Ричард Длинные Руки – гранд - Гай Орловский

Сверкают слюдяными крыльями стрекозы, я сделал еще несколько шагов и остановился. Дальше в теплой воде на мелководье лежит на спине, раскинув руки и глядя в небо, ясноглазая эльфийка.

Она услышала мои шаги, повернула голову, я в неловкости сказал торопливо:

– Простите… не хотел вас беспокоить…

Она проговорила чистым ясным голосом, в котором ощутилось тепло этого озера, ласковые объятия его волн:

– Я не беспокоюсь…

От ее легкого движения пошли медленные ленивые волны, я смотрел на нее с удовольствием, из воды высовывается только лицо, груди и чуть согнутые колени. Лица такие мне нравятся, чистые, без всяких татуашей и украшений, огромные глазища чуть навыкате, что говорит о хорошем гормональном равновесии, крупные полные губы с сильно вздернутой верхней губой, что кое-что значит тоже, хорошие щеки и подбородок, ну а грудь вполне как бы, и размер и форма, хотя я вообще-то еще тот эстет и потому всеяден.

– Теплая вода? – поинтересовался я, и хотя вопрос глуп, но его всегда задают человеку в воде, даже если он тонет.

– Как раз, – ответила она. – Можете войти…

Она смотрела с приглашающей улыбкой, я заколебался, у меня с такой водой отношения сложные, привык к чистой и прозрачной, чтоб на дне все камешки или песок как на ладони, а когда вот такая теплая болотная муть, то все время то жду пиявок, то еще какая-то штука бешено начнет извиваться под ступней, и хотя умом понимаю, что это простой пескарик дремал, зарывшись в песок, но все равно страшно…

– Воздержусь, – ответил я. – Негуманно нарушать ваше воссоединение с природой и прочим астралом.

Она на миг закрыла глаза, это удивительное зрелище, когда вот такие идеально выверенные веки красиво надвигаются на выпуклую яркую синеву, а длинные и густые ресницы опускаются до самых скул, затем внезапно распахнула глаза, мне показалось, что испуганно взлетела сказочная бабочка, и я неслышно охнул от этой дивной красоты, когда крупные прекрасные глаза снова устремили взгляд на меня.

– Как вам наша… Изаэль?

Голос ее прозвучал невинно, без подтекста, но я ответил с понятной осторожностью:

– Очень любознательная разведчица. Патриотка эльфизма и лояльница королевы Синтифаэль, рожденной из Солнца и Света.

– Она не очень пугалась?

– Ее все любили, – ответил я честно. – И восхищались ее ненашей красотой.

Она чуть повернула голову, волны снова пошли медленные, ленивые, и все опустились, не коснувшись берега.

– Она отважная, – произнесла эльфийка задумчиво. – Это моя сестра… Меня зовут Ричэль. Говорят, наш род в древности пришел из другого Леса, теперь там давно все распахано, построены города… Мы отличаемся от других…

Я ответил дипломатически:

– Разве что красотой и обаянием…

Она чуть-чуть улыбнулась.

– Нет, внешне нас не различить с местными. Но если остальных из Леса не выманить, то мы были всегда смелее. Правда, потому и гибли… сейчас нас всего двое. Я очень люблю сестру и всегда прошу ее быть осторожнее. Но я понимаю ее жажду выйти за пределы Леса, а остальные считают ее сумасшедшей из-за того, что решилась сперва проникнуть к вам и рассказать о Гелионтэль, а потом и вообще отправиться на огромном страшном коне в мир людей…

– Она вернулась с победой, – ответил я, – и новыми знаниями, а знания – сила, слава, деньги… и что тут у вас ценится?

Она ответила тихо:

– Даже мне она рассказала не все… но все равно, какая же она отважная и живучая!.. Идите, вас уже ищут.

– Кто? – спросил я встревоженно.

– Советники королевы, – ответила она. – Бедная Изаэль, у нее там не было этой нашей связи…

Она снова расслабленно опустила веки, отгораживаясь от мира, а я поклонился на всякий случай, вдруг да чувствует, повернулся и быстро направился обратно.

Эльфийское общество, мелькнула мысль, застыло в развитии потому, что у них прочный матриархат. Женщины всегда выбирают стабильность и спокойствие, потому их общество избежало кровопролитных войн, а Великие Войны Магов хоть и уничтожали их популяции тоже, однако же не так жестоко, как людей, эльфы как-то загодя прятались в деревья, а дальше им только восстановить численность, что за тысячелетия получалось само собой, остальное не меняется, а вот людям приходилось снова начинать с века охоты, земледелия, создания орудий труда, географических открытий, промышленных революций…

Глава 9

Деревья вокруг поляны увешаны цветными фонариками, что легонько позванивают на ветру, как чистейший хрусталь, а еще с ветвей свешиваются на серебряных цепочках странные такие прозрачные шарики, внутри я видел то крохотные деревья, и понимал, что настоящие, то множество зверюшек, пару раз заметил даже миниатюрные замки, сделанные с невероятным мастерством и умением.

Через поляну бежит ручей, совершенно дикий, даже настолько дикий, что я представляю, как долго над ним работали, чтобы стал вот таким подчеркнуто самостоятельным.

Впадает через два десятка шагов в крохотное озерцо, тоже дикое, где тина, ряска и мясистые, как пропитанные жиром блины, листья кувшинок с толстыми и важными лягушками на них.

С одной стороны озерка дивные цветы, с другой – золотой песочек, на любой вкус, в общем, словно у эльфов могут быть разные вкусы, они же все благородные, изысканные, чувственные…

Я прошел мимо озера и буквально наткнулся на сидящих в легких креслах троих старейшин, четвертое кресло свободно и расположено чуть в сторонке. Все трое в белых балахонах, это, как мудро догадался я, чтоб не видно было подагрические ноги и прочие варикозные расширения, очень уж неприятное зрелище, зато на седых головах красивые золотые обручи с драгоценными камешками над лбом, все тонкой работы, лица мудрые, только глаза неприятные белые, совсем радужка выцвела.

Двоих из них я видел возле королевы, слушали тогда меня очень внимательно, третий выглядит не моложе, судя по глазам, но все так же сухощав и подтянут, а с толстым пузом я пока еще не видел ни одного эльфа.

– Здравствуйте, здравствуйте, – сказал я жизнерадостно, никогда не мешает поздороваться дважды или трижды за день, – как поживаете? Правда, день хороший?

Один молча указал на единственное свободное кресло, я заулыбался шире и поблагодарил всем видом, что не заставили стоять перед ними, как школьника.

– День правда замечательный, – сказал я, усаживаясь, – счастливый вы народ, великая эльфийская раса!

Старший из них, хотя с виду все на один возраст египетских пирамид – худые и даже стройные, только морды у всех, как печеные яблоки, проговорил величаво:

– Мы хотим поговорить о неком торгово-обменном пункте на краю Эльфийского Леса…

Я насторожился, поинтересовался:

– А… зачем?

– Чтобы эльфы и люди, – сказал он, – могли обмениваться необходимыми вещами. Это в духе того обещания, что вы дали…

Я в удивлении развел руками:

– А на фига? Простите, я имею в виду, что это как бы зело не весьма бардзо лепо. Можно простые вещи усложнять, чтобы казаться умным, а можно сложные упрощать, чтобы умным быть на самом деле. Мы как бы хто?

Мудрецы переглянулись, лица кислые, всю величавость порчу, что за дурак такой, тоже мог бы повитать в избранном кругу на высоте, а и сам не хочет, и других тащит за ноги.

Старший снова сказал за всех:

– Это могло бы оказаться, возможно, полезным в некоторых редких случаях…

– Дык в чем делы? – изумился я. – Или вы по своей очень высокой духовности что-то не ухватили?.. Эльфам уже давно и даже отныне можно везде путешествовать по землям людей… по дорогам, естественно, а не через посевы, а также бывать в городах и даже приобретать там дома и земли по общепринятым ценам и без всякой видовой дискриминации и в духе мультикультурности. Это побольше, чем какой-то вшивый клоповник по обмену пушнины на бусы…

Они переглянулись, все разом вздохнули, все-таки эльфы однаковее, чем мы, старший сказал мудрым голосом:

– Да, конечно, но это слишком резкий жест в нашу сторону. И хотя он дружелюбный, но такое нас больше пугает, чем радует. Эльфы не любят перемен вообще, а быстрых и резких вообще не признают.

– И что, – спросил я, – несмотря на мой манифест о правах и свободах защиты животных, эльфы так и не решаются заходить в поселения людей? И не решатся?

Он покачал головой:

– Нет.

– Никто?

Он кивнул с печалью в глазах:

– Никто. Что делать, мы – эльфы.

Я ответил со сдержанным раздражением:

– А мы – люди из пещер, хотя дураки продолжают говорить, что якобы слезли с деревьев, мы распахали равнины, забрались на горы и начали плавать по рекам, озерам и даже морям, хотя совсем как бы не вовсе рыбы!

Он развел руками:

– Видимо, вы, люди, шире. Так как насчет создания такого… пункта встречи?.. Ни нам не нужно будет куда-то ходить, ни вам искать нас в Лесу.

Я сказал кисло:

– Как хотите. Если вас резервация устраивает больше, то ради бога, мы всегда пойдем навстречу! Выбирайте место… а также стиль и архитектуру, если не слишком уж шикарные, это на всякий случай, мы народ бедный, не то что эльфы… Мы, как вы верно сказали, шире и гибче, применимся к любому варианту, если он дает выгоду или чувство удовлетворения, лучше – глубокого.