История Византийской империи. От основания Константинополя до крушения государства - Джон Джулиус Норвич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В среду 3 октября эти грозные силы подошли через Мраморное море к Золотому Рогу. Ираклия тайно уверили, что в городе его встретят как освободителя, и это оказалось правдой. Через два дня взятого в плен императора доставили на лодке на корабль Ираклия.
– Вот как ты правишь империей? – спросил Ираклий.
– А ты будешь править ею лучше? – с неожиданной смелостью спросил Фока.
Это был хороший вопрос, но вряд ли рассчитанный на милосердие Ираклия. Фоку, его приспешников и друзей сразу казнили. В тот же день в императорском дворце прошли две отдельные, хотя и проведенные почти одновременно церемонии. Сначала Ираклий женился: его жена, которую прежде звали Фабия, стала Евдокией. Сразу после этого его короновали.
Ираклию было около 36 лет; светловолосый, широкоплечий, он, должно быть, казался людям полубогом, когда вышел из дворца под руку с молодой женой. И все же многие из числа его подданных опасались, что он станет последним императором Византии, так как никому из его предшественников империя не доставалась в столь отчаянном положении. На западе авары и славяне захватили Балканы; на востоке, сразу за Босфором, из Халкидона были ясно видны сигнальные огни персов. Правда, Феодосиевы стены находились в хорошем состоянии, а у персов не было кораблей, чтобы переправиться через пролив; но, хотя столица была в безопасности, провинции слабели. Через год после воцарения Ираклия персидский военачальник Шахрвараз захватил Антиохию. В 613 году он присовокупил к ней Дамаск, а в 614-м – Иерусалим, где не оставил в живых почти никого из христиан. Храм Гроба Господня сожгли до основания, как и большинство других христианских храмов; Крест Господень, а также другие связанные с распятием реликвии, в том числе копье Лонгина и губку, захватили и увезли в Ктесифон. Трудно представить себе более явный знак божественного недовольства. После этого великий шах обратил свое внимание на Египет, и вскоре главный источник имперских запасов зерна превратился в персидскую провинцию. За этим последовали голод и бубонная чума.
Ираклий принялся за работу прямо в день коронации. Первой задачей была подготовка и защита оставшихся владений. Восточная Анатолия была потеряна; западную он разделил на четыре части, каждой из которых управлял стратег – военный наместник – и в каждой из которых поселили значительное число потенциальных солдат (стратиотов), дав им неотчуждаемые наделы земли при условии, что военная служба станет их семейной традицией. Эти новые правила заложили основу для появления хорошо обученной местной армии, что стало серьезным улучшением по сравнению с ненадежными иностранными наемниками. Финансовое положение тем временем улучшали через налогообложение, принудительные займы, непомерные штрафы за коррупцию в прошлом и – впервые в истории – крупные пожертвования от православной церкви. Несмотря на то что патриарх Сергий не одобрял личную жизнь императора (после смерти Евдокии в 612 году Ираклий сочетался браком со своей племянницей Мартиной), он без колебаний предоставил в распоряжение государства всю церковную и монастырскую казну.
Политическое положение Ираклия упрочилось благодаря наскоро заключенному соглашению с аварами, и к весне 622 года он был готов к собственной Персидской войне. В пасхальный понедельник он взошел на борт флагманского корабля, став первым после Феодосия Великого императором, который повел свою армию в битву, и направился вдоль побережья Ионического моря к Родосу, а затем на восток вдоль восточного побережья Анатолии к Иссу, где Александр Македонский нанес поражение персам почти за тысячу лет до этого. Там Ираклий провел лето, занимаясь интенсивным обучением войск тактике боя, проверяя подготовку военачальников и тренируя выносливость воинов. Лишь с приближением осени император двинулся на север, и две армии встретились где-то на Каппадокийском нагорье. Ираклий никогда прежде не командовал армией в полевых условиях, однако персы во главе с выдающимся военачальником Шахрваразом были обращены в бегство. После этого Ираклий вернулся в Константинополь, оставив армию зимовать в Понте. На этот раз никто не протестовал – в конце концов, они были воинами Христа и к тому же победителями.
Вернувшись следующей весной (на этот раз с Мартиной), Ираклий через Армению и Азербайджан дошел до дворца великого шаха в Ганзаке и разрушил его. Затем, оставляя после себя череду полыхающих городов, он направился в персидскую столицу Ктесифон. Шахрвараз двинулся ему наперерез, и Ираклий отступил, проведя следующую зиму на западном берегу Каспия, где Мартина благополучно родила ему ребенка. Последовало еще одно лето военных действий, еще одна зима (проведенная на этот раз на озере Ван), и 1 марта 625 года император повел своих людей в самый долгий и трудный поход из всех, что выпадали на их долю: сначала по предгорьям Арарата, затем 200 миль (321,8 км) вдоль реки Арацани до городов Сильван и Амида, которые он взял. Оттуда оставалось еще около 70 миль (112,6 км) до Евфрата, которые он преодолел, до сих пор не заметив никаких признаков врага. Наконец к северу от Аданы он обнаружил персидское войско, построенное в боевом порядке на противоположном берегу. Так вышло, что неподалеку был небольшой мост, и византийцы, несмотря на усталость после долгого перехода, немедленно бросились в бой; однако Шахрвараз притворился, что отступает, и заманил их в тщательно подготовленную засаду. В течение нескольких минут авангард императорской армии был разбит. Однако внимание персов было отвлечено от моста; Ираклий пришпорил коня и помчался вперед, ведя за собой войско и не обращая никакого внимания на тучи стрел. Даже Шахрвараз не сумел скрыть восхищения. «Взгляни на своего императора! – сказал он греку-перебежчику. – Эти стрелы и копья пугают его не больше, чем напугали бы наковальню!»
Ираклий спас положение исключительно своим мужеством; однако война еще не закончилась. До города Трапезунд, где зимовала армия, доходили зловещие сообщения и с запада, и с востока. Хосров приказал провести в своих владениях массовую мобилизацию всех годных к военной службе мужчин, включая иностранцев, и вверил своему военачальнику Шахину пятидесятитысячное войско. Шахрвараз должен был двинуться через Малую Азию в Халкидон и помочь аварам в намеченной атаке, которая теперь уже была неотвратимой. Тем временем аварский каган[28] во главе орды, состоящей практически из всех варварских племен от Вислы до Урала, подтягивал свои осадные орудия к Константинополю.
Решительно настроенный не оставлять свою столицу без защиты и при этом не покидать позиции, от которых полностью зависело сдерживание Хосрова (не говоря уже о надежде вернуть Крест Господень), Ираклий решил разделить войско на три части.
