Сожженные мосты часть 1 - Александр Афанасьев

Перевернул принца – скверное дело. Не дышит. Ну и как мне прикажете реанимационные мероприятия в воде проводить, если начну – не удержимся на воде, утонем.

Вертолет!

С вертолета, того самого вооруженного Сикорского заметили нас, он шел на предельно малой, направляясь прямо к нам. Едва брюхом на воду не садится – этак то он нас под воду загонит…

– Выше! Выше! – заорал я, замахал рукой. Удивительно – но пилот вертолета меня понял, взял повыше. Но все равно низко – уже сейчас вода рябью покрылась…

Вертолет навис над нами подобно громадному шмелю, от воя турбин можно было оглохнуть, вода покрылась рябью и начала двигаться – зависшая машина выдавливала воду из-под своего брюха…

Тогда я еще не было достаточно осторожен. Произойди это месяцем позже – я бы уже десять раз подумал, стоит ли в такой ситуации привлекать внимание вооруженного вертолета, рискуя получить пулеметную очередь сверху. Или все– таки стоит доплыть до берега самому? Но и доплыть в этой ситуации, с принцем на руках я не смог бы.

Сверху сбросили трос – обычный трос. Кое-как прицепил к нему принца – на конце был крюк, сделал что-то вроде петли, пропустил подмышками, чтобы охватывало туловище. Сам повис на руках, цепляться было уже не за что. Секунда другая – и трос пошел вверх, унося нас из этого дерьма…

Экстренные реанимационные мероприятия в вертолете дали эффект, когда я уже перестал надеяться. Принц внезапно закашлялся, извергая из себя воду, которой он наглотался, потом что-то сказал на фарси, на своем родном языке. Начальник охраны – как я и предполагал, никто из охраны толком реанимировать в таких ситуациях не успел – бросился к своему подопечному, а я устало привалился к борту вертолета, несущегося над Тигром.

Ноги не держали…

Какого черта произошло? На кого было покушение? На меня? Смешно – кто я такой, чтобы на меня вот так вот покушаться? Я ж только что верительные грамоты вручил. Да и потом – кто мог знать, что я полечу именно на этом вертолете, это же вертолет принца Хоссейни.

Значит – покушение было на него. Остается только один вопрос – как.

– Искандер… – принц Хоссейни прокашлялся и теперь судорожно хватал воздух, поддерживаемый с обеих сторон офицерами охраны, которые так толком ничего и не сделали – Искандер, скажи, у тебя есть брат?

– Нет, сударь, брата у меня нет.

– Теперь есть…

* прим автора – танкер никогда не ходит с пустыми отсеками, он может перевернуться. В порожних рейсах в отсеки закачивают морскую воду, а перед погрузкой ее сливают. Надо бы сливать на очистку – но многие просто сливают.

** прим автора – в Российской империи телесные наказания были возможны по приговору суда, и только к лицам не дворянского происхождения. Дворянам телесное наказание заменялось гражданской казнью – то есть символической процедурой, после которой считалось, что у подвергнутого ей нет чести. В армии телесные наказания были строжайше запрещены, даже по отношению к нижним чинам. Считалось, что если человека ударили, и он не ответил – тем самым он теряет честь. А кому и зачем нужна армия с бесчестными людьми?

04 июня 2002 года

Международный аэропорт

Багдад

Когда то давно, когда только стали строить аэропорт – его вынесли за пределы города, вместе с резиденцией генерал-губернатора Месопотамии* и казармами казаков. Там же построили то, что потом стали называть "русский двор" – городок, где жили только русские, огражденный стеной. Сейчас же получалось так, что самолеты заходили на посадку прямо над дворцом губернатора, а рядом с аэропортом, губернаторской резиденцией и русским двором высилась мрачная твердыня тюрьмы Абу-Грейб, из тюрьмы превращенной в нечто вроде дома предварительного заключения. Как это называлась – следственная тюрьма. Здесь уголовников не было – одни исламские экстремисты. Поскольку в стороны расти было некуда – здание тюрьмы росло вглубь, прирастало подземными этажами. В тюрьме вели следствие, пытали, вешали, расстреливали – хорошее соседство для резиденции генерал-губернатора? На мой взгляд, очень хорошее – тот, кто занимает это место и эту должность не должен забывать, к чему приводят его приказы и распоряжения. "Черные воронки" – машины, свозящие людей в этот ад, не дадут ему забыть. И никому не дадут забыть. Да, это зло, согласен. И я даже не могу утверждать точно – меньшее ли это зло, по сравнению с тем злом, которое причинят исламские экстремисты, если не бороться с ними. Для того, чтобы узнать это точно – надо развалить страну. Тогда узнаешь точно.

Несколько машин ждали нас – несмотря на то, что до резиденции генерал-губернатора – километр-полтора. Две группы людей и две группы машин. Несколько шикарных удлиненных внедорожников "Егерь" – "Руссо-Балты" полагались только посольским учреждениям, "для создания должного мнения о величии Государства Российского". А здесь, на Восточных территориях лимузины считались излишеством, поэтому придумали то, что иностранцы ехидно называли "русский лимузин". Егерь на длинном шасси, вмещающий в армейском варианте целое отделение пехоты, а в представительском – роскошь его салона ничуть не уступала Руссо-Балту. Хитрость была в том, что такие вот полноприводные машины не считались лимузинами, и не попадали под понятие "расточительство", с которым жестоко боролось Министерство Двора. Кто хотел шиковать – шиковал, но не за счет казенных денег.

Вторая группа людей была намного меньше первой – явно персидский консул и его приближенные. Три машины, в том числе и Руссо-Балт. Гости с точки зрения "расточительства" превосходили хозяев.

Мы, конечно, привели себя в порядок, как смогли – но что сделаешь с одеждой, в которой ты искупался в грязной, вонючей луже. Только что просохли немного.

Багдад с воздуха впечатлял. Собственно говоря – такого не было ни в Москве ни в Санкт Петербурге. Все средства, ассигнуемые на дорожное строительство, шли на строительство, а не на латание дыр в уже существующих дорогах – дороги, построенные здесь, лежат по пятьдесят лет. Весь город был причудливо разрезан белым бетоном трасс, дороги были широкие и современные, строились они по прямой, в отличие от многих других городов, где улицы извилисты и тесны. Тесные и извилистые улицы сохранились здесь в немногих местах. От аль-Кадисии, и Аль-Харитхии с одного берега Тигра – район аль-Харитхия был назван так потому что в начале прошлого века здесь охотились британские сахибы, и до аль-Вадара и Аль-Рустамии на другом, на полуострове – сплошной лес небоскребов, один выше другого. Центр города теперь был отрезан от остального Багдада каналом Александра Четвертого*, который брал свое начало в Тигре в районе Аль-Мулла Альван и впадал в него же в районе Ат-Тувейты. Этот район назывался "Русский город" и имел еще один аэропорт – имени Александра Пятого***. В случае мятежа этот район было легко оборонять – как раз из-за прорытого канала. По Тигру ходили артиллерийские бронекатера с башенными установками от шестидюймовых гаубиц – и как бы кому этого не хотелось, на металлолом их не разрезали.

Если заборы крепкие – то и соседи хороши.

С вертолета можно было видеть, что творится на улицах. Уличная торговля – оживленная как и во всех городах Востока, огромное количество машин – на Востоке предпочитали внедорожники самых разных видов, много народа на набережных. Прогулочные теплоходы на Тигре, полные народа, почти нет полиции. Устремляющиеся ввысь минареты и спорящие с ними своей роскошью золотые луковки православных куполов. Кажется просто невероятным – что находятся люди, которые хотят уничтожить все это. Чего они хотят? Паранджу на всех женщин? Массовые казни неверных на площадях перед мечетями? Запрет смотреть телевизор? Где-то я читал, что мусульман-ортодоксов жутко возмущает то, что правоверные носят, простите, трусы. Сложно придумать что-то безумнее требования не носить трусов.

Но эти люди, для того чтобы их голос был услышан – взрывают и убивают. Здесь, как и по всему Востоку до сих пор не искоренены исламские комитеты. В Багдаде, максимальное влияние они имеют в районе Ишбиля****. Очень простое решение – если ты беден и необразован, обвинить во всем русских. А бедны и необразованны в этом районе люди, потому что родители запретили им ходить в бесплатную русскую школу – в их понимании, никакой иной школы кроме медресе, где преподает мулла, сам совсем неграмотный – быть не может. До сих пор в этом районе детей вывозят в школы на бронированных автобусах, некоторые семьи заставляют отдавать детей в школу…

Шасси вертолета коснулись земли, первыми выпрыгнули телохранители, образовали нечто напоминающее охраняемый периметр – после того, как они ничего не сделали для спасения жизни Наследника, им надо было показать свое усердие. Первым вышел из вертолета я, вторым – принц Хусейн. Направились к встречающим, на ходу принц Хусейн раздраженно сказал что-то на фарси своим нукерам и они остались на своих местах.