Кровь звезд - Натали Хеннеберг

– Он ей прислуживал. Она презирала его.

– Она не знает страха.

– Тогда?…

Они переглянулись, и Дест пожал плечами.

– Вы – Великий Охотник, не так ли? Тот, кого прислали сюда, чтобы восстановить порядок в этом созвездии, на этой планете, и покончить с Бичом? Вы кажетесь мне достаточно опасным. Полагаю, что она вас узнала. Во всяком случае у нее были причины для бегства этой ночью…

На аналое лежал трактат Агриппы, на нем был виден, как будто проведенный ногтем, след огня. Он подчеркивал три слова. Прежде чем ветер пустыни закрыл страницу, Монферрат прочитал как послание: «…сжигает все…»

Охотник начинает Охоту

– Герцог Конрад, – сказал преподобный Меркуриус де Фамагуст, – мы не должны терять ни минуты.

Он ждал его в носилках у секретного выхода из Дворца великих раввинов. Над пустыней поднималась заря, пылали башни, возвышающиеся над рекой Иордан, и в бесчисленных населенных пунктах Иудеи видны были лишь двигающиеся маршем войска.

– Эмир Абд-эль-Малек поднялся со своими кочевниками, – объяснил епископ. – Он идет по следам беглецов, как борзая. Зеленые носилки и знамена Терваганта на пороге Моава; те, кто видели атабека, рассказывают, что он только вздыхает, облокотившись на расшитые золотом подушки; так рычат львы, которые преследуют добычу. Какой-то ученый, Суфи, читает у его ног самые страстные суры, где речь идет о меде и огне. Он двинулся к Баодаду: туда, куда направилась Саламандра.

– Поедем в Баодад! – воскликнул Монферрат, как будто объясняя: Охота началась! И, повернувшись к Жильберу, который его провожал до двери, спросил:

– Вы не едете?

Дест сжал зубы и вонзил ногти в свои ладони:

– Нет, – сказал он, – я остаюсь. Не думайте, что я хочу сбежать. Но Саламандра в Баодаде, это – война…

– Какая вам разница?

– Это падение города…

– И все же какая вам разница? Вы – землянин.

– Вам, наверное, не понять! – вздохнул Жильбер. Он был мервенно бледен, под его ногтями показалась кровь. – Конечно, на Земле существует Иерусалим – ультрасовременный город, где ничто уже не напоминает о прошлом. Но я принадлежу Иерушалаиму на Анти-Земле… Только что вы обвинили меня в измене, а я чуть было вас не убил… Вы были правы! Я начинаю ясно понимать: я действительно предал свою планету, но не ради Саламандры: ради Анти-Земли. Саламандра была лишь моим ожесточением и вершиной моих желаний, лишь острой вершиной совершенства этой планеты!

Вы скажете мне, что у Земли когда-то было лицо, которое я так хочу сейчас увидеть. Родись я тогда, я страстно полюбил бы ее, но я пришел слишком поздно, в ядерный мир, который мне чужд. Великие бои в межзвездном пространстве не находили отклика в моей душе; я никогда не стремился превратиться после смерти в звезду. Дайте же мне возможность защитить на этой планете облеченный в плоть и горящий человеческой страстью Сион от врагов, которых я могу ненавидеть…

– Вы погибнете на одном из этих безвестных полей, где развернутся битвы, – пророчески сказал Меркуриус. – Ваша кровь только удобрит злую пустыню, и никто не узнает ваше настоящее имя… Вы навечно останетесь Жильбером Д'Эстом.

– Я выбрал эту судьбу, – ответил с улыбкой Дест.

– Удачи! – бросил Конрад.

Это были последние слова, которыми они обменялись; оруженосцы подвели оседланных лошадей, и преподобный Меркуриус легко вскочил на своего коня. Они пересекли спящий в предрассветной тишине Город и углубились в туман мимо белеющих гробниц Иозафата, в пустыню. Вместе с ними двигались племена кочевников; у людей были черные губы, по их лицам стекала кровь. Сопровождающие их борзые высунули языки, верблюды тяжело дышали. Не имея подготовки астронавта либо контролера тепловых котлов, землянин упал бы замертво… А вот кипрский епископ был бодр и довольно прямо держался в седле. На его обтянутом перчаткой кулаке сидел голубовато-зеленый какаду.

Конрад был погружен в свои мысли; ему не хотелось покидать Деста: разве это не значило бросить в опасности на неизвестной планете товарища по службе? Молодой Монферрат только что ступил на эту планету и по-прежнему мыслил аналитически; он упрекал ее за грязь, запахи и кричащие краски, за всю эту бессвязность ощущений, которые не поддавались никакой логике. Он возмущался этой удручающей жизненной силой и жалел отступника.

Вдруг он вздрогнул, поняв ироничность ситуации: разве он сам не является отступником, противником Анти-Земли? Его отцом был этот Гуго, неразрывно связанный с судьбами этой планеты, а легкий прах его матери смешался с этой серой пылью…

Улавливая беспокойный ход мыслей своего спутника, епископ мягким голосом сказал:

– Я должен кое-что объяснить вам, сын мой. Да, вы правы в том, что касается Великого Магистра Ордена Храма: он является настоящим анти-землянином. Если бы речь шла об одном из нас, я сказал бы: это чистая Стихия. На Земле в соответствующую эпоху жил какой-то Великий Магистр, храбрый, но слабый человек, который отказался воевать с неверными. Его имя было стерто на стеллах и удалено с пергамента. Закон компенсации определил появление на Анти-Земле Гуго Монферратского, но по материнской линии вы принадлежите к стихии Земли. Ундина была сожжена непросвещенными анти-землянами; она соединилась с космической пылью. Для вас же, облеченного в плоть, казнь представляла бы серьезную опасность. Поэтому я отвез вас на более спокойную планету, достаточно цивилизованную. Анти-Земля вас отвергла, вы выросли землянином. Вы должны быть признательны Земле, которая стала для вас родной планетой.

– Я знаю, – сказал рассеянно Конрад.

– Вы хотите еще что-нибудь спросить?

– Все ли эльмы могут уходить в другие миры?

Меркуриус поколебался, а затем признался:

– Нет. За некоторым исключением… Существуют жесткие законы.

– Существуют другие элементные спектры в других Галактиках?

– Конечно. Более того, пришло для вас время узнать все: эти спектры являются лишь нашими форпостами; люди живут гораздо дальше. Может быть, вы помните, среди других открытий хаотичного и гениального XX века было и такое: ученые обнаружили в своих камерах для ионизации следы частицы, которая оказалась антипротоном. Отсюда оставался лишь один шаг для того, чтобы сделать вывод: существует другой, зеркально-противоположный мир, состоящий из антиатомов, Космос. Не восстанавливающийся, он существует, он подчиняется своим законам и боится возможности взаимного разрушения двух масс.

Спектральные планеты эльмов являются лишь искусственными спутниками, своего рода часовыми на границах противостоящего Космоса. Они помогают избегать катаклизмов, подобных тому, что породил этот мир. То, что является космическим отталкиванием, там представляет собой галактическое притяжение и мезоническое поле, которое спаивает атомы в этом мире и разделяет их в другом месте. Мы находимся здесь, чтобы следить за происходящим, предупреждать любое вмешательство извне и расщепление. Эльм вы или землянин, вы служите, следовательно, тому же делу.