Пробка - Наталья Андреева

Юрий Греков пожал плечами. Не сходится, мол. В одиннадцать Нина еще была жива.

— Ладно, начальник, — сказал Анатолий. — Вы уж теперь сами решайте, что с ним делать. Только помни: я ее не убивал.

— А ты знал, что в доме есть оружие?

— Чего-о?

— Ну понятно. А своего ствола у тебя, значит, не было.

— Не-а. Обижаешь, начальник.

— Ты где сейчас, Толя?

— К Зеленограду подъезжаю, — буркнул тот. — Хотел рвануть в Солнечногорск. Друган у меня там. Отсидеться можно. Если б не Пашка… Эх!

— Как там на Ленинградке? Пробка есть?

— Нету.

— Счастливец, — со вздохом сказал Петров. — Доедешь до памятника, на развилке, у которого поворот в город, притормози. Там тебя ребята встретят.

— Начальник, ты мне явку с повинной обещал.

— Я помню. Слово свое держу.

— И Пашку чтоб не трогали. Не было его со мной.

— Я понял. Ну все, Толя, до вечера. Вечером мы продолжим беседу.

Петров дал отбой, потом набрал номер напарника.

— Саша? Да, Петров. Где вы? Почти у развилки? Отлично! Объявился наш беглец. Ну да. Петухов Анатолий. У развилки притормозит, там вы его и подхватите. Оформи ему явку с повинной. По всем правилам. Да. Одумался. А на Павла ничего пока не пиши. Вроде как не с ним Анатолий на дачу к Грековым лез. Да мало ли что он говорит! Это от страха. Я тебе сказал: не трогай его. Все. На связи.

Володя Петров снова дал отбой и перевел дух:

— Уф-ф… Тяжко… Что молчишь, Юра?

— Так ты же говоришь за обоих.

— Я работаю, — усмехнулся Петров. — В разных условиях приходится трудиться на благо общества.

— Я всегда знал, что ты правильный, — оскалился Греков. — Только, не чересчур ли, Володя?

— Все слышал? — не отвечая на вопрос, поинтересовался Петров.

— Почти.

— И что ты думаешь по этому поводу? А? Следователь?

— Толя думает, что убил тот, кто уже уехал, а не тот, кто ходил наверху. Николая он видел, а того — другого? Или ту?

— Нет, — с сожалением сказал Петров. — Жаль.

— И я так думаю. Нам было бы проще. Кстати, когда ты пришел, в доме кто-нибудь был?

— Не знаю.

— Я не понял…

— А мне до того было? — огрызнулся Греков. — Я, понятно, к Нине кинулся, а не наверх, проверять, есть кто в доме или нет. Я был уверен, что она покончила с собой.

— А что ты скажешь о свояке?

— О Николае? Да ничего не скажу. Мужик как мужик, — пожал плечами Юрий Греков. — Ну, выпить любит. Так кто ж не любит? Ты ж сам говоришь, не мог он убить. По времени не сходится.

— А он знал, что в доме находится оружие?

— А то!

— И знал, где лежит пистолет?

— У Нинки язык был длинный, — в сердцах сказал Греков. — Про камешки всем разболтала.

— Думаешь, и пистолет могла показать? А зачем ты вообще держал в доме оружие?

— Ну знаешь! Я, вообще-то, спортсмен. Скажешь, ты «Макарова» в доме не держишь?

— Я, вообще-то, опер, — усмехнулся Петров.

— То-то…

Пауза. Петров вздохнул и посмотрел на мобильник:

— А ну-ка, я Валентине еще разок позвоню.

— Это еще зачем?

— Проясню один момент.

Греков пожал плечами: как хочешь, мол, а Володя вновь принялся нажимать на кнопки. Ответили не сразу. И вновь в трубке раздался визгливый женский голос:

— А ну? Говорите!

— Валя, это опять Петров.

— А-а-а… Вы где?

— В пробке.

— Да когда ж она кончится! — в сердцах сказала Валентина. — Все уже разошлись, вас дожидаючись!

— Валентина, а Николай там? Поблизости?

— А что такое? — спросила Валентина, и в голосе ее было напряжение.

— Хотелось бы с ним поговорить.

— Поговорить! — взвизгнула женщина. — Мне бы тоже хотелось! Нализался он как свинья!

— Ну тогда с тобой. Валя, вы долги-то отдали? — вкрадчиво спросил Петров.

— Какие долги? Ах, долги-и… Ну… — нехотя сказала Валентина.

— Что, разбогатели?

— А ты не темни, — со злостью сказала вдруг женщина. — Что ходишь вокруг да около? Ишь! Умный нашелся! Так и я не дура!

— Ну, не заводись. Тоже, что ли, успела принять?

— А если и так! Имею право! Сестра она мне была! Сестра! Понял? Умный. Умнее тебя есть.

— Валя, откуда у вас деньги?

— Оттуда.

— Николая видели в тот вечер, когда убили Нину. У нее на даче.

— Что с ней сделали?

— Убили. Экспертиза показала…

— Это врешь! Врешь! — дурным голосом заорала Валентина, которая и в самом деле успела, как следует, принять водочки. — Колька мой никого не убивал! Засунь свою экспертизу знаешь куда?! Чтоб Колька сестру мою убил?! Это ты врешь! Врешь, Петров!

— Тогда откуда у вас деньги?

— Повздорили они. Это да, — не слушая его, продолжала Валентина. — Только Колька мой не убийца. Трезвый он мухи не обидит. А что пьяный бузит, так с кем не бывает? А раз на машине к ней поехал, значит, был трезвый. Нинка сама виновата. Не пойму, какая муха ее укусила? Но чтоб мой Колька! Убил! Спятил ты, Петров! Нашли бы мы деньги и без Нинкиной помощи. И не такое находили. Ишь!

— Валя, так откуда?

— Ну чего привязался? В спальне они лежали! В спальне! Наверху! В шкафу! Нинка сама мне сказала! Если, мол, со мной что случится, так деньги лежат там-то и там-то. Я и… взяла.

— Когда взяла?

— На следующий день после того, как она… как ее… — и Валентина всхлипнула.

— Значит, Николаю она отказала, а наутро вы узнали, что Нины больше нет, — уточнил Петров. — И ты тут же поехала к Грековым на дачу, зная, что в спальне у сестры спрятаны деньги, о которых ее муж ничего не знает. Так?

Греков при этих словах взвился и выругался вслух.

— Совсем ты меня запутал, Володька. Ну, взяла и взяла. Чужое, что ли, взяла? Ей теперь все равно, а у меня дети. — И Валентина вновь всхлипнула. — Неужто сестра бы мне отказала?

— Так отказала же, Валя?

— Да пошел бы ты…

— Увы. Теперь уже не получится. Дело-то запуталось. И статья теперь серьезная, убойная. Я подожду, пока ты протрезвеешь и Николай твой очухается.

— Володька, да ты что?! Да чтоб я… Да чтоб он…

— Это я уже слышал, — жестко сказал Петров. — Ты давай, ложись баиньки. Сегодня поминок не будет. Некому приезжать, да и некогда. А завтра на трезвую голову мы поговорим.

— Воло…

— Все. Отбой.

Петров покачал головой и посмотрел на Юрия Грекова, словно ища у него сочувствия и поддержки.

— Сука, — кивнул Греков, поймав его взгляд. — Я всегда говорил: Валька — сука. Значит, денежки они таки сперли?

— Тебе только это и волнует?

— Да я на нее в суд подам! — заорал вдруг Юрий Греков, теряя над собой контроль. — Сука! Воспользовалась моментом! Все растащили! Мое все! Мое!

— Николай ее не убивал, — тихо сказал Петров. — Это я так, пугаю ее. Все же безалаберная она женщина.

— Безалаберная?! Да она просто…

И Греков вновь начал ругаться. Алина Одинцова, машина которой снова оказалась рядом, смеялась, глядя, как он бесится. Но Греков этого уже не замечал.

— И все-таки, кто же был наверху? — сам себя спросил Петров и посмотрел вправо, на красный «ягуар».

Машина впереди медленно тронулась. Они тоже поползли.

— Смотри-ка! — удивленно сказал Петров. — Едем ведь! А, Юра?

— Нет, это никогда не кончится, — сказал вдруг Греков, посмотрев вперед, на медленно движущийся поток машин. Поток его ругательств иссяк, взгляд стал усталым, безразличным.

Но они и в самом деле продолжали ехать вперед. Во взгляде Петрова теперь было ликование. Наконец-то! Заканчивался четвертый час, как они попали в пробку. Нервное напряжение достигло апогея.

— Ах да! — спохватился Петров. — Я же обещал тебе рассказать, кто был отцом Нининого ребенка! Или тебе это уже не интересно?

— Отчего же? Интересно, — безразлично сказал Греков.

— Что, праведной мести расхотелось? Ненадолго же тебя хватило, — усмехнулся Володя.

— Зато тебя… хватило, — через силу закончил Юрий.

— Это зависит от глубины чувства, — медленно сказал Петров. — Тебе волнует только то, что у тебя на голове были рога. А меня — что Нины больше нет. Что же касается ее романа…

И тут вновь зазвонил его мобильный телефон.

— О черт! — выругнулся Петров. — Поговорить спокойно не дадут! — Потом посмотрел на дисплей и сразу стал серьезным. — Парамонов, — сказал он Грекову и в трубку: — Палыч, еще раз здравствуй тебе! Что случилось? Да что ты говоришь? Да, это серьезно. Теперь многое становится понятным. Ну, спасибо тебе. Да, зафиксируй это, и чтоб обязательно было отражено в заключении. Понял. Да. На связи. Отбой.

Рука Петрова, в которой он держал мобильный телефон, бессильно опустилась. Выражение лица стало странным.

— Ну, что там еще? — вяло спросил его Греков.

— Да так. Тебе, я вижу, не интересно.

— Отчего же? Что, еще одно открытие? Ну, радуй!

— Да чему ж тут радоваться? — вздохнул Петров. — Токсикологическая экспертиза дала положительный результат. Причиной смерти Нины Грековой стало пулевое ранение в голову. Но следы яда растительного происхождения в организме присутствуют. Ее не отравили, но давали ей препарат, который и был причиной всех этих симптомов: сухость во рту, расширенные зрачки и так далее. А главное — галлюцинации. Теперь понятно, что являлось причиной такого странного ее поведения. Вовсе не сумасшествие.