Врачи из ада. Ужасающий рассказ об экспериментах нацистских врачей над людьми - Вивьен Шпиц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Брахтель сделал пациенту пункцию печени, в результате чего тот истек кровью и умер.
Обвинитель:
– Свидетель, вы утверждаете, что, насколько вам известно, в результате экспериментов погибли семь или восемь человек. Наступили ли какие-то из этих смертей на самой станции малярии?
Свидетель:
– Было некоторое количество погибших, которых мы не переводили в другой отдел, но которые умерли на нашей станции, либо через несколько часов после перевода на другую станцию.
Обвинитель:
– Известно ли вам что-либо о том, что случилось с пациентами, которых перевели на другие станции после завершения экспериментов? Иначе говоря, умер ли кто-то еще после завершения экспериментов?
Свидетель:
– Я помню, что еще шестьдесят пациентов из тех, кто на протяжении последующих лет приходили к нам на осмотр, тоже умерли. Я не могу с уверенностью сказать, умерли ли они от малярии или от других последствий этих экспериментов.
* * *
Во время процесса по делу Шиллинга в Дахау тот выдвигал в качестве возражения тот факт, что считал работу своим долгом, утверждая, что суд в Дахау должен сделать все возможное, чтобы помочь ему завершить эксперименты во имя науки[49].
Мне не довелось побывать на суде в Дахау в качестве стенографистки. Этот процесс не входил в тринадцать Нюрнбергских процессов.
Было совершенно очевидно, что для доктора Шиллинга интересы науки были куда важнее интересов его пациентов.
Вынося судебное решение по делу врачей, судьи учредили Нюрнбергский кодекс, состоящий из десяти пунктов, который был призван положить конец подобному извращенному мышлению и подчинить медицинскую практику клятве Гиппократа.
8. Эксперименты по регенерации костей, мышц и нервных волокон, а также эксперименты по трансплантации костной ткани
«Что может предложить этот мир в качестве компенсации тем, над кем проводили подобные операции? Как этот мир может покарать тех, кто оперировал этих несчастных?»
Бывшая узница концлагеря, доктор Зофия Мачка
Одними из самых варварских, садистских и бесчеловечных экспериментов были эксперименты по регенерации костей, мышц и нервных волокон, а также эксперименты по трансплантации костной ткани. У здоровых узников концентрационных лагерей извлекали фрагменты костей, ампутировали ноги от самого бедра и целые руки вместе с лопатками, удаляли мышцы и нервные волокна, после чего пытались осуществить трансплантацию частей этих тел другим жертвам. Обычно такие попытки оканчивались смертью, а тех, кто умудрялся выжить, ждали ужасные увечья и инвалидность.
Ту же группу молодых полячек, узниц концентрационного лагеря Равенсбрюк, которых подвергли экспериментам с сульфаниламидом (о них мы поговорим позже), заставили принять участие в исследованиях по регенерации костей, мышц и нервных волокон, а также в экспериментах по трансплантации костной ткани. Оба вида экспериментов проводились в один и тот же период времени.
Доктор Фриц Фишер (войска СС), обвиняемый по делу врачей, бывший помощником другого обвиняемого, генерала Карла Гебхардта, в своем письменном заявлении под присягой сообщил, что в качестве анестезирующих средств во время операций использовались эвипан и эфир. На внешней стороне бедра жертвы делали надрез, удаляя мышцы, после чего надрез зашивали и внедряли протез. Спустя неделю рану вновь раскрывали по шву и удаляли следующую порцию мышц[50].
Обвиняемая Герта Оберхойзер в своем письменном заявлении под присягой сообщила, что за ней были закреплены следующие обязанности: отбирать молодых и здоровых польских узниц, ассистировать во время всех хирургических процедур, а также обеспечивать послеоперационный уход. Она заявила, что за период с конца 1942 года по 1943 год этим экспериментам подверглось от пятнадцати до двадцати узниц.
Доктор Мачка заявила, что обвиняемый Гебхардт осуществлял надзор и контроль как над экспериментами с сульфаниламидом, так и над экспериментами по регенерации костей, мышц, нервов и костной трансплантации. Она признала, что ни одну подопытную не освободили от отбывания наказания после проведения экспериментов.
Показания свидетельствовали, что доктор Оберхойзер полностью пренебрегала базовыми требованиями ухода за больными, обращаясь с подопытными жестоко и агрессивно.
Из вступительного заявления судьям со стороны обвинения стало ясно, что обвинители рассчитывали на то, что свидетельские показания смогут подтвердить вину обвиняемых, – но мне, судебной стенографистке, никогда ничего не сообщали заранее о подробностях предъявляемых ответчикам обвинений. Я не знала, сколь кошмарными будут показания свидетелей, до тех самых пор, пока не услышала их лично, дословно воспроизводя слова жертв в стенографическом отчете.
Принятое в качестве доказательства по делу приложение к обвинительному заключению № 232 представляет собой письменное заявление под присягой бывшей узницы концлагеря доктора Зофии Мачка от 16 апреля 1946 года (уже после войны), в котором она рассказывает об экспериментах, которые начали проводить в женском концентрационном лагере Равенсбрюк летом 1942 года и которые продолжались около года. В этом заявлении предъявлялись обвинения врачам Фишеру и Оберхойзер, действовавшим под руководством доктора Гебхардта.
Свидетель обвинения доктор Мачка была практикующим врачом и выпускницей медицинского факультета Краковского университета. Уже будучи узницей, она получила должность рентгенолога в концентрационном лагере Равенсбрюк. Она дала показания о том, что, исполняя свои обязанности, стала свидетельницей примерно 13 случаев проведения экспериментов с костными тканями на других узницах.
Мачка заявила, что всего проводилось три вида операций на костях: переломы, трансплантация костной ткани, а также наложение шин. На некоторых полячках операции проводились неоднократно.
Доктор Мачка делала рентгеновские снимки узницы Кристины Домбской, на которых было ясно видно небольшие удаленные фрагменты малоберцовых костей (костей голени). На одной ноге также была удалена надкостница (соединительная ткань, покрывающая кость снаружи).
От переломов костей пострадали Зофия Бай, Янина Марчевская и Леонарда Бень. Доктор Мачка сообщила: «Большеберцовая кость (в голени) была сломана в нескольких местах…», что сильно затрудняло двигательную активность жертвы. Рассечения костей проводили на Барбаре Петржик, шестнадцатилетней польской девушке, всего на которой провели шесть операций[51]. У Барбары удалили фрагменты обеих большеберцовых костей.
Доктор Мачка также рассказала, что на одной и той же подопытной было проведено сразу несколько экспериментов с мышцами. У Марии Грабовской удалили некоторые мышцы, из-за чего впоследствии у подопытной развился остеомиелит (воспалительное заболевание костей). Во время последующих операций у подопытной изъяли еще несколько фрагментов мышечной ткани из одного и того же места, так что с каждой операцией ноги жертвы становились все тоньше и слабее[52].
В своих показаниях Мачка утверждала, что
