Надзиратель планеты Земля - Екатерина Михайлова

— Нет, — неожиданно для себя ответил мужчина. — Я не в порядке.

И прежде чем он успел заткнуться, слова полились из него, как вода из выкрученного до отказа крана.

— Знаешь, за все годы я так и не смог привыкнуть к жизни на Земле. На моей родной планете жизнь людей идеальна, потому что они всегда знают, что делать, как поступать. Наперед знают свой путь. Но я… со мной всегда что-то было не так. Потому что я не знал. Я всегда сомневался в том, что мне говорили. И в итоге, ну, в общем, я оказался здесь.

Многие годы я презирал Землю, считал себя лучше. Я верил, что исправился, действительно верил в то, что встал на истинный путь. Но теперь я не знаю… Я просто снова облажался. И самое ужасное, что я не понимаю, где.

Должен был ли я быть с Корпорацией до конца? Верить в них, служить их идеалам даже после всего, что узнал? Или может, я сразу должен был догадаться, что дело нечисто? Если бы я не сделал этот дурацкий доклад, то… то тогда…

— Тише… — Кейси аккуратно погладила его по спине. — Это не твоя вина.

Но Найтвуд только замотал головой. Он ничего не видел перед собой и ничего не чувствовал. Совсем ничего.

— Я считал себя лучше, — продолжал он, — но я был не прав. Я не исправился и ничего не понял. Наоборот, только запутался еще больше. Я смотрю на Грэма и на тебя и вижу, что у вас есть цель. Вы знаете, что и зачем вы делаете. И вы уверены, что это правильно. А я просто… Я везде чужой. Мне нет места на Октавии, и здесь мне тоже нет места после всего, что я натворил.

Найтвуд задыхался. Ему казалось, что он тонет. Тьма смыкается вокруг, а свет отдаляется все дальше и дальше. Он не может выбраться, не может выплыть, не может дотянуться до удаляющегося света, потому что тьма, влекущая на дно, на самом деле — внутри него.

— Так создай его, — произнесла Кейси, заставляя его вынырнуть.

— Что? — не понял Найтвуд. — Он чувствовал себя разбитым, больным, сломленным.

— Свое место. Если у тебя нет места, создай его, — повторила девушка.

Найтвуд удивленно посмотрел на нее, не вполне понимая, что она имеет в виду.

— Ты не понимаешь. Как ты не видишь: мне нет места ни здесь, ни там. На Октавию я не смогу вернуться из-за того, что произошло. А на Земле… ну, Земли скоро не будет.

— Расскажи, что случилось на Октавии, — вкрадчиво попросила Кейси.

Найтвуд помялся. Он не привык раскрываться перед людьми. Честно говоря, до последних дней, до Грэма и Кейси, он годами ни с кем не говорил. Мальчишка, с которым они играли в шахматы по выходным, да старик мексиканец, продающий сигареты — вот и все его контакты.

Но сейчас что-то надорвалось внутри. Найтвуд чувствовал, что должен поговорить с кем-то, иначе эмоции просто разорвут его на части. К тому же, для человека, который хочет что-то скрыть, он и так сказал слишком много.

— Я был еще зеленым мальчишкой, — начал он, — когда мы создали «Башню». Мы — это я и мои друзья, по большей части хакеры. Те, кто не хотел следовать предназначенному им пути либо не верил в то, чему нас учили. В общем, в «Башне» состояли те, кто сомневался в общественной системе.

Суть «Башни» состояла в том, чтобы создать организацию, стоящую над общественными и государственными структурами. Организацию, которая следила бы за ними и могла беспристрастно судить об их действиях. Как я сказал, мы не верили правительству, а потому взламывали их сервера, влезали в базы данных, искали документы, а затем выкладывали в открытый доступ.

По сути, мы не занимались ничем серьезным. Просто мальчишки, что мы могли знать о реальных делах? Хаотичные сведения, собранные нами, никому не могли навредить, как и дать ответов на наши вопросы. Но однажды, почти случайно, я наткнулся на кое-что важное.

Я взломал правительственную военную программу и нашел документы, доказывающие, что правительство устраивает секретные военные операции на территории суверенных государств. Я был на седьмом небе от счастья, получив доказательства того, что мы были правы.

Конечно, мы выложили эту информацию в сеть, сочтя, что люди должны об этом знать. Я чувствовал себя настоящим героем.

А на следующий день ко мне в дверь постучали с ордером на арест. Меня обвиняли в том, что по моей вине пострадали люди. Но это была чистой воды ложь. Им нужно было дискредитировать деятельность «Башни», объявив нас преступниками.

Данные, собранные мной, убрали из сети на следующий же день. «Башню» закрыли, а меня посадили. Но просидел я недолго. Вскоре меня завербовали лететь на Землю по программе перевоспитания заключенных.

Остальное, думаю, ты и сама знаешь.

Только закончив рассказ, Найтвуд решился посмотреть на Кейси. Она смотрела на него немного удивленно, словно не узнавала. Но в ее взгляде не было осуждения, только грусть.

Девушка взяла его за руку, улыбаясь краешками губ. Ее глаза были синими, как глубины океана.

Найтвуд схватил с кофейного столика чашку, делая большой глоток. Он поперхнулся и закашлялся. Ему вдруг стало ужасно неловко за свою откровенность. Он не понимал, что он здесь делает и зачем рассказал все это малознакомому человеку.

Он поспешно поднялся с дивана.

— Пожалуй, мне пора, — проговорил он, не глядя на Кейси.

— Постой, — остановила его девушка, поднимаясь следом. — Хватит убегать.

— Убегать? Я не убегаю. — Найтвуд удивленно посмотрел на нее.

— Это именно то, что ты делаешь, — спокойно произнесла Кейси, стоя напротив. — Убегаешь от проблем, от Корпорации, от того, что произошло на Октавии. От меня.

Сердце ухнуло куда-то в пропасть. Его бросило в жар, по венам потекли электрические разряды. Он посмотрел на Кейси и понял, что не может двинуться с места.

— Я не такой сильный, как ты, — глухо произнес мужчина. Голос не слушался.

— Нет, ты такой. — Кейси шагнула к нему, оказавшись совсем рядом.

Найтвуд закрыл глаза, чтобы вдохнуть ее запах. Благоухание пряных духов мешалось с крепким запахом кофе и ароматом жасмина, который исходил от ее тела. Найтвуд ощутил, как закружилась голова, будто во сне, когда вдруг теряешь почву под ногами и начинаешь падать. Ты не можешь контролировать это, все что ты можешь — это проснуться. Но когда он открыл глаза, она не исчезла. Кейси все еще стояла напротив, смотря на него своими большими синими