте космонавты увидели большое красное пятно размером в три тысячи километров.

        – Это газовый вихрь, – объяснила мама. – Он в телескоп с Земли наблюдается уже более четырехсот пятидесяти лет. То затухает, то снова возникает, но никогда совсем не пропадает.

        – Мама, а на Юпитере кто-нибудь живет? – спросил Вася.

        – Нет, это мертвая планета. Ее атмосфера состоит из водорода, гелия и многих других газов, которыми живые существа дышать не могут. А под этой атмосферой простирается океан из жидкого водорода. Это кладовая энергии будущих жителей Солнечной системы, потому что водород является основой получения энергии путем превращения  его в гелий. В этом смысле Юпитер похож на Солнце. Только маленькое и холодное.

        Афанасий включил ближний обзор космоса вокруг Юпитера. На экране стали появляться один за другим более десятка спутников. Самый крупный из них, Ганимед, и был конечным пунктом путешественников в Солнечной системе. С космической станции Ганимеда отряд космонавтов  должен был стартовать в межзвездное пространство.

        Ганимед, так же как и все остальные спутники Юпитера, был похож на большой ледяной голыш. Только один из спутников, Ио – самый близкий к Юпитеру – пыхтел непрерывными извержениями многочисленных вулканов.

        – Ганимед, – объясняла мама Васе, – в диаметре в полтора раза больше нашей Луны. Он обращается по орбите вокруг Юпитера на расстоянии от него в один миллион километров. Весь покрыт льдами. Но есть и небольшие возвышенности. Очень похож на него спутник Европа, который размером чуть меньше нашей Луны и обращается вокруг Юпитера в полтора раза ближе, чем Ганимед. Европа вообще круглая, без возвышенностей. На обоих этих спутниках созданы наши космические базы. На этих базах будут собираться межзвездные корабли. Первый уже собран.

        – Мама, а почему их нельзя собирать на Земле?

        – Можно и на Земле, но только эти корабли очень большие, и им трудно преодолеть притяжение Земли. Кроме того, ты теперь знаешь, как опасно добираться от Земли до крайних планет Солнечной системы. Да и скорости, на которые рассчитан межзвездный корабль, можно развивать только здесь, где меньше вероятности встретиться с космическим мусором, то есть с метеоритами, космической пылью и так далее.

        – Мама, а разве Юпитер – это последняя планета в Солнечной системе?

        – Нет, не последняя. Дальше будет Сатурн. Он почти в два раза дальше от Солнца. Там тоже есть станция. За ним Уран – в четыре раза дальше от Солнца, чем Юпитер, Нептун – в шесть раз, и самая последняя планета Плутон. Он в восемь раз дальше от Солнца, чем Юпитер. С этих планет Солнышко видно, как маленький мячик, и солнечное тепло туда не доходит. Поэтому там очень низкая температура, доходящая до минус двухсот тридцати градусов.

        – А мы увидим эти холодные-прехолодные планеты?

        – Вот когда стартуем в межзвездное пространство, мы на прощанье посмотрим и скажем до свиданья всем планетам Солнечной системы. А сейчас папа приготовился снижать скорость космолета перед посадкой на Ганимед. Надо приготовиться.

        – Внимание, – прозвучал голос Афанасия Николаевича, – приготовиться к торможению космолета. Ускорение десять метров в секунду за секунду. Время торможения пять часов. 

        – А что это за ускорение в десять метров в секунду за секунду? – спросил Вася.

        – А это значит, что тебя прижмет к потолку силой, равной земному притяжению, – сказала мама, – то есть ты будешь чувствовать себя, как на Земле.

        – Ура – обрадовался Вася – а то надоело ползать на этих магнитных присосках, не зная, где верх, а где низ.

        – Сейчас узнаешь, – сказал ПИП, уводя Васю к потолку.

        Включились двигатели торможения. В ту сторону, куда летел космолет, устремились огненные струи из боковых двигателей. Космонавтов прижало к потолку. Казалось, что космолет встал на-попа, и теперь, чтобы оказаться в секторе управления, надо было спускаться по лесенке. Чтобы ничего не случилось, ПИП укрепил Васю, Тузика и Барсика на потолке. Делать было нечего, и Вася с ПИПом стали рассказывать друг другу сказки. Когда сказки кончились, космолет все еще тормозил. Стало скучно. Вдруг по радио раздался голос папы:

        – Приготовиться к переориентации.

        – Что это? – спросил Вася.

        – А это значит, что мы приближаемся к спутнику Ганимед, и папа Афанасий будет разворачивать космолет носовой частью от спутника, для того, чтобы обеспечить посадку на главные двигатели.

        Действительно, боковые тормозные двигатели перестали работать, в космолете опять восстановилась невесомость, Вася с ПИПом снова перебрались на пол и перетащили туда Тузика и Барсика. Афанасий включил главные двигатели, и пол снова стал полом, а потолок потолком. Космолет тормозил главными двигателями, при этом его носовая часть была обращена от спутника. Вася с ПИПом по лесенке полезли вверх в сектор управления космолета и увидели на экране большущий ледяной шар. Отец включил безынерционную связь, и на экране появились улыбающиеся лица группы строителей со спутника Ганимед. Старший из них Лу Синь доложил Афанасию Николаевичу:

        – Обстановка нормальная. Мы готовы к приему космолета.    

        Они поговорили несколько минут о том, что везет на Ганимед наш космолет, какое оборудование, продовольствие, запасные части электроники и так далее. Затем старший из строителей попрощался, и на экране снова появился спутник Ганимед.

  На спутниках Юпитера Ганимеде и Европе

        Космолет приближался к пункту назначения. Вот спутник Юпитера стал большим, во весь экран. Вот стали видны его безбрежные ледовые просторы. Ганимед напоминал сплошной ледник. А вот на одной из возвышенностей появилась точка, которая росла, росла и превратилась в большую-большую платформу. Афанасий Николаевич увеличил работу двигателей, и космолет плавно состыковался с платформой. Платформа вдруг вздрогнула и пошла вниз, в толщу грунта.

        – Вот это лифт, – удивился Вася.

        – Да, это лифт вакуумной камеры, – ответил отец. – Сейчас мы опустимся на дно, сверху лифт закроется. Нам в огромную камеру, где находится космолет, закачают воздух, и мы спокойненько выйдем в подземный город, а ремонтная группа приступит к осмотру космолета и к ремонту неисправностей, которые образовались во время нашего путешествия через пояс астероидов.

        Внизу космонавтов встречала группа местных строителей во главе с Лу Синем. Здесь все его звали Мэром Ганимеда, а чаше – просто мэром. Мэр поздоровался со всеми космонавтами и пригласил их пройтись по подземным владениям. После легкого ужина, на котором гостей угощали какими-то ракушками, мэр пригласил космонавтов в конференц-зал и стал рассказывать о своем житье-бытье.

        – Ганимед, – говорил он, – это конечная точка технологического освоения Солнечной системы. Есть еще станция на спутнике Европа, который обращается вокруг Юпитера на расстоянии шестисот семидесяти тысяч километров, то есть в полтора раза ближе, чем мы, да станция на спутнике Сатурна Титане. Но там пока работы в начальной стадии. На Ганимеде для построения подземного города был выбран один из самых крупных кратеров, которых здесь не так уж и много. Люди углубили кратер, насколько это было возможно сделать в каменной глыбе. Затем кратер накрыли непроницаемой крышей, и получилось огромное помещение. Более половины Ганимеда покрыты глубокими бороздами. Эти борозды тоже были покрыты непроницаемым покрытием. Таким образом, мы получили возможность расширять наш подземный город в этих естественных, созданных природой пространствах. Все эти пространства разделены на большие отсеки воздухонепроницаемыми стенами, которые раздвигаются, когда нам это надо. Сделаны эти отсеки для того, чтобы защититься от потери воздуха, если вдруг в один из таких отсеков попадет метеорит. Есть отдельные отсеки, где верхнее покрытие выполнено из светопроницаемого материала. В этих отсеках можно любоваться без оптических приборов тем, что происходит в космосе вокруг Ганимеда. Почти вся поверхность Ганимеда покрыта льдами, и у нас нет недостатка в воде. В огромных водных резервуарах мы разводим рыб, ракообразных и другие живые организмы, которыми и питаемся. Тепловой режим поддерживается подземными установками водородного синтеза. Водород добывается электролизом из воды, а воды здесь, сами понимаете, безграничное количество. Вся наша технология от электромагнитного транспорта до непрерывно работающих врубовых машин, расширяющих наше жизненное пространство, тоже берет начало от установок водородного синтеза. А теперь, – сказал мэр, – я предлагаю вам небольшое путешествие по нашим владениям.