Тринадцатый IX - Виктор Молотов

Но генерал ответил со всей серьёзностью:

— Да. Будь моя воля, я бы тоже целыми днями спал.

— И я, — поддержал Иван Фёдорович и рассмеялся.

— Ладно. Шутки шутками, но пора переходить к делу. У меня всего два часа до планёрки. Ваших ребят я пристроил, Алексей, но не думайте, что они получат особые условия. Правила для них такие же, как и для всех.

— Я на это и рассчитывал, Лев Борисович, — кивнул я.

— Хорошо. А теперь давайте обсудим первую поставку мальков для императора. Сколько сейчас особей не прошли инициации?

— Восемь, — я назвал число в три раза меньше реального.

— Хорошо, тогда четырёх нужно будет на неделе передать. И ещё император хотел бы получить одного из ваших дрессировщиков.

Мы не успели начать очередное обсуждение, как в кабинет постучали.

— Лев Борисович! Это срочно! — из-за двери донёсся голос секретаря.

— Входите! — ответил генерал, и женщина просочилась в кабинет. — Что стряслось?

— Там новенькие… — с опаской начала секретарь, и все напряглись.

— Что новенькие? — строго переспросил Лев Борисович.

— В общем, я не знаю, как так вышло! Только Призрачного в комнату отвела, а он через десять минут пятерых кадетов к целителю отправил с переломами! И никакой магии не использовал, судя по словам лекаря.

Во Макар даёт! Просил же его вести себя прилично.

А теперь, походу, его выпрут в первый же день учёбы…

Глава 14

— Вы серьёзно? Новенький отправил пятерых кадетов к лекарю с переломами? — переспросил у секретаря Лев Борисович, словно не мог в это поверить.

— Да. Когда я спросила его, в чём причина такого поведения, он ответил, что ребята нелестно высказывались о князе Воронцове.

Даже так! Получается, что Макар мою честь защищал. Но слегка перестарался… Точнее, совсем не слегка.

— Лев Борисович, я понимаю, что это грозит Призрачному исключением, но давайте разберёмся. Для начала, — попросил я.

— Подождите, Алексей Дмитриевич, мне самому интересно, как такое возможно без магии.

Генерал вопросительно посмотрел на секретаря, но она лишь развела руками, а затем поправила очки.

— Позовите, пожалуйста, Призрачного в мой кабинет, — указал Лев Борисович.

— А он уже в коридоре ждёт. Сейчас позову, — кивнула секретарь, и через пару секунд в кабинет вошёл Макар.

Он увидел меня и открыл рот… Но, видимо, понял, что оправдываться бесполезно, и опустил взгляд к полу.

— Макар Романович, присаживайтесь, — генерал кивнул на свободное место.

— Вы меня исключите? — сразу спросил у него мой друг.

— Не знаю, честно вам скажу. Сперва расскажите, откуда у вас такая сила? Или вас в приюте учили техникам боевых искусств? — последний вопрос Лев Борисович произнёс с иронией, явно намекая что такое невозможно.

— Сам не знаю. Я первого за руку схватил, когда тот замахнулся, вот у него кость и хрустнула, а потом и остальные подтянулись. Я же не мог позволить им себя избить, — пожал плечами Макар.

— Хотите сказать, что они первые начали драку?

— Они обсуждали, что мне никогда не стать полноценным Воронцовым. Что меня ради положительного статуса взяли под опеку и скоро избавятся. Ну, я не выдержал и велел им не пороть чушь. Тогда тот парень с переломом руки крикнул, что сейчас преподаст мне урок, и замахнулся.

— Хм… — генерал задумался.

Я верил Макару, его история звучала более чем правдоподобно.

— Причина конфликта ясна, но природа ваших сил мне непонятна, Макар Романович, — сказал Лев Борисович и осмотрелся.

Он поднялся и подошёл к шкафу. Снял с петель полку, которая пустовала, а затем сам попробовал сломать. Ничего не вышло.

— Вот, сломайте доску, — попросил Макара генерал. — Всё равно этот шкаф давно пора заменить.

Макар кивнул и ловким движением сломал полку пополам. Для друга это было так просто, словно перед ним была не полка, а зубочистка.

— Сила у вас определённо есть, — сказал Лев Борисович, пытаясь скрыть удивление после демонстрации.

А я вот догадывался, откуда ноги растут… Видимо, мутация за мгновение смерти повлияла не только на внешний вид парня. И если о скрытии чешуи на лице я позаботился, то контролировать недюжинную силу ему придётся самому.

— Так, вы меня отчислите? — жалобно спросил Макар, выпучив глаза.

Его актёрские навыки никуда не делись.

— Сперва переговорю с потерпевшими, потом приму решение, — строго ответил генерал.

Уловки Макара на него не подействовали.

— Ждите здесь, я скоро вернусь, — велел генерал и вышел из своего кабинета.

Но стоило двери закрыться, как Иван Фёдорович рассмеялся.

— Что смешного? — не понял Макар.

— Макар, ты даже Алексея Дмитриевича переплюнул! Он в первый день обучения сломал всего одну челюсть. А Лев Борисович ещё возмущался, что от Алмазова одни проблемы, вот ты ему в пять раз больше геморроя подкинул!

— М-да, всё познаётся в сравнении, — констатировал я.

— Ну, я же, правда, не специально, — пожал плечами Макар.

— Знаю. Дождёмся Льва Борисовича, а потом решим, что делать дальше. Навряд ли он тебя отчислит.

— Если не отчислит, то в спортивную секцию точно запишет, — усмехнулся куратор.

— Иван Фёдорович, вас веселит угроза отчисления Макара? — серьёзно спросил я.

— Нет, — куратор прокашлялся и принял серьёзный вид. — Просто сам случай, как из анекдота, понимаете…

— Понимаю. И это было бы смешно, не будь реально, — ответил я Ивану Фёдоровичу и обратился к Макару. — Тебе придётся держать в узде свои способности. Учись выходить из споров без драк. В этом тоже есть особый талант.

Даже у меня не всегда так получается, но у Макара просто нет выбора, если он не хочет калечить всех вокруг.

Лев Борисович вернулся через полчаса. Вид у него был крайне напряжённый.

— Алексей Дмитриевич, — начал он, присаживаясь за стол, — я поговорил с кадетами лично, и с их родителями по телефону. Все они согласились на принесение извинений и компенсацию морального вреда.

— Сколько? — сразу спросил я.

— Учитывая, кто вы, они просили по миллиону. Видимо, сговорились ещё до того, как я пришёл в кабинет. Но я обосновал, что кадеты первыми начали конфликт, и снизил до десяти тысяч.

— Нехилая разница, — повёл бровью я. — Хорошо, давайте номера телефонов родителей.