Они сражались за Родину: евреи Советского Союза в Великой Отечественной войне - Арад Ицхак

Ванников не скрывал своего еврейства. Когда в 1945 г. он прибыл на завод в Горьком для испытания новой 85‑миллиметровой пушки для танка Т-34, наступал праздник Песах. Во время визита Ванников попросил директора завода еврея Марка Орловского организовать пасхальную трапезу для них и их жен. Трапеза действительно была организована [Свердлов 2002: 253] [53] .

Участник Гражданской войны Семен (Шимон) Александрович Гинзбург в годы Великой Отечественной войны исполнял обязанности народного комиссара строительства. Во второй половине 1920-х годов он окончил Московское высшее техническое училище, в 1937–1938 гг. служил заместителем наркома тяжелой промышленности и в 1939 г. был назначен наркомом строительства (этот пост он занимал до 1946 г.). Весь период его пребывания на последней должности государственное строительство целиком посвящалось военным нуждам. В мае 1950 г. в ходе обострения государственного антисемитизма Гинзбург был уволен по обвинению в денежных спекуляциях и в плохом управлении предприятиями его министерства [Кирьян и др. 1988: 140] [54] .

Л. Мининберг упоминает в своей книге еще 30 евреев, исполнявших обязанности заместителей наркомов в наркоматах, управляющих оборонной промышленностью. Некоторые из них были одновременно директорами заводов, изготовляющих вооружение. Леонид Юлианович Белахов, заместитель наркома флота, получил орден Ленина за прокладку стратегически важного нефтепровода. Нефть для переработки шла в советский тыл из Баку через Каспийское море, а оттуда по временным трубам, установленным на кораблях и лодках вдоль Урало-Каспийского канала. Зимой этот канал замерзал, что не позволяло двигаться грузовым кораблям, поэтому нефтепровод, который проложил Белахов, имел большое значение. Летом 1944 г., когда Красная армия освободила Румынию, Венгрию и Австрию, возникла необходимость интенсивных перевозок по Дунаю. Белахов организовал на реке водный транспорт и переправу боевого снаряжения.

Григорий Каплун был заместителем наркома судостроения (в основном военного). До этого он руководил самым крупным судостроительным заводом во Владивостоке. Заместителем наркома химической промышленности во время войны был Леон Локшин, заместителем наркома черной металлургии – Семен (Шимон) Резников, руководивший Ново-Тагильским металлургическим заводом и превративший его в одно из передовых предприятий (подробнее об этом см. далее). Заместителем наркома авиационной промышленности во время войны был Семен Сандлер. Евреи также занимали посты заместителей наркомов в наркоматах электротехнической промышленности, речного флота, тяжелой промышленности, нефтяной промышленности и т. д. [Мининберг 1995: 231–238; 478–481].

Исаак Моисеевич Зальцман – «танковый король»

Ведущую роль в сражениях Великой Отечественной войны играли бронетанковые войска. За качество и количество танков и их способность противостоять немецкой бронетехнике отвечал тыл – те, кто конструировал и производил боевые машины.

Генерал-майор И.М. Зальцман, которого называли «танковым королем», стал центральной фигурой в производстве бронетехники. С 1938 г. и до октября 1941 г. Зальцман был директором завода им. Кирова в Ленинграде. Этот завод, один из крупнейших в советской тяжелой промышленности, до войны занимался производством вагонов, паровозов, тракторов, танков, пушек и т. д. Во время войны с Финляндией (декабрь 1939 г. – март 1940 г.) танки типа Т-28 и Т-29, находившиеся тогда на вооружении большинства советских танковых дивизий, не устояли перед финским противотанковым оружием. Понадобились машины с более стойкой броней. Еще до войны на заводе пытались произвести тяжелый танк с броней, обеспечивающей безопасность экипажа. Первые модели танка (позднее названного КВ в честь наркома обороны Клима Ворошилова) были введены в бой и оправдали себя в атаках на финские долговременные укрепления (линию Маннергейма). Вследствие этого началось массовое производство танка КВ-1 весом в 47,5 т, вооруженного 76-миллиметровой пушкой и дизельным мотором. Все его детали изготовляли на Кировском заводе [55] .

После нападения Германии на СССР завод увеличил производительность и в конце июля ежедневно поставлял армии по десять танков, а в августе выпустил более 200 тяжелых танков. Все это происходило под непрерывными воздушными бомбардировками. Работа не прекратилась, даже когда немцы приблизились к заводу на расстояние 4 км. Из работников создали дивизию народного ополчения, и в то время как часть людей находилась на оборонных постах, другие продолжали производство. Поврежденные танки вывозились рабочими с поля боя и после ремонта возвращались на фронт. Рабочие комплектовали расчеты зенитных орудий и пулеметов, защищавших завод от налета вражеской авиации. Завод работал и одновременно защищался. Артиллерийские обстрелы, бомбардировки, ранения работников и потери не смогли остановить производство танков [56] .

В октябре 1941 г. в Москве сочли необходимым различными путями (через Ладожское озеро и при помощи самолетов) частично эвакуировать завод из осажденного Ленинграда на Урал, в Челябинск, где уже производили танки КВ. Перед этим Зальцмана вызвали в Москву, куда он прилетел из осажденного Ленинграда на самолете. Сталин сообщил ему о необходимости эвакуировать завод, назначил его директором челябинского Кировского завода и одновременно заместителем наркома танковой промышленности (Наркомат танковой промышленности был создан незадолго до этого, 11 сентября 1941 г.). В начале февраля 1942 г. в телефонном разговоре с Зальцманом, находившимся уже в Челябинске и отвечающим за все танковые заводы Урала, Сталин сказал:

Товарищ Зальцман, все военные говорят, что очень хорошо себя зарекомендовал Т-34. Я знаю, что вы любите тяжелые танки, но я прошу вас пересесть на Т-34. Мне звонят командующие фронтами, танковые генералы, и все просят увеличить выпуск средних танков Т-34. Они прекрасно ходят по глубокому снегу и весьма маневренны, летают, как ласточки. В Нижнем Тагиле построен большой вагоностроительный завод, туда эвакуирован сто восемьдесят третий завод из Харькова, но уже февраль, а танков нет. Мы сняли директора Максарева, будем его судить. Постарайтесь утречком быть в Нижнем Тагиле и займитесь заводом как директор. У вас права замнаркома, ЦК предоставляет вам широкие полномочия, примите любые меры… но чтобы танки Т-34 начали выпускаться в ближайшее время [57] .

Зальцман поспешил в Нижний Тагил вместе с группой специалистов из Челябинска для организации поточного производства. Ново-Тагильский завод в Нижнем Тагиле стал крупнейшим предприятием по производству танков Т-34 и производил 25–30 танков в день. За это достижение Зальцмана наградили орденом Ленина. Зальцман отдал предпочтение заводу в Нижнем Тагиле за счет предприятия ГУЛАГа, производившего запчасти к 76-миллиметровой пушке для танков Т-34. Берия позвонил Зальцману и угрожал ему, но, поскольку Зальцман объяснил причины своих предпочтений и сообщил, что они одобрены ГКО и лично Сталиным, был вынужден отступить [Герваш 1988; Сергейчук 1991: 106–107]. Танки Т-34 стали главными в советских бронетанковых войсках, и темпы их производства увеличивались. Зальцман начал производить их и в Челябинске, не прекращая выпуск тяжелых танков КВ.

Соответственно своей должности Зальцман также контролировал производство на разных заводах. В июне 1942 г. Сталин назначил его наркомом танковой промышленности. Танковые заводы в разных местах управлялись напрямую наркоматом, без посредничества других инстанций. Зальцман распространил полномочия наркомата и на ремонт поврежденных танков. В августе 1942 г., подходя к Сталинграду, немцы подвергли город массированным бомбардировкам. Завод пострадал, но Зальцман прибыл туда, организовал ремонт сотен поврежденных в боях танков и вернул их в строй [58] .

Однако Берия не забыл Зальцману удар по предприятию ГУЛАГа. В конце июня 1943 г. Берия, к тому времени ставший инспектором ГКО по танковой промышленности, прибыл с визитом в Челябинск и сказал Зальцману, что собирается в интересах повышении производительности завода вернуть его на должность непосредственного руководителя предприятия. Зальцману было однозначно «предложено» письменно обратиться к Сталину и попросить освобождения от должности наркома и возвращения на пост директора завода в Челябинске. Так Зальцман вернулся на завод в Челябинск [59] .

Уже в первые месяцы войны немцы убедились, что танк Т-34 превосходит танки, используемые большинством их дивизий. Генерал Гудериан, виднейший из танковых командиров немецкой армии, писал о Т-34:

…В ноябре 1941 г. видные конструкторы, промышленники и офицеры управления вооружения приезжали в мою танковую армию для ознакомления с русским танком Т-34, превосходящим наши боевые машины; непосредственно на месте они хотели уяснить себе и наметить, исходя из полученного опыта ведения боевых действий, меры, которые помогли бы нам снова добиться технического превосходства над русскими. Предложения офицеров-фронтовиков выпускать точно такие же танки, как Т-34, для исправления в наикратчайший срок чрезвычайно неблагоприятного положения германских бронетанковых сил не встретили у конструкторов никакой поддержки. Конструкторов смущало, между прочим, не отвращение к подражанию, а невозможность выпуска с требуемой быстротой важнейших деталей Т-34, особенно алюминиевого дизельного мотора. Кроме того, наша легированная сталь, качество которой снижалось отсутствием необходимого сырья, также уступала легированной стали русских.