Флибустьер - Геннадий Борчанинов

Контора оказалась приземистым каменным зданием где-то в глубине улиц. Пришлось поспрашивать местных, чтобы до неё добраться, и я даже сомневался, что смогу найти её во второй раз при необходимости.

Внутри она оказалась чуть более просторной и светлой, чем я предполагал. Внутри не было ни очередей, ни снующих туда-сюда клерков, ничего из того, что я ожидал увидеть. Только немолодой мужчина в парике, с которого то и дело сыпались белые хлопья, и скучающий охранник. Мужчина что-то неторопливо писал, даже не поднимая взгляда на нового посетителя, охранник молча покосился на меня, не выражая никаких эмоций. Меня даже посетила мысль, «а туда ли я зашёл».

Пришлось кашлянуть, привлекая к себе внимание.

— Кхм… Прошу простить… — выдавил я.

Мужчина неохотно оторвался от писанины и поднял на меня равнодушный взгляд.

— Вам чего, месье? — произнёс он.

— Отметиться, — перешёл сразу к делу я. — Капитан Грин, шхуна «Орион».

— Зачем? Вы на службе короля? Корсар? У вас есть патент? — осыпал вопросами он.

— Эээ… Нет, — произнёс я.

— Ну и не морочьте мне голову, месье. Я ужасно занят, — сказал он.

Я только скрипнул зубами. Выходит, вчера меня обдурили на целых двадцать ливров. Захотелось найти обоих негодяев и вытрясти из них свои деньги, да где ж их теперь отыщешь-то. Злость кипела внутри, не только на этих мерзавцев, но и на самого себя за то, что я повёлся, как телок на верёвочке. Я рванул шейный платок, глотнуть немного воздуха, чтобы быстрее успокоиться.

— Всё в порядке? — осведомился мужчина, глядя на меня исподлобья. — Жак, проводите капитана, будьте добры.

Охранник отлип от стены, приближаясь ко мне.

— Да-да, всё в порядке, — произнёс я. — Тогда разрешите ещё один вопрос?

— Только быстро, — кивнул мужчина, и из его парика высыпалось ещё одно облачко пудры.

— Мне нужно найти капитана Гилберта, — сказал я. — Может, вы подскажете мне, где его искать?

Клерк удивлённо поднял брови.

— Которого из? Уж не пирата ли? — протянул он.

— Думаю, именно его, — подтвердил я.

— Все наши патрули задаются тем же самым вопросом, месье, — пожал плечами он. — А вам он зачем?

— Это личное, — глухо произнёс я, намеренно подпуская туману и принимая загадочный вид.

— Понимаю, — протянул клерк. — Но вряд ли вы найдёте его здесь, на Сент-Мартене. Обычно он разбойничал чуть южнее, у Гваделупы.

— На каком корабле? — оживился я.

— Бригантина, кажется. Или что-то в этом духе, — пожал плечами он. — Названия, к сожалению, не знаю.

Хотя бы что-то удалось выяснить, уже не зря зашёл. Такая информация, пожалуй, стоила потраченных двадцати ливров.

— Благодарю, месье, — произнёс я, раскланялся и вышел.

Гваделупа, значит. Да, остров большой, со множеством удобных бухт, в которых легко можно спрятаться от непогоды и враждебных кораблей, лежит аккурат на оживлённом морском пути, по которому ходят все, и французы, и голландцы, и англичане, и даже испанцы порой проходят. Наветренные острова это вообще отличное место для пирата. Туда, на Гваделупу, и пойдём.

Может быть, даже удастся какое-нибудь корыто захватить, например, английское, Шон будет счастлив до усрачки. Англичане тут тоже частенько ходят. Им принадлежат те же Антигуа, например, Невис, Сент-Китс, который приходится делить с французами пополам, Барбадос, Монтсеррат, куча островков поменьше с непонятным статусом, где британский моряк однажды прошёлся по берегу и больше не возвращался. В любом случае, английские суда здесь ходят, и довольно много, а значит, их можно безнаказанно пограбить, безо всякого сопротивления со стороны команды. Против никто не будет.

Пустое брюхо недовольно заурчало. Время близилось уже к полудню, а я даже не завтракал. Откуда-то ароматно тянуло хлебом, мясом, чем-то приторно-сладким. Уличные торговки зазывали к себе, но мне свежая рыба или кокосы были ни к чему. Я бы предпочёл хорошую такую шаверму, с хрустящей корочкой, кефирным соусом и лёгким запахом дымка. Брюхо заурчало ещё сильнее от осознания того, что здесь таких никогда не было, нет и не будет.

Ещё и кошелёк показал дно, внутри осталась только бриллиантовая серьга мадам д`Эрве, которую я не хотел продавать.

В итоге к берегу я пошёл такой же злой и голодный, как и был, рассудив, что голодать мне не впервой, а на корабле всё равно что-нибудь найдётся.

Возле шлюпки уже собиралась небольшая толпа, и я сперва подумал, что там что-то произошло, и это стоят зеваки, но потом понял, что это новобранцы. Жизнь в Мариго, видимо, не сахар, в отличие от Тортуги. Их было человек двадцать, и я обрадовался так, что даже забыл про пустое брюхо, ведь новые люди это новые возможности. Полторы дюжины пиратов особо не навоюют, а вот если их хотя бы в два раза больше, то уже можно что-то предпринимать.

А самое лучшее здесь в том, что я могу наконец-то выбирать. Не грести всех подряд, включая хромых и слепых, а выбирать лучших, отсеивая, например, запойных алкашей, которые на корабль идут исключительно ради ежедневной чарки рома, или тех, кто к зрелому возрасту даже право-лево не научился отличать.

— Капитан! Ты как раз вовремя! — поприветствовал Шон.

На меня тут же уставилось почти два десятка изучающих взглядов. В них сквозило уважение, в некоторых я замечал страх. Вид у меня и в самом деле был довольно серьёзный, и я ещё раз возблагодарил себя за то, что потратился на чёрный костюм. Везде встречают по одёжке, и в этом чёрном костюме я выглядел куда суровее, чем был на самом деле. Особенно, со всеми этими пистолетами и палашом на поясе. Ну и, полагаю, новичкам уже порассказывали кое-чего, и вчера, во время пьянки, и сейчас, на берегу.

Я, в свою очередь, осмотрел новоприбывших. Энтузиазма на лицах не было заметно, мы приценивались друг к другу, как парочки на первом свидании. Они прикидывали, насколько удачными будут походы со мной, я прикидывал, как себя поведёт каждый из них, когда окажется на борту, и стоит ли вообще с ними иметь дело. Первое впечатление самое крепкое, и я надеялся произвести правильное впечатление.

— Доброго утра, господа, — произнёс я, приподнимая шляпу.

Кандидаты вразнобой поприветствовали меня. Мужики как мужики, самые обыкновенные, самому молодому на вид было около пятнадцати, самому старому явно больше шестидесяти. На первый взгляд, все были здоровы, если не считать мелких увечий вроде отрезанного пальца или шрамов на морде, один из добровольцев был одноглазым, у другого вообще не было зубов, но в среднем по больнице всё вроде было неплохо.

— Меня зовут капитан Грин. Андре Грин, — представился я.

— А мы уже наслышаны! — выпалил беззубый, и добрая половина кандидатов рассмеялась.

Внутри пробежал неприятный холодок. Я