Боги, пиво и дурак. Том 2 - Ник Гернар

— Как странно. Я не слышал ничего подобного даже от Майи. Ты уверен, что не ошибаешься? И что наши старшие в курсе всей этой истории?

— Разумеется, в курсе. Об истинной цели воинов не знают разве что чужаки из других миров и простые горожане. Все, кто поступает в школу воинского мастерства, по обычаю должны подписать клятву, где все это прописано. Правда, в школе Януса мне ничего не предлагали подписать. Но когда я спросил Азру, отчего он не хочет послужить богам и нашему миру, он рассмеялся, взъерошил мне волосы, как ребенку и заявил, что ему и в нашем мире хорошо. Но ведь это неправильно, Даниил. Это как-то... стыдно.

Я вздохнул.

— Знаешь, я бы на твоем месте не стал так решительно обвинять наших старших в чем-то неприглядном. На трусов и глупцов они похоже меньше всего. Допускаю, у школы Яна какие-то свои правила, и какие-то немножко нестандартные цели, о которых мы просто пока не знаем. Так что не торопись с выводами.

Я погасил папиросу, и мы вернулись в теплую харчевню.

Ну вот. Хотел ты, Даня, сделать себе мозгоразгрузку, а вместо нее какая-то мозгонагрузка получилась.

Но лучше так, чем жить и по-прежнему не понимать важных вещей, которые, как оказалось, имеют огромное влияние на каждого местного обитателя.

— Слушай, а ты не мог бы мне объяснить структуру мира в целом? — попросил я Эрика, когда мы уселись за стол.

Поднявшийся ветер зашуршал по стеклам мелким дождем, желтый свет уютно разливался по опустевшей на ночь харчевне — идеальная обстановка для душевного разговора.

— Разве Ян тебе еще не рассказывал? — удивился Эрик.

— Рассказывал, конечно. Но, как я теперь понимаю, рассказ этот был очень уж кратким и больше переполнен эмоциями самого Януса, чем важными фактами.

— Вот как? — усмехнулся Эрик. — Ну, это мы сейчас поправим. Теологию, пантеонику и историю в меня вбивали розгами начиная с пяти лет. Сейчас только пива себе налью.

Он поднялся из-за стола, зашел за стойку и вскоре вернулся оттуда с тарелкой ветчины и кружкой пива.

— В общем, как говорили мне в детстве, вселенная — это такой храм с колоннами, построенный богами под вечным и незыблемым небом. У вас как-то иначе об этом рассуждают?

— Я всегда думал, что вселенная — это космос и мириады звезд, — пробормотал я. — Галактики там всякие...

— Звезды у каждого мира свои. Какое отношение они имеют к вселенной в целом? — удивился Эрик.

— У нас нет никакого понимания о других мирах. Только в разных религиях упоминаются некие «особые места», находящиеся как бы... в другой реальности, в духовном мире. К примеру, мир демонов — ад, мир ангелов и бога — рай.

— Как странно, — проговорил Эрик. — Разве демоны по своей сути не близки к богам? Отчего же их выселили в какой-то другой условный мир?

— Это ты меня спрашиваешь? — усмехнулся я. — Не я же все это придумал. Впрочем, есть культуры, где всякие духи и божества обитают в одном потустороннем пространстве, куда и приходит после смерти душа человека.

— Ладно, я уже понял, что ничего-то вы не знаете об истинном устройстве вселенной, — вздохнул Эрик. — Правда, понятия не имею, как можно так жить... В общем, на самом деле существует четыре донорских мира. Они энергетически подпитывают и поддерживают наш мир. Ну а над всеми нами возвышается место обитания Великого Пантеона перворожденных богов. Тех, кто создает, поддерживает или разрушает порядок вещей и законы, на которых держатся все наши миры.

— А чем отличаются первородные боги от всех остальных?

Эрик фыркнул.

— Ну... Это как спросить, чем отличается наследник графства от своего внучатого кузена, который еще и пятый в собственной семье. Перворожденные или первородные боги появились на свет раньше всех остальных и являются необходимым условием, чтобы вселенная существовала. Все остальные — их создания, и они вынуждены подчиняться.

Я присвистнул.

— Вот теперь начинает что-то проясняться. А откуда появились самые первые боги?

Эрик развел руками.

— Понятия не имею. На этот счет есть десяток легенд, но полагаю, они имеют слабое отношение к реальности.

— А как их зовут? Кто они вообще?

— Первородные боги? Ну, их много. Деус, Кетцаль, Афина, Аид, Кронос Беспощадный и мятежный Гефест...

— Погоди, — перебил я его. — Все эти имена известны и в нашем мире!

— Так и должно быть. Вера и подношения донорских миров усиливает Пантеон, так что едва ли не в каждом из них есть свой культ, посвященный всем этим богам. Иногда культ умирает, и тогда боги создают новую историю, дают богу еще одно имя и запускают колесо заново. Вот так это работает.

— А зачем тогда маленькие божки, обитающие среди нас?

Эрик пожал плечами.

— Честно? Не знаю. Они, конечно, влияют на наши реалии, но по большому счету без них ничего не изменилось бы. Мой учитель считал, что эти боги — благословение нашего мира и великая честь, поскольку мы можем общаться с бессмертными и получать от них великие знания. А лично мне кажется, что они — физическая связь с миром Перворожденных богов. Необходимая ступенька, без которой взаимодействие между человеческими мирами и богами было бы затруднено.

Я хмыкнул.

— Умно, кстати. Может, так оно и есть.

— Может, — улыбнулся Эрик.

— Подожди, а зачем всем этим ужасным и великим...

— Ты слова-то подбирай, — нахмурился Эрик. — Нашел над чем подшучивать.

Я покачал головой.

— Извини, это уже привычка. Не то чтобы я выказывал какое-то демонстративное неуважение или что-то в этом роде. Просто так легче не свихнуться.

— Ладно, — уже с улыбкой отозвался Графыч. — Так о чем ты хотел спросить?

— А зачем богам это самое Великое Воинство?

— Божественное, — мягко поправил он меня. — Затем, что энергии, исходящие от Чаши Созидания, так сильны, что время от времени порождают самых настоящих демонов.

— Это тоже легенда?

— Не совсем. Пятнадцать лет назад одно такое порождение спустилось в наш мир. Мой отец был одним из тех, кто участвовал в операции по уничтожению этой твари. Он рассказывал, что монстр был огромен, как гора. Чудовище вошло в город Песчаный и превратил там все в мертвую пустыню. Две сотни королевской гвардии и отряд добровольцев, среди которых был мой отец, сражались