Флибустьер - Геннадий Борчанинов

— Крови боишься? — спросил я на всякий случай.

— Я ничего не боюсь! — вскинулся пацан, и я усмехнулся.

— Руки мой и иди сюда, — сказал я. — Помогать будешь.

Андре-Луи поглядел на свои ладони и вытер их о бриджи.

— Мой руки, кому говорю?! — вспылил я. — Нельзя раненых грязными руками лапать, понимаешь? Ты же его добьёшь так!

Мальчишка буркнул что-то себе под нос, но приказание исполнил.

— Чего делать-то? — спросил он, стряхивая капли воды на палубу.

— Да погоди ты, — проворчал я.

Первым делом нужно было избавить Кристофа от прикипевших бинтов, присохших к ране настолько, что и не оторвёшь.

— Вот чего ж ты сам-то не пришёл… — хмыкнул я, пытаясь найти конец грязного мокрого бинта.

Рана даже пахла скверно, и что-то мне подсказывало, что руку уже не спасти.

— Кэп… Ну ты же постоянно… — тихо произнёс Кристоф, кривясь от сдерживаемой боли. — То одно… То другое…

Я только тихо выругался себе под нос. Что сказать, я тоже виноват. Не проследил, не проконтролировал.

Бинты пришлось разрезать, и на свет явилась довольно неприятная картина мокрой, истекающей гноем раны. Бледная, почти серая кожа вокруг плавно переходила в красные воспалённые края, пузырящиеся гноем и сукровицей. Андре-Луи побледнел и нервно сглотнул, не отрывая напряжённого взгляда от этого зрелища.

— Да твою же мать… — вздохнул я. — Понимаешь, да?

Кристоф прикрыл глаза и мелко кивнул.

— Режь, капитан… Не могу уже… — простонал он.

Я тяжело вздохнул, понимая, что ампутации не избежать. Что ж, я оттягивал этот момент как мог, но раз уж назвался корабельным врачом — будь добр, оперируй.

Нужно было всё подготовить, и я теперь раздумывал, где лучше это провернуть, здесь, на палубе, или же уйти на камбуз, где есть хотя бы стол и горячая вода. В итоге решил оперировать здесь, на свежем воздухе, а не в душной тесноте нижней палубы.

Мне принесли кипятка, ножовку, по виду которой можно было предположить, что полчаса назад ей пилили какие-то гнилые деревяшки, колодку. Мальчишку я снова отправил на камбуз, кипятить бинты.

Кристофу для анестезии пришлось влить в глотку целую бутылку рома. Матросы то и дело поглядывали на нас, исключительно с сочувствием. Калек здесь многие видели и понимали, чем может грозить любое ранение.

Я тоже хотел приложиться к бутылке, но в последний момент передумал, и просто замотал нос и рот платком, на всякий случай, чтобы не блевануть ненароком. Меня уже мутило от одного только вида.

На помощь пришлось позвать ещё двоих, у мальчишки просто не получилось бы удержать Кристофа на месте, даже в стельку пьяного и ослабшего от кровопотери.

Я снова продезинфицировал все инструменты, место ампутации, затянул жгут на руке Кристофа, демонстративно перекрестился и принялся за дело. Пила вгрызлась в кость с жадностью голодной акулы, с чавкающим неприятным звуком, от которого кровь застывала в жилах, а я изо всех сил старался удержать скудный завтрак внутри себя.

Глава 28

Можно сказать, операция прошла успешно. Я не блеванул, не упал в обморок и не убил пациента. В остальном — ощущения были крайне паршивые. Я даже закурил и приложился к бутылке после того, как Кристофа унесли обратно на нижнюю палубу. Не этого я ожидал, когда шёл в пираты.

Более того, меня пробило осознанием того, что и меня могут точно так же ранить, чтобы потом какой-нибудь мясник с ножовкой разводил руками, мол, больше ничего нельзя сделать. От этого кишки внутри переворачивались вверх дном, лучше уж сразу погибнуть в бою, наповал. В общем, всё как в анекдоте, люблю свою работу, но как пожар — так хоть увольняйся.

Я стоял у правого борта, сложив руки на груди и посматривая на тонкую серую полоску вдалеке. Земля, неизвестная и далёкая. Если бы мы могли вычислить долготу, то сумели бы определить, что это за остров, вытянутый с запада на восток, но хронометры ещё не изобрели, да и время по Гринвичу взять было неоткуда.

Поэтому мы просто шли на юго-восток в надежде, что идём в правильном направлении. Несколько раз на горизонте виднелись чьи-то паруса, но мы старались избегать нежелательных встреч. Хотелось дойти в порт без приключений.

А пока мы шли, я тратил это время с пользой. Фехтовал с Робером, и даже он отмечал мой прогресс, когда мне удавалось его достать или ловко отбить какой-нибудь хитроумный выпад. Изучал паруса и такелаж, вникая в основы управления шхуной, которые оказались не так сложны, как мне показалось на первый взгляд. Делал записи в судовой журнал, пытался читать прежние записи на голландском, понимая в лучшем случае одно-два слова из десяти. Но кое-что из журнала я всё-таки понял точно.

«Орион» прежде бывал в порту Сент-Мартена, и на голландской стороне, и на французской, а мы именно туда и направлялись, потому что это был ближайший не английский и не испанский остров из всей гряды Наветренных островов.

Это, пожалуй, было чревато некоторыми проблемами, потому как я не знал, как именно «Орион» попал в руки пиратов, и в его захвате могут обвинить меня. Оставалось только надеяться, что ни у кого не возникнет лишних вопросов. На Карибах всякое бывает, это многие понимали.

Мы миновали первый остров, оставшийся по правому борту, следом за ним вырос из тумана ещё один, поменьше, стало быть, это был Пуэрто-Рико, а мы прошли мимо Испаньолы. Хотя на горизонте они оба выглядели всего лишь полосками суши, чуть возвышающимися над водной гладью. Оставалось только пройти мимо Виргинских островов, и для меня было удивительно, что названы были они так не в честь королевы-девственницы Елизаветы Тюдор, а в честь Святой Урсулы и каких-то там ещё девственниц. Хотя карта у нас была испанская, с испанскими же названиями, так что я не мог быть уверен на все сто.

А сразу за ними лежала россыпь мелких островков, среди которых и находился нужный нам Сент-Мартен. Островов, подобных ему, там были сотни, обитаемые и нет, заселённые и пустующие, по несколько раз переходящие из рук в руки во время очередной войны. Полный бардак, в общем, и если бы кто-то вздумал нарисовать политическую карту, то она бы напоминала пёстрое лоскутное одеяло.

Ещё по пути я устроил тренировочные стрельбы, чтобы каждый член команды мог управиться с пушкой при необходимости. На воду спустили несколько пустых бочек, подождали, пока шхуна отдалится на расстояние выстрела, а потом начали стрелять. Пороха я не жалел. Уж лучше потратить немного боеприпасов