Фэнтези - Валентин Ковалев

   Вечером того дня, когда Настя заявила Вандереру что отправляется с ним, Михей решительно подсел к Аватару и сказал:

   - Вот что, парень. Настена свои соображения тебе уже высказала. Теперь послушай меня. Помнишь, что я тебе рассказывал о "Дыхании леса"? Так вот, думается мне, не зря хитрый Леший передал с тобой подарочек. Только под присмотром Оракула оно не растрезвонило о себе на всю Ойкумену. А у тебя на шее частица с цепи самого Оракула. Видать она-то и прикрывает "Дыхание" своей магией. Иначе давно бы воронье слетелось на запах добычи, и не протолкаться бы здесь было от Аватарской братии и людских волшебников. А нить морского народа только от глаз и укрывает. Так что сам понимаешь... Оно, конечно, есть магические способы сокрытия вещей от всех. Только чтобы прикрыть такой силы амулет, столько магической энергии надобно, что и десятерым людским магам долго эту тайну не удержать. Вот я и прошу тебя - возьми с собой Настеньку. Рядом с тобой, даже будь ты опять впадешь в подчинение, ей все одно безопаснее. Ну, так как?

   Вандерер подумал с минуту.

   - Михей, мало ли куда меня мой путь заведет. В какие передряги я встряну и где окажусь в результате. Я совсем не против компании твоей дочери. Только дело ли, молодой девушке разгуливать в компании неприкаянного Аватара? Колечко мне дадено как рекомендация к мудрецу. А потом я волен делать с ним все что угодно. Вот я его Насте и отдам. А там пусть решает, что ей дальше делать.

   Михей с непонятным чувством покачал головой:

   - Ну, Аватар... И ты так просто расстанешься с этой бесценной вещью?

   Вандерер хмыкнул:

   - А зачем бродяге богатства несметные?

   - Что же - воля твоя. Только мнится мне, не все так просто, как тебе думается.

18.2

   Утром после пробежки Вандерер размялся у ворот, ожидая пока Настя спустится с вершины холма, предоставив ей возможность в одиночестве совершить прощальный танец меча. В доме давно царила суета. Возможно, там не спали и всю ночь. Вандерер мельком видел Матрену с припухшими глазами.

   Обо всем переговорили еще вчера вечером. Все вопросы были прояснены и наставления получены. Так что после завтрака Михей молча принялся запрягать вола. Матрена все пыталась суетиться, стараясь не отходить надолго от дочери. Все порывалась впихнуть в и так под завязку набитый мешок еще какой-нибудь узелок или вещь.

   Но в конце концов распрощались. Женщины всплакнули друг у дружки на груди и путники тронулись в дорогу. Матрена остановилась, едва выйдя за ворота, и долго махала вслед рукой, иногда вытирая то одну, то другую щеку краем платка. Настя пристроилась лицом назад, свесив ноги с телеги. Вандерер не оглядывался, но ему казалось, что и у нее непрерывно катятся слезы. Михей, державший вожжи, выглядел спокойным. Но ведь он еще и не прощался.

   Дорога сбежала с холма и, огибая поселок, покатилась к дальнему его краю, где принялась выкарабкиваться из лощины на взгорок. Михей должен был довезти их до развилки дорог в половине дня пути и там распрощаться. Пришла пора сбора урожая и каждый погожий денек был на счету. Да и Матрену в расстроенных от разлуки с дочерью чувствах бросать одну надолго не стоило.

   Примерно в трех днях пешего пути находился городок Данаприс, из которого регулярно в направлении столицы ходили гномьи почтовые кареты. Они возили не только почту и гномьи капиталы, но брали и пассажиров. Стоила такая поездка недешево, но зато быстро и безопасно - каждую карету, если она везла деньги, сопровождал отряд стражи.

   Настя вскоре перебралась к отцу и они тихонько о чем-то беседовали. Вандерер же прилег поперек телеги, благо ее ширина позволяла, и бездумно смотрел на редкие замысловатые облачка и синь неба. Мерное покачивание начало его убаюкивать. Сквозь полудрему пробивались такие же редкие и куцые, как облака в небе, мысли. "Вот и жена с дочкой приехали". "Хорошо". "Может хоть это отвлечет от дурацкой игры". "Совсем мозги набекрень стали с этими Аватарами, гномами да эльфами". Дрема мигом слетела с Вандерера, когда он вдруг осознал, что мысли-то - НЕ ЕГО! Он уже начал было творить заклятье Рассоединения, когда внезапно сообразил, что больше нет чужих мыслей. Ушло наваждение. Пробежали мурашки по коже. На всякий случай он все же закончил заклятие. При этом оба спутника разом обернулись и посмотрели на него. Видимо что-то почувствовали.

   Страх прогнал дремоту. Да и дорога пошла не ахти какая. Небольшие сосновые перелески часто сменялись сухими сейчас низкими местами со множеством кочек и купин травы. Тряска не давала спокойно лежать и пришлось сесть.

   Вандереру показалось, что чем ближе к полудню, тем медленнее вол тащит повозку. И Михей не делает попыток его подогнать. К развилке дорог добрались, когда солнце перевалило за полдень. Михей распряг вола и отпустил его попастись. Достал припасенный узелок и разложил прямо на телеге снедь. Налил в три походных стаканчика на донышко что-то из баклажки. Оставшееся засунул в мешок Насте. Поднял свой, произнес:

   - Пусть путь ваш будет легок, и не встречаются напасти.

   Выпили. Градуса в напитке совсем не ощущалось. Словно в только что забродившем соке. Но Виктор почувствовал, а может ему просто показалось, что голова становится яснее и тело наполняется энергией. Молча поели. Пока Настя убирала остатки пиршества обратно в узелок, Михей привел и запряг вола. Затянув последний ремешок, решительно повернулся:

   - Тянуть с расставанием - множить печаль. Береги, Аватар, Настену.

   Варяг пожал руку Вандереру, повернулся к дочке. Медленно убрал ладонью выбившуюся у той на глаза прядку волос.

   - Ты у меня всегда была умницей. Не оплошай. Возвращайся к нам.

   Они крепко обнялись, и на глаза девушки снова набежала слеза. Вандерер отвернулся и, взяв оба мешка, отошел в сторонку. Через некоторое время послышалось щелканье кнута и легкие девичьи шаги. Настя нагнала Аватара, молча забрала у него свой мешок и, не оглядываясь, пошла вперед. Вандерер на ходу обернулся. Обратно по дороге удалялась повозка. Рядом с ней, глядя вперед, шел Михей.

   Почему-то с легкой грустинкой подумалось: "У каждого прожитого кусочка жизни, как у страницы книги, есть свое начало и конец. Но одна страница - это лишь часть целого. Жаль только, что не на каждой страничке есть люди, которые нам нужны и дороги".

   По плану, они должны были к вечеру добраться до старой сторожевой башни, где почти постоянно находился пост стражи, и там заночевать. Однако сумерки уже опустились на землю серой фатой, а башня еще не показалась. Решили, пока окончательно не стемнело, подыскать место для ночлега. Впереди как раз виднелась небольшая рощица. Почти дойдя до самого ее края, заметили отблеск костра. Подобрались потихоньку поближе.

   На укромной полянке, с одной стороны отгороженной от рощи огромным выворотнем с торчащими корнями упавшего дерева, мирно горел небольшой костерок. Над ним парил кипятком котелок. На толстой валежине, склонив голову к одному плечу, словно прислушиваясь, сидел человек в хламиде пилигрима. Его посох был прислонен к выворотню на расстоянии протянутой руки. В руке путник держал ложку. Рядом с ним на валежине была расстелена тряпица, на которой лежало полкаравая хлеба. Внизу, под импровизированным столом, валялся тощий мешок. В сгущающихся сумерках и пляшущих бликах от костра, на лице пилигрима залегли в глубоких складках морщин темные тени.

   Решив, что путешественник не представляет для них опасности, Вандерер с Настей вышли на полянку и поздоровались.

   - И вам здоровья, добрые люди. - Отозвался надтреснутым голосом странник. - Милости прошу к моему костру. Окажите честь, отужинайте со мной. Пир не велик, да и за то спасибо миру. Как говорится, чем богаты, тем и рады.

   - Спасибо! Мы тоже не с пустыми руками к столу. Раздели и ты с нами пищу.

   Настя опустилась на корточки и принялась доставать продукты. Вандерер подошел и присел на упавший замшелый ствол сосны, скинув с плеч мешок.

   - А что, уважаемый, родничка тут поблизости нет?

   - А как же, есть. Вот чуть в сторонку, наверное, вон туда. - Охотно отозвался путник.

   При этом он повернулся и Вандерер получше разглядел его лицо. Встречный оказался слепым. На утомленном морщинистом лице из-под давно не стриженных волос матово отсвечивали бельмы глаз. Почему-то смотреть в них было неприятно, хотя ничего отталкивающего в облике старца не было. Странное существо - человек. Видимо при первой встрече с чужим горем он прикидывает эту немочь к себе. Пугается полученного результата. Отсюда и неприятие.

   Настасья уже разложила припасы на чистом рушнике и поднялась на ноги.

   - Ну, тогда мы пойдем, умоемся с дороги, а вы зовите своего спутника к столу. Нечего ему в кустах прятаться. Мы вам зла не причиним. Пусть выходит, а то голодным останется.