Вход для посторонних (СИ) - Бор Евгения

— Можно, — убеждённо заявила Алька, — фасон, как под копирку. Цвет — как в одном корыте стирали. Только и разница, что вышивка…

— Ну знаешь ли… Этой вышивке цены нет. Её годами вышивали. Нити Мастера плели…

— Чтобы эту вашу бесценную вышивку рассмотреть лупа нужна, а из далека даже и незаметно почти. Тёмное на тёмном, только блестит немного. И ткань из далека не понять какая, только если пощупать.

— Просто ты не разбираешься. Мне щупать не надо.

— Ну не все же такие умные как ты. Многие и приглядываться не будут. По мне — мешок, он и есть мешок, и не важно из парчи он или из ситца.

— Из парчи дороже… — Мелина задумалась.

Конечно Алька излишне резка, но ведь действительно, без подготовки понять трудно. Это её с детства наряжали, указывая на все, достойные восхищения, детали. А если бы не указывали? Поставь её, наследницу славного рода, рядом со служанкой и отойди на пару десятков шагов…

Да, было над чем задуматься.

Алька неожиданно хихикнула.

— Ты чего? — удивилась Мелина.

— Я тут подумала, что если платья эти пустить на наволочки, то подушки наши станут в десять раз дороже…

— Дурацкая идея, — резко обрубила Мелина, — радуйся лучше, что одежда у нас уже есть.

— Я и радуюсь. Моды нет. Гонятся не за чем. Живи и радуйся.

— Издеваешься?

— Ну что ты, завидую. Это сколько же времени, сил и денег у вас тут женщины экономят! Кстати, а что они со всем этим делают?

— С чем? — не поняла Мелина.

— Со свободным временем, — пояснила Алька, — у нас был когда-то один французский король, не помню какой точно. Во времена его правления придворные тратили сумасшедшие деньги на свои туалеты. Так вот, этот король говорил — пусть лучше на наряды, чем на заговоры. Толковый был чувак.

— У наших королей другие методы.

— Ладно, не злись. Будем твои наряды примерять. Мы же с тобой не донкихоты чтобы в одиночку с мельницами воевать. Нет у вас моды — и не надо. Нам дешевле будет.

Остаток дня посвятили обустройству в одной из спален.

Комната превратилась в студию. Сюда Алька приволокла одноногий столик и глубокое кресло. Разместила всё это у камина, а на пол постелила покрывало из соседней спальни. Из пары тумбочек и разделочной кухонной доски соорудила рабочий стол. Кровать, пыхтя и потея, передвинула из центра комнаты поближе к стене и, застелив её свежим бельём, с удовольствием оглядела дело рук своих.

— Ну вот, — сказала она вслух, — вполне прилично получилось. Можно новоселье устраивать.

— Давай просто поужинаем, — предложила Мелина, — я так устала, что ног под собой не чую.

— Естественно, они же не твои, — не удержалась Алька.

— Если ты думаешь, что магичить легче чем пол мести, то я готова с тобой местами поменяться.

— Ты же знаешь, что это невозможно, — Алька была настроена очень миролюбиво, — я, между прочим, твоей помощью не злоупотребляла. Что могла сама делала.

— А чего же ты тогда ехидничаешь?

— Не ехидничаю я. Просто ты могла как-нибудь по-другому высказаться. Сама мои ноги помянула.

— Это я образно. Чтобы тебе понятней было.

— Я тоже устала.

— Наши покупки внизу остались.

— Ужин тоже там.

— И ванна тоже, — напомнила Мелина, — может и ужинать внизу будем?

— Может сегодня без ванны обойдёмся? Мне одной уборки хватило, и воду таскать сил уже нету.

— Хорошо, что вода во дворе есть. А то пришлось бы за ней на площадь тащится.

— Всё равно далеко. Почему твой предок водопроводом не озаботился?

— Потому, что в таких домах всегда прислуга имелась. Было кому воду таскать.

— Прислугу мы не потянем даже если все подушки продадим.

— В каждом приличном доме должна быть прислуга.

— Значит у нас дом неприличный.

— Но…

— Вернёшь своё тело и нанимай хоть десяток, а пока терпи молча. Мы с тобой должны конспирацию соблюдать.

— Так у тебя уже план есть? — с надеждой спросила Мелина.

— Плана ещё нет, но скоро будет, — заверила Алька, хотя, в глубине души, такой уверенности у неё не было. Но зачем расстраивать потерянную душу.

Глава 24 Вечернее чаепитие

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Одеваться в женскую одежду Алька отказалась, мотивируя свой отказ тем, что приличная дама не будет таскаться по торговым рядам, предлагая свой товар. Тем более, что громоздкий груз, своим внушительным объёмом, испугал бы и лошадь. И это при том, что Алька упаковала в импровизированный мешок всего две подушки. Мелина уговаривала покончить с подушечной торговлей в один заход, но уж очень комично выглядел бы продавец. Алька итак напоминала себе гигантскую черепаху. Из дома они выбрались пораньше чтобы успеть покончить с делами до начала утренней торговли, и теперь с нетерпением ждали когда сонные лавочники займут свои рабочие места.

— Не понимаю, чем тебе эта лавчонка приглянулась, — ворчала Мелина, наблюдая, как худосочный хозяин возится с замком, — можно же было выбрать какую-нибудь поопрятней.

— Те, что опрятней, специализированные. Не будет обувной магазин подушками торговать. А этот торгует всем, чем попало. Ему, что подушка, что ботинок, что молоток — без разницы. Подбирает всё, лишь бы заработать.

— Мне за фамильные подушки обидно. Будут здесь в грязи валятся рядом с ношенными сапогами и закопчёнными чайниками…

— Отличная идея — кастрюли тоже продать можно.

— Ты слышишь о чём я говорю? Я говорю, что мне этот магазин не нравится.

— Мне тоже. Покупать в нём мы ничего не собираемся, а подушки твои чуток потерпят. Их купят и унесут с собой. И будут они уважаемы и лелеяны так, что другие обзавидуются.

— Всё-то ты шутишь, а мне сюда даже заходить не хочется.

— А мне не хочется по городу с горбом за спиной ходить.

— Ну ладно, только давай быстрее.

Алька уже собралась последовать этой рекомендации, когда за спиной раздался неприлично громкий вопль:

— Аль! Ты ли это?!

«Господи, такое впечатление, что меня здесь каждый второй знает.»

«Не знаю, как каждый второй, но эти двое точно знают.» — Без особой радости Мелина узнала голос одного из братьев Широн.

— Привет. Рад встречи. Какими судьбами в этих краях? — Алька к парням относилась неплохо, но как-то не вовремя они повстречались.

— А мы здесь часто бываем. Красители у местного апофикара берём. А ты значит здесь обитаешь. Молодец. Не плохо устроился. Гляжу и работу уже нашёл, — Нил болтал, не дожидаясь ответов и заставляя Лина недовольно хмурится, в одиночку удерживая двухколёсную тачку с разноцветными мешками.

— Это не работа. Так, просто подработка, — Альке почему-то неловко было объяснять причину своего здесь присутствия.

— Это хорошо, что просто подработка. А то мы было подумали, что ты на Жира работаешь.

— А Жир это кто?

— Да вот же. Это в его лавку ты направляешься.

— Я и не знал, что его Жиром зовут.

— А это и не имя вовсе. Это прозвище у него такое.

— За что его так? Он же не жирный совсем.

— Не любят его здесь. Говорят за чужой счёт жиреет, — пояснил словоохотливый Нил.

— Хорошо, что я вас встретил, — влезла в разговор довольная Мелина, — а то он бы и на мне пожировал.

— Продаёшь что?

— Ну да, фамильные ценности, — Алька отодвинула Мелину в сторону.

— Только не говори, что воруешь, — вступил в разговор молчавший до сих пор Лин, — мы этого не любим.

— Ты что, совсем дурак, или меня дураком считаешь, — Алька обиделась.

— Не обижайся на него, просто у Жира репутация плохая.

— Откуда я могу знать какая у него репутация если я здесь второй день и вообще никого не знаю.

«А я тебе говорила.» — Злорадствуя, напомнила Мелина.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

«Ты говорила, что твоим подушкам в этой лавке будет грязно.»

«Просто моя интуиция не нашла более веских аргументов.»

«Может быть воя интуиция посоветует кого другого.»

— Мне наследство надо в наличные обратить, — Мелина, не церемонясь, выложила причины их присутствия в столь сомнительном месте. — «Моя интуиция рекомендует спросить совета у людей знающих.»