Последний рубеж - Алексей Крупнов

— Да, мы ждем вас. Документы, пожалуйста, — администраторша принялась усердно щелкать клавиатурой.

— Пожалуйста-пожалуйста, — Олег улыбнулся, пытаясь произвести на даму впечатление, и, опершись на стойку, вручил ей паспорта. — В отеле вообще есть кто-нибудь?

— Практически никого. Из иностранцев уж точно. Мы и вас-то уже не ждали, — посетовала женщина.

— А мы все-таки приперлись, — засмеялся Олег. — Я что, уже на иностранца похож?

— Ну вы меня понимаете, Олег Юрьевич, — кокетливо ответила администратор и протянула ему ключи. — Ваши номера этажом выше.

— Девушка, мой коллега, похоже, совсем запамятовал — нам бы поужинать с дороги, — вмешался Ярослав.

— Увы, кухня уже разбежалась. Но вы заселяйтесь и приходите, что-нибудь придумаем.

Небольшая гостиница была весьма недурна. Высоченные потолки, хорошая отделка, лепнина, мощные люстры. Традиционный красный ковер а-ля совдеп на лестнице был закреплен медной фурнитурой, на стенах висели картины и репродукции. Отель напоминал престижную советскую гостиницу, в которой коротали свое драгоценное время командированные начальники — пузатые, лысые, с огромными портфелями. Все номера располагались на втором этаже, вдоль длинного коридора с темными массивными дверями. Старомодный лакированный паркет, красная ковровая дорожка: партийный шик зиял в застарелых донецких брешах. Ярослав скрылся в своем номере. VIP-конура и правда была уровня «люкс». Должно быть, именно 2012-й привнес в советскую экосистему манящий буржуазный лоск. Большая комната с широченной кроватью, высокий потолок и паркет в елочку, фактурные обои, изрезанные золотистым орнаментом. Все было в нежно-кремовых тонах, а двери и мебель тяжелым темным оттенком придавали интерьеру строгость. В ванной комнате неразумных размеров, казалось, можно было оборудовать небольшой бассейн или как минимум парную с комнатой отдыха, даже внушительных размеров угловая ванна с гидромассажем терялась в этом помещении. Вероятно, во время чемпионата за подобный номер пришлось бы выложить весьма круглую сумму. Проспект за окном тогда был полон туристов, множество языков наполняли гостеприимную столицу Донбасса… Но ныне все было не так. И на улицах, и в отеле царили тишина — и глубокий политический кризис.

— Олежек, по этому меню однозначно нужны уточнения. Слишком уж выбор богатый.

В ресторанчике, кроме них, никого не было, десять пустых столиков смотрелись уныло. Играла тихая музыка, бармен и официант в одном лице направлялся к единственным клиентам.

— Кухня, господа, уже не работает, — учтиво поклонившись, пробубнил он. — Сами понимаете, ради пяти человек в отеле… Но не переживайте, мы можем что-нибудь разогреть. Есть, к примеру, мясо по-итальянски, картофель по домашнему, котлеты по-киевски. закуски холодные имеются.

— Замечательно! — воскликнул Олег. — Давайте нам все, что есть, и графинчик водочки.

Официант исполнил нечто похожее на реверанс и так же неторопливо удалился.

— Вижу твой эмоциональный подъем, коллега. Сразу понятно, кто и зачем сюда приехал, — хитро улыбнулся Ярослав.

— Да не будь ты занудой, только с самолета десантировались. Завтра выспимся, карету подгонят, и вся неделя впереди, а лет через двадцать ведь вспоминать будем, что были в Донецке при таких-то обстоятельствах! История перед глазами творится. Не порть впечатление, Славик, умоляю. Раньше ты проще был.

— Раньше у меня в голове ветер свистел, а у тебя, похоже, до сих пор свистит. История. Да какая там история? Положат здесь пару сотен этих ополченцев — и дело с концом, забыто! Если, конечно, третью мировую не устроят.

— А может, и не так все просто? Здесь государство создают.

— Какое на фиг государство? Здесь большие пацаны решают свои вопросы и сталкивают друг с другом нищебродов! А ты кино сюда приехал смотреть. Большинство ведется на всякие референдумы, а на деле все просто хотят жить спокойно, работать и зарабатывать. Ты так не считаешь?

— Все у тебя одно — работать, зарабатывать… Пока я слушал Бориса и этих оборванцев, я что-то увидел: не всё, Славик, деньгами меряется, и эти люди не с потолка упали. Они готовы защищать свои интересы.

— Да откуда ты знаешь, кто эти люди и кто стоит за ними? Народ всегда поддерживает униженных и оскорбленных. Тут одни герои, а по ту сторону баррикад другие. И зомбоящик масла в огонь подливает. Вот ты вроде неглупый парень, а тоже ведешься на всякую ерунду. Все спланировано, Олежек. Бизнес и политика рулят!

— Что ты заладил? Скоро у тебя крыша поедет с этим бизнесом. Это Украина, ее сляпали на скорую руку. При Союзе цемент был хороший, а сейчас и материал не тот, и строители не те. И если нельзя прилепить назад, то нужно заново строить.

— Ладно, будь по-твоему, мой юный друг и талантливый строитель. С приездом! — торжественно сказал Ярослав и поднял стопку.

Оба жадно накинулись на поздний ужин. Официант, восприняв слова буквально, тащил все, что имелось, и вскоре стол был скрыт под многочисленными блюдами.

— Олег, ты меня пытаешься убедить в том, что мне, по сути, безразлично. Я приехал работать, а заодно составить тебе компанию. Как мы все сделаем, я с удовольствием свалю отсюда домой. Моя жизнь там, в Москве.

— Вот я и говорю, тебя никогда, кроме твоих дел, ничего не трогало.

— А каким образом меня должно трогать то, что здесь происходит? Меня интересует только сам мутный проект. Но в целом я, конечно, сочувствую здешним людям, всем украинцам сочувствую — но они вместе с этой страной уже выбрали свой путь. Давно выбрали.

— Ага, выбрали… Старший брат выбрал! Украина была за сохранение Союза. Ты совсем не смыслишь в этих делах. Россия вперед нее ведь заявила о независимости, и этот счастливый день 12 июня мы до сих пор празднуем. И именно вы, «доро-гие росси-яне», — захмелевший Олег забавно передразнил первого президента, — поддержали вашего Бориса Николаевича, который со своими прихвостнями организовал пути, а потом притащил текст Беловежских соглашений. Не из Киева, а из Москвы насаждали свободу, гласность и демократию. На нищете насаждали и по совету новых дружков рушили Советский Союз. И даже этого вам было мало! Те же интриганы продолжали пилить уже независимую Россию, громя в 93-м неравнодушных. Получается, это вы выбрали свой путь развития, а брата младшего за океан сдали, в детский дом. Конечно, его воспитывали по-новому, но, как ни странно, он еще помнит свои корни. Может, эти беспризорники и есть те самые неравнодушные? Они прячутся здесь, как в 93-м в Белом доме, и ждут помощи. Ты так не думаешь?

— Я думаю, у тебя спутанное сознание на фоне усталости и внешних факторов, — улыбнулся Ярослав.

— Правильно говорят, москали все сало съели, — проворчал Олег. — Крым откусили, а теперь гори все синим пламенем. Если народ действительно поддерживает этих людей с автоматами, значит, в этом есть смысл.

— Хорошо, давай за