2012. Точка перехода - Роман Злотников

– Святой Камбер, защитник рода человеческого, сам не от семени человеческого рожденный, неправедно поруганный, снизойди к нам, к тебе прибегающим! Сделай нас причастными твоей силе и мудрости, превосходящим силу и мудрость мира сего, чтобы по стопам твоим мы следовали путями правды и величия.

Охрани нас от лжи и насилия, заступись перед нами перед престолом Всемогущего и дай нам стать наследниками твоей мощи и благости. Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь!

Затем Седой наклонился над Михаилом и, подняв его руку, некоторое время очень внимательно рассматривал. Потом внезапно в его правой руке появилась массивная брошь. Он разомкнул защелку и снова застыл. Михаил замер в ожидании резкой боли. Седой медленно и как-то торжественно вонзил заколку броши ему в ладонь. Михаил едва заметно вздрогнул и удивленно покосился на руку. Боли он почти не почувствовал. Да и крови практически не было. Так, пара капель. Как будто брошь вонзилась не в живую плоть.

– Иди, – тихо произнес Седой, – встань на медальон.

И Михаил сделал то, что он просил…

Уже сидя в машине, Михаил вяло поинтересовался:

– Слушай, а кто такие эти Дерини?

Седой некоторое время молча вел машину, а затем, когда Михаил уже перестал надеяться на ответ, все-таки объяснил:

– Колдовской клан. Ученые, по-вашему. Они пришли на Землю довольно давно, сотни лет назад. Сначала просто как исследователи. Ну, экспедиция… А потом у них начались внутренние трения. И экспедиция раскололась на два лагеря. Те, с кем тебе предстоит встретиться, остались.

– Встретиться?

– Ну да, ты же теперь вроде младшего члена клана. Как бы полукровка. Не их по крови, но причастен к их силе.

– Так я что, теперь тоже типа того, колдовать могу? – удивился Миша.

Седой ответил неопределенно:

– Теоретически – да. – Потом, помолчав, добавил: – И вообще, тебе стоит поинтересоваться хотя бы легендами о клане, к которому ты теперь принадлежишь.

– Да я же с радостью! – вскинулся Михаил. – Скажи, где можно чего узнать, и я…

– Кэтрин Курц, – отозвался Седой.

– Что? – не понял сразу Михаил.

– Кэтрин Курц. Писательница. У вас ее переводили. Поищи ее книги. Она писала о Дерини. Во многом правду. Поскольку ей позволили увидеть кое-какие документы в английских архивах. Так что почитай…

– И что, ты действительно ничего не почувствовал? – недоверчиво спросил Черный, разглядывая крупный, не менее сантиметра длиной, рубец на тыльной стороне Мишиной ладони. Они, как обычно, встретились после занятий. Михаил приехал ко второй паре и был весьма возбужден, так что Черный кое-как дождался окончания занятия. И едва они двинулись в сторону сквера при ЦДХ, Михаил начал взахлеб рассказывать ему обо всем, что с ним произошло в ту ночь.

– Да нет, практически. Так… как комар укусил, – отозвался Миша.

Черный окинул приятеля взглядом, в котором читалась легкая зависть. Он всегда стремился к тому, чтобы овладеть магией, проникнуть в тайны колдовства, и вот – пожалуйста, все это оказалось в распоряжении Михаила. Причем без особых трудов и длительных изысканий.

– И как, – спросил он, – ты в себе что-нибудь ощущаешь?

Михаил пожал плечами.

– Да вроде нет. – Он оживился. – Слушай, а ты Кэтрин Курц читал?

– Нет, а что?

– Да Седой сказал, что она о Дерини писала. Слышь, будь другом – найди книжку.

– Ладно, – кивнул Черный.

Следующий раз они встретились через два дня. Михаил выглядел уже гораздо спокойнее.

– Привет, – поздоровался Черный, – вот, держи.

– Курц?

– Да. «Возвышение Дерини» называется. Там описан такой же ритуал, как и у тебя. Ну, точь-в-точь. И руку так же заколкой протыкали. Только там принц, которого провели через ритуал, сразу же получил магическую силу, – несколько недоуменно сказал Черный.

– А-а, ты об этом… мне Седой уже объяснил. Он пока закрыл мне доступ к способностям. Сказал, что я еще не готов их использовать. Напортачу так, что потом и десять Седых не расхлебают. Так что пока эти силы только защищают меня. А использовать их мне не светит.

Черный понимающе кивнул. На самом деле он ожидал чего-то подобного. Но все равно даже твердо знать, что у тебя есть такие силы, ему бы, например, было очень приятно.

– Слушай, а Седой велел тебя попросить об одной вещи. Ты же еще делаешь вещи из металла?

– Да, конечно. Если ты насчет кольца, то я уже начал делать восковку.

– Да нет, тут другое. Седой просил тебя сделать диадему.

– Диадему?!

– Ну да.

– И снова не сказал, какой он ее хочет видеть?

Михаил мотнул головой.

– Ну а хотя бы для чего или для кого она ему нужна?

Михаил молча пожал плечами. Он даже не догадывался, какой сюрприз его ожидает…

16

В этот раз Михаил выглядел как-то задумчиво. Дело шло к сессии, поэтому приятели появлялись в институте не каждый день. Но в этот понедельник намечалась важная консультация. Так что Черный совершенно не удивился, увидев Мишу в проеме окна опирающимся на подоконник. К тому же у него был повод пообщаться не только приватно. Он подошел к Мише перед началом занятий и, усмехнувшись, начал:

– Слушай, а я тут сон про тебя видел.

– Сон, – рассеянно отозвался Михаил, – какой сон?

– Сон о том, как ты…

– А знаешь, – все так же рассеянно прервал его Михаил, – я женился.

– Что?! – Черный изумленно вскинулся. Он как раз и собирался сказать Мише, что видел сон о его свадьбе. Причем такой… прикольный. Смешной. Ну, просто умора. И тут на тебе! Михаил покосился по сторонам. Реакция Черного привлекла к ним совсем ненужное внимание. Миша досадливо сморщился и, слезая с подоконника, тихо сказал:

– Ладно, потом поговорим, после занятий…

Седой появился у него дома довольно рано. Михаил только-только продрал глаза и собирался в ванную. Впрочем, рано это – по меркам выходного дня. А так все остальные обитатели дома уже встали и куда-то умотали, так что Миша обнаружил, что он в квартире один.

Седой ввалился в его квартиру с какой-то сумкой в руке. Окинув Михаила критическим взглядом, он заторопил его.

– Давай, быстрее одевайся, времени в обрез!

– Да я сейчас, – отозвался Михаил, ныряя в ванную. Быстро почистив зубы и умывшись, он высунулся из ванной и спросил: – Зубную щетку брать?

– Нет, – раздраженно отозвался Седой. – Давай быстрей! Все уже ждут.

Михаил недоуменно пожал плечами. Кто ждет? Зачем? Но раздражать Седого не следовало. И он быстро прошел в свою комнату.

– Костюм, – скомандовал Седой, когда Михаил потянулся к джинсам. – И вот, держи, – он раскрыл молнию на сумке и достал белую сорочку в хрустящем целлофане и яркий галстук. Михаил послушно натянул сорочку, но с галстуком замешкался.

– Ты что, уснул? – поторопил Седой.

– Да я это, – смущенно начал Михаил, – галстуки завязывать не очень… – Он не любил носить галстуки, предпочитая пиджакам и рубашкам свитера или джемперы.

– Вот бедолага, – добродушно ухмыльнулся Седой. – А ну-ка встань, – и в мгновение ока завязал ему галстук. – Ну вот, отлично выглядишь, – констатировал он, окидывая Мишу оценивающим взглядом. Михаил покосился в зеркало и смущенно улыбнулся. Да уж, прям жених!.. И хмыкнул от этого сравнения.

– Пошли, – заторопил его Седой, – машины уже ждут.

Они быстро спустились по лестнице.

– Куда мы идем-то? – спросил Миша.

– На свадьбу, – отозвался Седой, – и не идем, а едем.

– Угу, – Миша выскочил вслед за Седым из подъезда, – а кто женится-то? – и ошалело замер, уставившись на большой белый «мерседес», украшенный лентами и цветами, и принаряженных родителей, с взволнованными лицами переминающихся рядом.

– Ты, – отозвался Седой и, не дав ему времени на то, чтобы задать какой-нибудь глупый вопрос, пихнул в спину. – Лезь в машину. Опаздываем уже! Невеста небось заждалась.

В машине он сунул Мише в руки одноразовый пластиковый фужер с шампанским, который тот залпом осушил.

– Ну как, полегчало? – весело поинтересовался Седой.

Миша остервенело потер лоб.

– А как же это?.. Там же заявление надо за три месяца подавать, потом машины…

– А ты в чем сидишь, чудо? – с довольным видом отозвался Седой. – Не боись – все в ажуре! И заявление, и свидетели – твой, кстати, рядом с тобой, – и платье невесты. Все – как в лучших домах!

Михаил удивленно воззрился на соседа. Сказать, что он был ошарашен, это ничего не сказать. Но сейчас он удивился Седому. У него как-то странно изменилась лексика. Все эти «не боись», «в ажуре», «в лучших домах». Раньше Седой так не говорил. Да еще мимика, жесты. Седой всегда вел себя в спокойной, выдержанной манере, а тут этакий рубаха-парень. Так мог бы вести себя тот простой парнишка, тело которого и занимал Седой. А он, заметив его взгляд, подмигнул Мише и расплылся в довольной улыбке. Нет, ну пацан пацаном!..

К дому невесты подъехали быстро. Все еще не пришедшего в себя Михаила извлекли из машины и сразу же поместили в центр процесса под названием «выкуп невесты». Он что-то говорил, потом пел, Седой совал кому-то деньги и раздавал бутылки с шампанским. И вот, наконец, Миша очутился перед одетой в кипельно-белое платье Татьяной. Она смотрела на него сияющими глазами. Михаил сглотнул, во рту у него все пересохло. Он растерянно моргнул, не зная, что сказать. А вдруг для нее это тоже все неожиданно. Хотя нет, вряд ли. Ей ведь нужно было еще купить платье, прическу там сделать…