Журнал «Если» 2008 № 02 - Кейдж БЕЙКЕР

– В Петропавловск-Камчатский, – сообщил Немиров.

– Как у вас с деньгами? – спросил Борис, приехав в аэропорт через час после нас. Билетов на ближайший рейс в Петропавловск в кассе не было, и я позвонил Немирову: пусть поможет.

Хороший вопрос. Мой бюджет не был рассчитан на такие перелеты – потом еще и обратно лететь. Я посмотрел на тетю Женю: похоже, ее не интересовало, во сколько обойдутся билеты.

– Можно полететь сегодня? – только и спросила она.

– Да, рейс в восемнадцать пятьдесят, – сказал Немиров. – В Петропавловске будете завтра днем по местному времени. Но я спрашивал…

– У меня есть деньги, – сказала тетя Женя. – На два билета хватит. Юра, не возражай!

Я и не возражал, у меня точно таких денег не было. А откуда они были у Н.Г.? Он вроде в экспедицию собирался, а там командировочные, билеты за счет института, и вообще…

– Тетя Женя, – сказал я, когда мы заняли места в самолете, – сколько денег могло быть у Николая Геннадьевича? Он снял со счета? Взял карточку? Какой у него кредит?

– Счета в банке у нас нет, Юра. – Она улыбнулась, увидев мое недоумение. – Ну да, современные люди, научные работники… адень-ги хранили дома, в столе, кто угодно мог взять, если узнает. Ну, взял бы. Не такая крупная сумма… Но… После того как в девяносто восьмом рухнул банк, где мы держали все сбережения… В общем, мы остались без копейки, даже до зарплаты не хватило. Заняли у Ефремовых, так было неудобно, Господи… В общем, Коля решил, что надежнее держать дома. Половину в рублях, половину в долларах.

– Много он забрал?

– Не все, конечно. Понимал, наверное, что я поеду следом. Взял чуть меньше половины.

– Вы это сразу обнаружили?

– Нет. Я была в панике, Юра. Думала, что Колю ограбили и убили. А когда ты узнал, что он в Питере… Тогда – да. Я сразу проверила.

– Почему же не сказали?

– Тогда бы его не искали.

Вымотанная питерскими приключениями тетя Женя заснула на моем плече, и мне ничего не оставалось, как размышлять над тем, что уже было известно.

Если бы я лучше разбирался в астрофизике…

Впрочем, то, что я успел прочитать, не имело к астрофизике отношения – во всяком случае, прямого. Последняя запись была о каком-то принципе минимального воздействия. Есть в космологии похожий принцип? Этого я не знал, конечно. Собственно… откуда ему там быть? Минимальное воздействие – это когда делаешь мелкую работу (перекладываешь ящик на другую полку), а в результате меняется мир. Минимальное воздействие может быть каким угодно и на что угодно. Не так уж я был необразован, чтобы не знать о неравновесных системах, о работах Пригожина, о точках бифуркации, где достаточно ничтожного воздействия… При чем здесь Петропавловск? Что-то я упустил, был какой-то момент в биографии Николая Геннадьевича… я ведь знаю… я точно знаю…

– Юра, – сказала над моим ухом тетя Женя. – Проснись, ужин дают. Поешь, тебе надо.

– А вам?

– Я не буду, – отрезала она и отвернулась к окну. Настаивать было бесполезно. Я вспомнил свою бабушку…

не знаю, почему воспоминание вдруг ярко вспыхнуло, хотя я не думал об этом уже несколько лет. Мои бабушка с дедом (по материнской линии) жили в трех кварталах от нас, городок небольшой, мы с мамой каждый день их навещали. Когда мне было пятнадцать, дед неожиданно упал во дворе и умер несколько часов спустя, не приходя в сознание. Тогда только я и узнал, что было ему восемьдесят три года, и бабушке столько же. После похорон мама взяла бабушку к нам, отдала ей свою комнату, а сама спала в гостиной. После смерти деда бабушка прожила четыре месяца и ушла во сне, но не это мне сейчас вспомнилось. Все время, с утра до вечера, она повторяла одно и то же: «Я ем и сплю, а Миша лежит в земле», «Я хожу и ем, а Миша лежит в земле»…

Почему тетя Женя напомнила мне сейчас мою бабу Лару?

– В последнее время… – начал я разговор, когда бортпроводница убрала поднос. От чая тетя Женя не отказалась, а я взял кофе и подумал, что сейчас самое время задать вопросы, которые могли и не иметь никакого смысла. – В последнее время Николай Геннадьевич занимался другими проблемами, не только космологическими?

– Он всегда занимался другими проблемами, – сказала тетя Женя. Она хотела поговорить, но говорить могла сейчас только о Коле, и потому я рассчитывал на обстоятельные ответы. – Всю жизнь он состоял в каких-нибудь комитетах и коллегиях. Помню, в семьдесят девятом Сюняев позвал Колю в оргкомитет. Они устраивали советско-американскую конференцию по рентгеновской астрофизике. Я тогда беременная Костей была, чувствовала себя ужасно, а надо было на работу ходить… Они все хорошо организовали, и я как раз родить успела. Костя появился за три месяца до конференции, я с ним на заседания ходила, представляешь? Американцы на это нормально реагировали, а наши почему-то косились… Так я к чему? Они обсуждали ранние стадии, рентгеновское излучение квазаров, и Коля вдруг выдал… Ну, типа того, что рентген от квазаров может быть модулирован высокой частотой, даже более высокой, чем радио от пульсаров. А мы этого не обнаруживаем просто потому, что не ставим на спутники приборы с нужным разрешением во времени. Коле, конечно, сказали (наши, кстати; американцы к идее отнеслись вполне лояльно), что это глупость, не может квазар так излучать, нет физической причины. Коля уперся, как всегда, и стал на ходу выдумывать гипотезы. Помню, как на него Черепащук посмотрел, когда Коля сказал, что короткопе-риодический рентген может излучать разумная плазма в квазарах. Мол, почему бы плазме при больших плотностях не самоорганизоваться в потенциально разумные системы? Коля еще и на фантастический рассказ сослался… не помню автора. В общем, американцы головами покивали, мол, любопытная идея насчет модуляции, надо обдумать. Анаши очень… Кнему потом Ефремов подошел: ты, мол, что, с ума сошел, тут серьезная конференция! А Чертков, он тогда в институте парторгом был, прямо сказал: ты это брось, не позорь передовую советскую науку завиральными идеями. У тебя когда защита докторской? Так имей в виду…

Я об этой истории не слышал. Впрочем, я многого о Николае Геннадьевиче не слышал. Знал, что докторскую он защитил с блеском в восемьдесят первом. Значит…

– Хорошее было тогда время все-таки, – продолжала тетя Женя. – Мы были молодые. Какие Коля работы делал! Магнитная аккреция, никто до него… Да, я хотела сказать о процессе самоорганизации в плазме. Коля статью все-таки написал и мне показал. На том все и кончилось. Потому что… Ну, невозможно было это опубликовать.

– В чем идея-то? – осторожно спросил я.