Двое из Холмогорья - Галина Романова

— Где? В этом кресле? — Юноша подозрительно покосился на сиденье.

— Если надо, здесь тоже. Тебя ведь призвал Повелитель?

— Ну да. Явился в замок и…

Ему сделали знак рукой: мол, все и так понятно.

— Мы не можем пойти против воли Повелителя. — Седоголовый покосился на пустой трон. — Но в целях безопасности семьи должны принять меры! Годфруа был не простым магом, и его исчезновение может иметь далеко идущие последствия. Что скажешь, Терибальд?

— Не знаю, — честно ответил юноша. Он не испытывал никаких чувств к этому неизвестному Годфруа, который к тому же оказался магом. — Кстати, а почему все решили, что он исчез? Может, он просто сбежал?

— Он не мог сбежать! — воскликнул другой мужчина, на худом, изможденном лице которого жили, казалось, одни глаза. — Годфруа был слишком занят в тот день, у него имелись серьезные планы. И потом, он пропал так внезапно!

— Никто не видел, как он выходил из своей лаборатории, — добавила женщина постарше. Закинув ногу на ногу, она смотрела куда-то вдаль и нервно барабанила пальцами по подлокотнику кресла. На ее пальцах светилось такое же неимоверное количество перстней, как у седоголового мужчины.

— Понятно, — кивнул Лейр. Откровенно говоря, он не верил в таинственное исчезновение — существует много способов удрать так, чтобы никто не нашел следов. — А что требуется от меня? Я приехал по зову Повелителя. Где он?

— Ш-ш! Мальчишка! — Седоголовый так и подпрыгнул в кресле. — Не смей так говорить о Повелителе! Если его сейчас нет среди нас, это еще не значит, что он отсутствует! Все, что ты делаешь и будешь делать, — все это совершается по его воле и с его ведома. Он сам подаст знак.

«Хм, как все запутано!» — подумал Лейр, переводя взгляд с одного лица на другое. Как бы ему узнать, что это за люди?

Самый молодой из присутствующих мужчин в ответ на его взгляд вопросительно шевельнул бровями. В этом движении не было вражды, только здоровое любопытство, и Лейр внезапно решил рискнуть. Он уставился на этого мужчину так пристально, как только мог.

Относительно недавно, после смерти отца, мать, леди Клоди и дядюшка учили его, что значит быть герцогом Холмогорским. Постигнув обычную науку — сначала паж, потом оруженосец и только потом рыцарь, — Лейр не умел править герцогством. Долгое время за него этими вещами ведали сперва отец, потом мать и дальние родственники, но все понимали, что рано или поздно власть окажется в руках юноши. Одним из необходимых умений для будущего правителя все единогласно считали пристальный взгляд — взгляд вопрошающий и обвиняющий одновременно. Взгляд, заставляющий всех чувствовать себя ничтожествами, осмелившимися отвлечь важную персону от важных дел. Лейру обычно было скучно на этих занятиях, но сейчас наука пригодилась.

— Что ты так на меня уставился, Терри? — поинтересовался мужчина.

— А вы знаете, я вас совершенно не помню, — произнес юноша. — Вы кто?

Это заявление было встречено минутой изумленного молчания.

— То есть как?

— Ну вот не помню — и все! Или мы с вами встречались так давно, что я все забыл, или…

— Ну, Бальтазар, наконец-то ты попался! — несколько натянуто произнес пятый мужчина, единственный, кто не походил на остальных внешне. — С твоей тягой менять свою внешность тебя скоро родные племянники узнавать перестанут.

— Представьте себе, — нагло улыбнулся Лейр, которого первый рискованный опыт окрылил, — но я и вас тоже не помню! И вас, — это относилось к седоголовому мужчине. — Последний раз мы видались, кажется, двенадцать лет назад? Я, простите, запамятовал ваше имя, милорд… э-э…

— Лорд Дагоберт Хастайн Арманзор, твой дядя, — произнес пятый мужчина, кивнув на седоголового. Тот сидел как каменный, поджав губы и словно бы обидевшись. — А я всего лишь супруг твоей тетки леди Истры-Сидонии. И, откровенно говоря, мы действительно с тобой ни разу не встречались!

— Очень приятно, дядя, — кивнул Терри. — Но раз так, может быть, познакомимся?

Это относилось ко всем остальным, сидевшие в креслах мужчины и женщины заметно оживились.

— Это неслыханно! — покрутила шеей женщина, которую Лейр определил как вышеупомянутую леди Истру-Сидонию. — Вы, юноша, не помните свою семью?

«Вы мне не семья!» — захотелось ответить Лейру, но он вовремя прикусил язык, понимая, что этим подпишет себе смертный приговор. Мысли его скакали в голове как мартовские зайцы по раскаленным углям. Эти люди спокойно приняли в свой круг самозванца. Одно из двух — либо он действительно похож на мастера Терибальда настолько, что все они обознались, либо последний раз они видели его слишком давно. А это значит, что мастер Терибальд тогда был совсем ребенком и имел полное право забыть, кого как зовут.

— Милая тетушка, — улыбнулся он с энергией завзятого сердцееда, — я всех прекрасно помню. Но вот имена! Это такая сложная штука! Они все вылетели у меня из головы. Я просто-напросто боюсь перепутать. Тем более что они все очень длинные. Вот у меня, например…

Сказал — и мысленно дал себе подзатыльник. Эти люди должны помнить полное имя «мастера Терибальда»! Если он не сумеет его назвать, значит, он самозванец!

— У меня, например, оно такое сложное, что я всем говорю: «Зовите меня просто Терри, и не надо никаких дополнительных церемоний!» — постарался вывернуться он. — Знаете, иная девушка так исковеркает имя, что проще согласиться с ее вариантом, чем доказывать, что она неправа. Представляете, одна красавица на днях поименовала меня Терракотом!

— Значит, либо она полная дура, либо ты не умеешь объяснять, — фыркнул лорд Дагоберт. — Терибальд — твое собственное имя, Бальтазар — второе имя, на котором настояла твоя бабушка, Годфруа — имя отца, Арманзор — родовое имя. Что непонятного?

«Терибальд Бальтазар Годфруа Арманзор», — мысленно повторил Лейр, — Надо запомнить!»

— Все понятно, дядя Дагоберт!

— Кстати, как там бабушка? — подал голос самый молодой мужчина, которого тоже, насколько понял Лейр, звали Бальтазаром и который любил менять свою внешность. — С нею все в порядке?

— Ну когда я уезжал, все было хорошо, — осторожно ответил Лейр.

Лорд Бальтазар перевел дух:

— Значит, замок не стоит пустым! Это хорошо! Тогда добро пожаловать в семью, лорд Терибальд!

— Мальчишка еще не заслужил этого права! — воскликнул мужчина, до сих пор не принимавший участия в разговоре. — Мы вообще дали ему слово лишь потому, что отсутствует его отец! Мои дети, например, молчат! Хотя я среди вас теперь, после исчезновения Годфруа, становлюсь старшим! И мое имя, — ядовито добавил он, глядя прямо Лейру в глаза, — Ортон Годфруа Теольд Арманзор!