История Византийской империи. От основания Константинополя до крушения государства - Джон Джулиус Норвич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Маврикий немедленно обвинил их обоих в измене. Феодосия высекли, а Герман укрылся в соборе Святой Софии, где успешно сопротивлялся нескольким попыткам вытащить его оттуда. К этому времени мятежи начались по всей столице, и у дворца собралась разгневанная толпа. В ту ночь Маврикий, его жена и восемь детей ускользнули из дворца и через Мраморное море добрались до Никомедии. Здесь император остался со своей семьей, а Феодосий направился на восток, в Персию. Хосров был обязан Маврикию своим троном, и у него появилась возможность отплатить ему за это.
Тем временем в Константинополе Герман вышел из храма Святой Софии и явился претендовать на трон. Однако Фока, несмотря на заявления своих боевых товарищей, тоже имел имперские амбиции. Он отправил послание, которое зачитали с амвона в храме Святой Софии: патриарх, сенат и народ должны были немедленно явиться в церковь Иоанна Крестителя, и там Фоку через несколько часов короновали как римского императора. На следующее утро он триумфально въехал в столицу, а через день с еще большим размахом наделил свою жену Леонтию титулом августы. Тем временем отряд солдат быстро выследил беглецов. Говорят, что император бесстрастно смотрел, как у него на глазах убивают четырех его младших детей; затем он сам предстал перед палачом, который убил его одним ударом. Тела бросили в море, и командир отряда вернулся в Константинополь, привезя с собой пять голов.
Во многих смыслах Маврикий оказался мудрым и дальновидным государственным деятелем. Он заново начертил административную карту империи, включив ее разбросанные владения на востоке и западе в усовершенствованную систему провинций. С этого времени главная ответственность лежала на военных, а не на гражданских властях. Если бы такая строгая организация существовала во времена Юстиниана, завоевать Италию было бы гораздо легче. Таким образом, благодаря сочетанию решительности, прозорливости и усердного труда Маврикий оставил империю гораздо более сильной, чем она была до него. Если бы он давал своим солдатам побольше хлеба, а народу – развлечений, он мог бы легко избежать своей участи. Однако и при сложившихся обстоятельствах прошло всего несколько недель, и подданные уже начали оплакивать его смерть.
Внешность императора Фоки совершенно не располагала к нему людей. У него была копна спутанных рыжих волос и густые нависшие брови, сросшиеся на переносице; лицо обезображивал огромный воспаленный шрам, который становился темно-красным, когда Фока раздражался, что делало его внешность еще более отвратительной. Однако его характер был страшнее внешности. Дебошир и пьяница, он был патологически жесток и больше всего наслаждался видом крови. До его прихода к власти пытки в империи применялись редко; именно Фока ввел в практику дыбу, ослепление и расчленение, которые широко применялись в следующие столетия. Восьмилетнее правление Фоки привело империю к низшей точке упадка. Гибель Маврикия и его сыновей оказалась лишь началом: казни и узаконенные убийства следовали одно за другим, в том числе и убийство Феодосия, старшего сына бывшего императора. Единственными выжившими членами его семьи стали Герман, которого пощадили при условии, что он станет священником, и императрица Константина, которую вместе с тремя дочерями отправили в монастырь. Всех остальных, заподозренных в верности Маврикию, зарубили, задушили или, что бывало чаще, медленно замучили.
В 603 году шах Хосров II Парвиз послал на Византию огромную армию. В империи к тому времени остался лишь один первоклассный военачальник – некий Нарсес (не имевший никакого отношения к его более известному тезке), при упоминании которого, как говорят, любой персидский ребенок плакал от ужаса. Ради Маврикия Нарсес взялся бы за оружие; ради Фоки он отказался сдвинуться с места. Он поднял мятеж, захватил Эдессу и обратился к Хосрову за помощью. Они втайне встретились и составили план. Фока бросил всю мощь армии против наступающих персов, но это не дало результата. Нарсеса заманили в Константинополь, гарантировав ему безопасность, якобы для обсуждения условий мира. Если бы император действовал честно, он смог бы даже завоевать преданность своего военачальника. Вместо этого Нарсеса схватили и сожгли заживо, и Фока одним махом лишил себя лучшего полководца. В течение следующих четырех лет персы захватили большую часть Западной Месопотамии и Сирии, Армению и Каппадокию, Пафлагонию и Галатию; они двигались безжалостной волной до тех пор, пока авангард их войска не разбил лагерь в Халкидоне, совсем близко от столицы. Тем временем на Балканский полуостров хлынули славяне и авары.
В период кризиса у людей могло бы возникнуть чувство солидарности, которое Фоке следовало бы поощрять. Вместо этого он затеял решительную кампанию по насильственному обращению евреев в христианство. Большинство его предполагаемых жертв проживало в восточных провинциях, то есть на линии фронта, перед лицом готовящихся к нападению персов. Заставить их отвернуться от империи в такое время было невероятным недомыслием. Евреи Антиохии подняли восстание и, в свою очередь, устроили массовую резню среди местных христиан, с особой непристойностью убив патриарха Анастасия II[27]. Тысячи перепуганных жителей – и христиан, и евреев – спасались от резни и искали убежища на территории, которую контролировали персы. Империя погрузилась в анархию, последовала череда быстро сменявших друг друга заговоров. Среди бесчисленных казенных оказалась бывшая императрица Константина и три ее дочери. В столице прасины подняли мятеж и подожгли несколько общественных зданий; в восточных провинциях царил хаос. Повсюду христиане и евреи готовы были вцепиться друг другу в горло; евреи открыто заключали союзы с персами, которые принимали их с распростертыми объятиями.
В конце концов спасение пришло из Африки. Экзархом Карфагена был отставной военачальник Ираклий. Он и его брат и заместитель Григорий уже достигли пожилого возраста и были слишком стары, чтобы предпринимать какие-то решительные действия помимо отказа в поставках зерна, от которых зависела столица; однако
