Странность - Нейтан Баллингруд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вернись, – велела мне Салли.
Я не остановилась. Солдаты не обращали на меня внимания.
Мне в локоть вцепилась рука, и, обернувшись, я увидела Джо Райли. Я попыталась высвободиться, но он держал меня крепко.
– Отпусти!
– Вернись, Анабель.
– Я сказала, отпусти!
– Вернись, пожалуйста.
За спиной у Джо развернулся на своих гусеницах Ватсон и начал сокращать расстояние между нами. Салли оставалась на месте, наблюдая за развитием событий.
– Ватсон уже рядом, – сообщила я. Я знала, что это его припугнет.
– И что? Он посудомойщик.
Мне не было нужды говорить, что Ватсон изменился – как и сама земля, на которой мы находились. Мы ступили на новую территорию, территорию дикого Марса, и здесь действовали новые правила.
Ватсон подъехал ближе. Он не обратился ко мне, как делал обычно, он двигался молча, и я с удивлением обнаружила, что меня это тоже пугает.
– Отпусти, – снова повторила я, и на этот раз, когда я попыталась вырваться, Джо меня отпустил.
Он повернулся к Ватсону и поднял руки:
– Отвали, открывашка консервная. Я ее отпустил.
– С вами все в порядке, мисс Крисп?
Его оранжевые глаза казались яркими даже при дневном свете, как будто внутри у Ватсона что-то горело. Меня это беспокоило, и мне не хотелось так себя чувствовать рядом с моим другом.
– Все нормально, Ватсон.
Он не обратил внимания на мои слова.
– Вы не тронете мисс Крисп и пальцем. – Его новая мантра.
Джо рассвирепел.
– Ты – чертов Автомат, – сказал он. – Ты просто инструмент. Еще раз так со мной заговоришь, и я твой цилиндр откачу к базовым функциям.
– Джо! – Голос Салли прозвучал словно щелчок хлыста.
Джо посмотрел на нее. Она покачала головой. Этого хватило. Он обратился ко мне:
– Когда она тебя зовет, это значит, что она пытается спасти твою дурную голову. Здесь нельзя отбиваться от группы. Ты что, из ума выжила?
Я оглянулась туда, где шли солдаты; конечно же, они уже исчезли. Ничего, кроме пустого песка, куда ни кинь взгляд.
– Я хотела понять, настоящие они или нет, – сказала я. – Неужели тебе не хочется узнать?
– Нет, – ответил Джо. – Вообще не хочется. Пойдем.
Он злобно зыркнул на Ватсона и повернулся к нам спиной. И пошел обратно, уверенный, что мы последуем за ним.
Мы последовали за ним.
– Ты в порядке, Ватсон? – спросила я, стараясь говорить потише.
Он ехал рядом со мной, и в его шестеренках хрустел и перемалывался песок.
– Кажется, я немного не в своей тарелке, – ответил Ватсон.
– Мне стоит беспокоиться?
Он посмотрел на меня, и его светящиеся глаза пролили свет на мое лицо.
– Вам – никогда, мисс Крисп.
Почему-то это меня не успокоило. Как только мы все собрались вместе, Салли продолжила путь, никак не прокомментировав случившееся.
В призраках меня беспокоило одно. В школе нам говорили, что они – воплощение наших мыслей и снов, что Странность как-то влияет на то, что мы видим. «Это миражи», – говорила мисс Хэддершем. Но если это было правдой, почему я видела вещи, которых никогда не воображала? И почему все мы видели одно и то же – существ, живших на Марсе много тысяч лет назад?
Кому снились эти сны?
Как и прошлым вечером, мы начали разбивать лагерь примерно за час до наступления темноты. Никто из нас почти ничего не говорил с тех пор, как я попыталась установить контакт с фантомами, за исключением Ватсона, который завел привычку бормотать что-то, напоминающее рифмованные двустишия. Меня пробрало холодом, когда я впервые это услышала. Когда я спросила его, что он говорит, Ватсон, похоже, удивился и заявил, что понятия не имеет, о чем это я. Автоматы не могли лгать, если это не было частью программы их цилиндра. Частью его программы это определенно не было.
Прежде центром внимания нашей группы была Салли; наши взгляды обращались к ней, когда наступало время принимать какое-то решение, и ее слова имели вес судейского вердикта. Мне это не нравилось, но я не могла притворяться, что дело обстоит иначе. Она усмирила мою бунтарскую натуру так, как никому прежде не удавалось. Думаю, это случилось потому, что я считала ее способной на что угодно. Ее угрозы – невысказанные, передаваемые исключительно взглядами – не были пустыми.
Но Ватсон положил этому конец. Его угрожающее наступление на Салли утром, предупреждение, сделанное Джо днем, и странное поведение после этого изменили расстановку сил. Теперь он был главным источником наших опасений.
«Не он, – подумала я. – Оно». Мне было стыдно так думать, словно я его предавала. Но Ватсон был вещью. Любые черты характера, которые он проявлял, были функцией цилиндра, стоявшего у него в голове. Я не должна была об этом забывать.
Ватсон был Автоматом. И все. И с этим Автоматом что-то было не так.
Джо развел костер и вывалил на сковородку содержимое консервной банки. Через пару минут я почуяла запах фасоли с ветчиной. Ветер разносил его по пустыне. У меня забурчало в животе. Мы не ели с самого завтрака. Салли слишком яростно нас гнала.
– Садись к костру, Анабель, – сказал Джо. – Поешь.
Я с радостью подошла к ним; Ватсон поехал за мной.
– Автомат пусть останется где стоял, – велела Салли.
В кои-то веки я с благодарностью приняла ее указание.
– Подожди у палатки, Ватсон.
– Как пожелаете, – ответил он.
Вскоре мы уже сидели вокруг костра и уминали еду, пока отсветы огня плясали на наших лицах. На плечах у нас были одеяла. Я смотрела, как дым поднимается в темнеющее небо и словно бы уносится к звездам, растворяясь в темном приливе космоса. Очертания некоторых созвездий были мне знакомы, но названий я вспомнить не смогла. И пожалела, что не уделяла урокам достаточного внимания.
Джо ткнул в мою сторону миской и заговорил с набитым бобами ртом:
– Что с твоим Автоматом?
– Ничего, – ответила я.
– Брехня.
– Наверное, вы ему просто не нравитесь.
– Он одержим призраком, – сказала Салли.
Джо перевел взгляд с меня на нее. В его глазах отражалось пламя костра, делая их большими и испуганными. Мне хотелось бы позлорадствовать, но вместо этого я тоже испугалась.
– Брехня, – повторил он.
– Это не брехня. Здесь полно призраков. Мы видели их весь день. Бывает, что они застревают в Автоматах. Я такое видела не раз. И вы тоже увидите, когда мы доберемся до места.
Я посмотрела на Ватсона, стоявшего на страже у моей маленькой палатки. Его глаза источали оранжевый свет, но в остальном его корпус был окутан темнотой. Он
