Молчаливая исповедь - Кэндис Адамс

— Мне очень интересно узнать, почему ты так странно ведешь себя со мной… — робко начала она.

— Как так? — Он размешивал ложечкой сахар. Его карие глаза внимательно изучали Лоретт. Либо он на самом деле не понимал, о чем она говорит, либо он действительно был прекрасным актером.

Лоретт осторожно продолжила:

— Когда вчера вечером мы разговаривали с тобой, у меня сложилось впечатление, что ты хочешь, чтобы мы остались друзьями… хорошими друзьями.

— Да, ты права. Хочу.

Лоретт, чтобы укрепить свои силы, отхлебнула глоток бодрящего напитка.

— Я имею в виду — очень хорошими друзьями. — Лоретт не могла при посторонних произнести «любовниками», но чувствовала, что это слово незримо витало над ними, оно почти во всеуслышание заявляло о себе.

На лице Джеффа постепенно проявлялось понимание.

— Так, теперь я вижу, куда ты клонишь. — Он широко улыбнулся проходившей мимо официантке и снова посмотрел на нее. — Теперь давай все сразу же расставим по своим местам. Мне необходимо съездить в Мемфис по делам. Надеюсь, ты не считаешь меня трусливым слабым парнем, который выдумал подходящий предлог, чтобы поехать вместе с тобой только ради того, чтобы быть с тобой рядом.

От такой интерпретации ее мыслей Лоретт стало стыдно: ведь она и в самом деле так думала.

— Я хочу взять тебя с собой туда только затем, чтобы ты там встретилась с местными компьютерщиками. Это нам очень поможет в работе. Когда ты уедешь отсюда, мы сможем подыскать на твое место такую же толковую девушку, поэтому сейчас мы имеем единственную возможность получить от тебя последнюю действенную помощь, — закончил он, широко улыбаясь.

Уже во второй раз Джефф заводил разговор о ее отъезде, и Лоретт не могла понять, что у него на уме. С насмешливой улыбкой она анализировала поведение женщины, стремящейся установить между любовником и собой почтительную дистанцию. Любой, конечно, было бы неприятно услышать от него столь резкие слова… Ну и пусть, пусть ее самолюбие понесло урон от того, что он вот так легко смог взять и отстраниться от нее, но конечный итог их взаимоотношений будет непременно таким, какого захочет она!

— Кроме того, — продолжал Джефф, переходя к практической стороне дела, — ты здесь по сути работаешь за «спасибо». Теперь же тебе по крайней мере оплатят эту поездку. — Он снова бросил короткий взгляд на часы.

Все его доводы выглядели довольно невинными. В любом случае Джефф не был человеком, способным насильно овладеть женщиной в мотеле… Если что-нибудь и могло бы между ними произойти, то лишь по обоюдному согласию. А впрочем, ничего не должно произойти вообще — ведь это была чисто деловая поездка!

Лоретт снова подумала о представившейся ей возможности зайти в агентство по трудоустройству и кивнула:

— Хорошо. Я поеду.

— Отлично! Я все устрою и сообщу тебе детали попозже. — Поднявшись, он положил на столик деньги за кофе. — Мне ужасно не хочется убегать от тебя, но у меня еще куча дел.

Джефф вышел из ресторана, и Лоретт пришлось в одиночестве допивать свой кофе.

Вечером того же дня Лоретт с Джеффом поднялись на борт самолета в местном аэропорту, и пилот Сесиль Хиггинс доставила их в Ноксвилл. Джефф разглядывал с высоты туманные долины и голубые отроги Аппалачей. В небольшом самолетике из-за рева моторов разговаривать было практически невозможно. В Ноксвилле они пересели на самолет гражданской авиалинии, который доставил их в Мемфис. Во время полета Джефф дружески беседовал с Лоретт на всякие незначительные темы. Подъезжая к мотелю во взятом напрокат автомобиле, он вел себя с таким хладнокровием, что трудно было понять истинное состояние его души.

— Здесь Миссисипи славится своими крутыми обрывистыми берегами, — заметил он деловым тоном.

— Да, я вижу… — прошептала Лоретт.

Джефф ощущал ее сдержанность, словно Лоретт все еще сомневалась в правильности принятого ею решения поехать сюда с ним, а потому оживил свой бесстрастный рассказ выкладками по истории Мемфиса. Когда они подъехали к мотелю, он прервал свою лекцию.

Джефф и Лоретт остановились в разных комнатах. Он донес ее чемодан до двери и поставил в коридоре.

— Встретимся через полчаса и сходим пообедать, хорошо? — сказала Лоретт, стараясь не смотреть на него.

— Хорошо.

Когда она скрылась за дверью своего номера, Джефф удовлетворенно потер руки и громко, с облегчением вздохнул. Его номер находился рядом, через две двери. Во время полета он старательно избегал запаха ее жасминовых духов и не смотрел в ее зеленые, словно весенний лес, глаза. Однажды ему даже пришлось преодолеть соблазн, чтобы не положить руку ей на колено, когда их ноги случайно соприкоснулись.

Как странно: всего месяц назад Лоретт Хейли была только девчонкой из его далекого детства. Когда он раньше вспоминал о ней, то делал это лишь под гнетом давних, далеких воспоминаний. Теперь же он не мог думать ни о ком кроме нее, и это не было простой данью памяти.

Ее, казалось, всю обволакивало наэлектризованное, намагниченное пространство. Когда Джефф попадал в его пределы, его неудержимо притягивало к Лоретт. Когда она смеялась, по его телу прокатывалась волна удовольствия; когда Лоретт была в дурном настроении, все у него внутри переворачивалось; когда она заводила разговор о своем отъезде, он мрачнел и чувствовал себя окончательно выбитым из колеи. Прежде он никогда не влюблялся, но для описания его нынешнего состояния достаточно было лишь одного этого слова — любовь. Но он понимал, что тут же проклянет себя, если даст ей это понять: она взбрыкнет словно перепуганный жеребенок и унесется от него прочь. Поэтому ему приходилось действовать очень осторожно, отмечая ее реакцию на каждый его шаг.

Толкнув ногой дверь в свой номер, он вошел и бросил ключи на стол. Потом положил чемодан на кровать. Немного подумав, он решил не менять своих твидовых брюк и полосатой бело-коричневой рубашки: вполне подходящая одежда для обеда в ресторане. В этом городе было полно дорогих, шикарных ресторанов, все они были такими заведениями, куда мужчина мог пригласить женщину, чтобы произвести на нее соответствующее впечатление. Но он не хотел пустой помпезности в отношении Лоретт, и потому пригласил ее пообедать в обычный, скромный придорожный ресторанчик. Причесав волосы, похлопав горячей салфеткой по лицу и посмотрев на часы, Джефф помедлил минуты две, чтобы немного опоздать, и только после этого направился к двери ее номера. На его стук раздалось певучее «войдите». Когда он открыл дверь, Лоретт, вдевала в мочку уха золотую сережку колечком. Она сняла свой изрядно помятый дорожный костюм, и теперь на ней было желтое платье «джерси», плотно облегавшее все ее соблазнительные формы. Туфли на высоких каблуках подчеркивали стройность ее ног, на губах поблескивала свеженаложенная помада.