Как уморительны в России мусора, или Fucking хорошоу! - Черкасов Дмитрий

Вазисубаныч, который и сам был рад избавиться от зануды-преподавателя, воспрял духом, наотрез отказался отдавать деньги за последние шесть уроков, и купил на рынке компьютерный CD-диск с «супер-программой», якобы обучающей пользователя посредством гипнотического воздействия.

Результат не заставил себя ждать.

После пятиминутного просмотра мелькающих на жидкокристаллическом экране цветовых пятен, сопровождаемых льющимися из акустических колонок фразами на французском, Дамский со всего маху опустил физиономию на клавиатуру и отключился. Мозг издателя оказался не готов к таким интеллектуальным перегрузкам, как суггестативное обучение. Единственным, что у него намертво впечаталось в память, было сильное желание собрать все свои деньги и отнести их на Сытный рынок какому-то Гиви, торгующему мандаринами на первом лотке справа от главного входа.

Системный администратор, в дальнейшем изучивший запись на лазерном носителе, подтвердил, что в мерцании пятен действительно просматривалось требование спонсировать Гиви, но это говорило лишь о том, что некто использовал методы внушения для улучшения своего финансового положения за счет таких идиотов-пользователей, как Дамский.

Возмущенный генеральный директор съездил на то место, где он покупал диск, продавцов не нашел и наехал со своими претензиями на несчастного Гиви с рынка, оказавшегося мирным сухоньким старичком. Но с тремя великовозрастными крепкими сыновьями, затолкавшими истошно вопящего Вазисубаныча в контейнер мусоровоза…

— Немного не хватает известных фамилий, — осторожно намекнул Козлюкин, памятуя об успехе сериала о «Народном целителе». — С именами авторов бестселлеров мы могли бы продать еще больше…

— Точно! — издатель потер влажные ладошки и посмотрел на художника. — Сделаем так… Подберешь под каждый плакат одну-две фамилии и поставишь крупно сверху. Типа, «такой-то под таким-то псевдонимом представляет…». Список возьми в бухгалтерии. Или нет… Сходи к Яне Юлиановне, — Дамский назвал начальницу производственного отдела, которой доверял больше других подчиненных, — она всё обеспечит.

— А на всех плакатах — это не перебор? — поинтересовался художник.

— Ираклий Вазисубанович совершенно прав! — с энтузиазмом воскликнул начсбыта и главный торговец продукцией «Фагот-пресса». — С такой рекламой мы увеличим оборот вдвое!

В дверь постучали и на пороге появилась секретарь.

— К вам пришли, — проворковала крашенная в брюнетку блондинка, славящаяся тем, что наклеивала почтовые марки на отправляемые ею факсы. Другие сотрудники издательства девушку по прозвищу «Искусственный интеллект» не останавливали, с восхищением наблюдая за тем, как Дамский каждый месяц оплачивал постоянно возраставшие счета. — Из милиции.

— Откуда? — испугался генеральный директор.

— Из Выборгского РУВД, — секретарь сверилась с бумажкой. — Наверное, из города Выборга… Вам географический атлас принести? — осведомилась «Искусственный интеллект», памятуя о том, что Ираклий Вазисубанович требует сборник карт всякий раз, когда речь заходит о каком-нибудь городе или регионе.

— Не нужно, — буркнул книгоиздатель.

— Придется принять, — пожал плечами Козлюкин. — Если пришли, то просто так не уйдут…

— Зови, — Дамский обречено махнул рукой.

ГЛАВА 3

Я ВАС ЛЮБИЛ, ДЕРЕВЬЯ ГНУЛИСЬ

Казанова попросил водителя тягача на десять минут остановить машину у одного дома, рысцой взлетел на четвертый этаж «хрущевки», по пути обогнав какого-то здоровяка в серо-черно-желтом пуховике, направляющегося к той же парадной, и затрезвонил в обшарпанную дверь.

— Ну, Люся, давай по-быстрому! — капитан потеснил вглубь прихожей начинавшую заплывать жирком давнюю пассию с фабрики «Зеленый гегемон», которая вышла замуж за боксера-тяжеловеса и теперь наслаждалась ведением домашнего хозяйства.

Предварительно Казанцев позвонил даме, выяснил, что супруг отсутствует, и нагрянул в гости.

— По-быстрому — это тебе в общагу надо. К «Карлосу Ильичу», — манерно пропела пассия, оправляя сиреневый халатик с бордовыми оборочками. — Я теперь эстетично люблю…

— Какой там эстетично! — возмутился оперативник. — Времени в обрез! Раз-раз, и бежать надо…

— Ладно, — девица бросила томный взгляд на Казанову. — Только…

Беседу прервал настойчивый звонок во входную дверь.

Хозяйка квартиры прильнула к глазку и отшатнулась.

— Он!

— Кто? — опер похолодел.

— Муж!

— К-как м-муж? — зашептал капитан, понимая, что ему живым не уйти. — Т-ты же г-говорила, что он на работу п-поехал…

— В-в-вернулся зачем-то, — у Люси подкосились ноги.

— Надо что-то д-делать! — на Казанцева напала нервная икота.

В дверь забили кулаком.

— Меня он не тронет, — бывшая прядильщица взяла себя в руки. — Но тебя надо выводить…

Решение созрело быстро, ибо его выработке очень способствовали удары в дверь и невнятные крики «Убью!», доносившиеся с лестничной площадки.

План был такой: погуливающая женушка тяжеловеса должна была резко распахнуть дверь, благо та открывалась вовнутрь, Казанцев быстро пробегал мимо мужа-рогоносца и несся вниз по ступеням, а с супругом Люся разбиралась сама.

Всё сделали, как и задумали — капитан разогнался, взяв низкий старт у батареи на кухне, дама в нужный момент отбросила щеколду и дернула на себя дверь.

Но то ли дверь слишком медленно открывалась, то ли опер изначально взял немного не тот курс…

В общем, Казанова влетел точно в торец двери, отбив себе всё, что можно отбить, проведя вертикальную черту по середине среднестатистического мужчины — лоб, нос, подбородок, грудь, живот и достоинство.

Очнулся он на диване, куда его отнес давящийся от хохота боксер.

— После такого я тебя даже бить не буду, — сказал тяжеловес, пристраивая на голове капитана мокрое полотенце. — Ты лежи, лежи… Я Люську уже послал твоим сказать, что ты задерживаешься.

Поиски подполковника Петренко напомнили Соловцу его первый и единственный поход за кедровыми шишками, в который он отправился, будучи в командировке на бескрайних просторах Красноярского края.

Тогда начальника ОУРа отправили в помощь коллегам, ловивших питерских гастролеров-домушников, ибо фотороботов преступников не существовало, а он единственный знал членов шайки в лицо. По весьма прозаической причине — по пути на работу сильно перебравший портвейна майор в порыве пьяного благородства помог трем архаровцам загрузить в неприметный серенький джип «исудзу родео» коробки с видеотехникой, а через час узнал, что помог в выносе краденного из квартиры одного бизнесмена, специализировавшегося как раз на торговле импортной аппаратурой…

Домушников тогда в Сибири так и не поймали, просто пробухали две недели, но зато красноярские менты свозили Соловца в тайгу.

Поначалу питерского гостя отрядили таскать мешки.

Однако через четверть часа начальник ОУРа устал носить мешки по бурелому и решил сам пособирать шишки. Огляделся и цепким ментовским взглядом обнаружил местного мужичка, сидевшего на дереве. Шишкобой также заприметил Соловца.

В процессе содержательной беседы с аборигеном майор узнал, что для сбора шишек надо колотить по кедру большой деревянной киянкой — «колотом». Мужичок подсказал питерскому менту, где лежит колот, а сам остался на дереве, где счищал нужную ему для каких-то целей смолу.

Колот оказался тяжеленным дубовым пнем, притороченным к еловому шесту.

Соловец с трудом подтащил инструмент к дереву, сплошь усыпанному большими шишками, и приступил к отбою.

Еле-еле приподнял колот на метр от земли, прицелился, махнул — и мимо.

Второй раз чуть себе по ноге не въехал.

И на третий, и на четвертый раз — та же фигня…

На пятый — в кочку воткнулся.

На шестой раз, багровый от напряжения гость из Северной столицы снес древесный гриб на стволе соседней сосны и обессиленный, рухнул в кусты черники.